- Марго! – подходит и растирает мои плечи.
- Мамочка, - подплывает Кузя и встревоженно смотрит на меня.
Солнце слепит мне глаза, а я щурюсь. Так слепит, что открыть их становится очень тяжело.
- Давай, давай, открывай глазки, Марго, - нежно шепчет Никита.
Я открываю. И не вижу их лиц на фоне яркого солнца, которое светит в окно. Понимаю, что я уже лежу на кровати. Подо мной мягкий матрас. И высокая подушка. Ой, это же моя комната. А где море?
И тут ко мне начинает возвращаться память. Он приехал. И заберёт моего сына.
- Кузьма! – я громко кричу, но слышу только свой шёпот.
Пытаюсь резко вскочить, но у меня ничего не получается. Слабость настолько захватила моё тело, и, кажется, что меня приковали к кровати. Через какое-то мгновение ощущаю тепло рук с двух сторон.
- Тише, милая. Лежи, пожалуйста, спокойно, - он гладит меня одной ладонью по руке, а второй прижимает к постели. – Врач скоро будет.
- Не надо врача, - я начинаю плакать. – Пожалуйста…
- Мамуля, ну ты что? – я удивлённо поворачиваю голову и вижу, как Кузьма обнимает меня маленькими ручонками за шею. – Ты смелая у меня. Ты что, боишься какого-то врача? Он тебя вылечит.
Маленький мой… Знал бы Кузя, что вот из-за подобного страха когда-то я совершила непоправимую ошибку.
Я обнимаю в ответ сына и прошу Никиту:
- Пожалуйста, не забирай его у меня. Прошу тебя… Я всё сделаю, как ты скажешь… Только не забирай…
- Марго, пожалуйста, успокойся. Не придумывай никакой ерунды. Представляю, что у тебя творится в голове. Услышь меня. Ты слышишь? Никто не собирается у тебя никого забирать, - он гладит мои ладони.
- Правда? – я улыбаюсь сквозь слёзы.
- Мамочка, ну посмотри, это очень порядочный мужчина, - Кузя гладит меня по волосам.
Я рыдаю. Слёзы скатываются по щекам, попадают в уши, а подушка продолжает намокать.
- Разве я когда-нибудь давал тебе повод усомнится в моих словах? – с теплотой в голосе спрашивает он, и добавляет ровно таким же спокойным и неизменившимся тоном, ни больше ни меньше, – но объясниться тебе придётся.
- Я знаю. Я всю объясню. Сейчас я встану. Это только я одна во всём виновата, - слёзы уже смочили половину подушки.
- Так, - уже строгим голосом проговорил Никита. – Вставать не надо. Тебе надо лежать до прихода врача.
- Хорошо, - послушно соглашаюсь я и снова ложусь на подушку, чтобы и дальше её мочить.
- И второе, надо как-то остановить это мокрое дело. Я тебя очень прошу. Тебе ещё сына растить, а ты нервы себе треплешь. И мне.
- И мне, - заявил Кузя.
- И ему. Молодец, Кузьма, - Никита потрепал его по голове. – Может, ты сможешь её уговорить больше не плакать?
- Смогу. Сейчас найду к ней подход.
Тут мы оба заулыбались, а следом засмеялся и Кузя.
- Так быстро, у меня так не получалось никогда, - его улыбка осветляет всю комнату.
- А ты очень давно маму знаешь?
- Давно. До тебя ещё дело было. Ну, что скисла снова? Марго, я уже всё понял.
- Что понял? – испуганно спросила я.
- Всё. Ты знаешь, о чём я говорю. Как только Кузьма переступил порог… Тебе придётся всё мне рассказать.
Я киваю.
- И ему.
Я молчу. Никита не говорит, что он это сделает сам в противном случае. Будет ждать моего признания.
- Я сделаю всё, как ты скажешь.
- Вот и умничка. А сейчас успокойся. Всё уже позади.
- А что впереди?
- Разберёмся. И всё решим. Уж поверь, я сделаю всё, чтобы ты больше не исчезла. И даже больше.
Меня немного стало колотить.
