То есть я сейчас как грабитель ворвалась в чужую обитель? Ой! Неудобно как получилось.
– А почему не в общем доме? – Говорю громче, не зная слышит ли он меня.
В ответ тишина.
Проходит минута, вторая, третья…и ничего.
Руками хватаюсь за диван и пробую приподняться. Ванну всё равно уже не сходить. А в кровать лечь и забыть этот стыд, пока что в силе.
Наступаю на больную ногу и снова взвываю. Прикусываю палец — не хочется своим воплем всех в округе разбудить.
Вот за что мне это? – Причитаю в потолок на свою судьбинушку.
– Давай помогу, – его пальцы впиваются в мою талию и несут меня на диван. Усаживает и садится снова передо мной на колени.
– Помажу мазью с обезболивающим эффектом, завтра будешь почти как новенькая, – его ровный тон успокаивает и в то же время напрягает. Ни улыбки, ни намёков, ни подколов, ни нравоучений, которыми в такой ситуации Андрей закидал бы меня по самую макушку — на его лице никаких чувств и эмоций. Не то, что я хочу в нём что-то вызвать. Ни в коем случае, я в этом не нуждаюсь, но странные мысли закрадываются в голову. И мне бы быстрее отсюда выйти и их заглушить сном. Да и не ляпнуть бы ничего лишнего.
– Значит ты у нас самостоятельный? – Опоздала. Поздно бежать, когда рот уже открыт.
Своим заключением, озвученным в слух, ставлю в ступор собеседника.
– По-другому в горах не выжить, – на серьёзных щах отвечает мне, держа крепко мою щиколотку в руках.
– Часто бываешь? – Сглатываю. Набираюсь смелости, чтобы наверняка выяснить свои предположения. – В Москве. – Успешно добавляю.
– Давно не был, – хорошенько втирает мазь до впитывания так, будто для него это привычное дело. Умело. Легко. Непринуждённо. – Приглашаешь в гости? – Не глядя, спрашивает без интонационных приукрашиваний. Ровно. Холодно.
– Нет. – Выпаливаю. В тотчас же краснею. Отнекиваюсь. Мотаю головой.
Ну что Настасья, выяснила? Чего тебе не понятно то?
Не он заноза, не он! – Кричит внутренний голос.
Говорит же тебе прямым текстом, что лазает по горам, а не по Москве приключения ищет.
– Нет? – Поднимает голову. Глаза прищуром — не удивлены. Просто сканируют, изучают, пытают.
– То есть, если Андрей не против, – поправляю себя.
– Против, – отпускает ногу, словно она горячая картошка, и обожгла его руки. – Всё готово. Возьми, – протягивает тюбик мази, – мазать утром и вечером в течение трёх дней. Не благодари. Сама дойдёшь? – Смотрит на ногу, на которую я не спешу вставать.
– Дойду, – со словом гордо приставляю ногу, как солдат.
А у самой чуть искры из глаз не вылетают. Засунуть бы эту гордость в самую… Боже, болит до безумия. Но и нытиком показаться не хочу. Да и вряд ли он пожалеет меня. Какой-то он не живой. Андрей, пусть и сначала поругает, но потом и приласкает. А это вот, чистый хищник. Жертв не жалеет, а поедает на обед. А с виду, ну правду, такой симпатичный парень.
– Спасибо, – с натянутой улыбкой демонстративно трясу мазь, мол я всё запомнила, и, развернувшись, с прямой спиной выдвигаюсь на выход.
Со скрипом в зубах, со слезами на глазах дохожу до нашей комнаты. Ложусь на кровать и сворачиваюсь в клубочек. Дрожу.
Да что со мной такое? Не в лес же ходила по грибы и медведя увидела.
Всё хорошо, – утешаю себя. – Ты уже дома.
Обхватываю Андрея обеими руками со спины и втыкаюсь в неё носом.
– Куда ты меня привёз Андрей? – Прошептав, засыпаю.
Глава 7. Настя
Андрей вышел из комнаты примерно десять минут назад. Сказал, что будет ждать меня внизу. Позавтракаем и пройдёмся по территории базы.
Хорошенько потягиваюсь в кровати, разминаю все скелетные мышцы и привожу их в тонус. Руками провожу по сонному лицу, побуждая его на малейшие живые эмоции.
Ну и сон... А какой реалистичный, ей богу, словно наяву прожила его.
Однако ж, под сильным впечатлением я оказалась после встречи и знакомства с родственниками Андрея — даже сны про них, вернее про «него» снятся.
Встаю с кровати и морщусь.
– Твою ж…налево, – припасаю матерный оборот на потом. – Не сон, – закрываю от стыда глаза.
Поворачиваю голову и вижу на прикроватной тумбе ту самую мазь от ушибов.
– Благодетель нашёлся мне тоже, – по-ребячески сплёвываю. И прихрамывая, направляюсь в сторону ванной комнаты. На третьем шаге останавливаюсь, ковыляю обратно и всё же прихватываю тюбик с собой.
– Ладно, твоя взяла, зверюга.
Благо сегодня без происшествий принимаю душ. И вторая нога остаётся целой и невредимой.
С умиротворённым и чистым личиком, окутанная в мягкий халат, с весёлостью невинной школьницы спускаюсь к Андрею. Стараюсь не обращать внимание на боль в ноге. Зачем ему лишний раз беспокоиться за меня.
И со словом «Та-дам», как снегурочка в белом одеянии влетаю в кухню. И резко притормаживаю, чуть наклонившись по инерции корпусом вперёд, когда замечаю неожиданно сидящие за столом лица.
Щёки заливаются румянцем. От неудобства, не зная куда себя деть, затягиваю пояс потуже, будто это поможет мне выглядеть куда более эффектной.
Кажись с водой и память смылась, что мы здесь вовсе не одни с Андреем, а со всем его семейством.
Пожелав доброго утра всем и кивнув Андрею в сторону своего задуманного побега, быстро разворачиваюсь и несусь к выходу. Но там меня поджидал очередной сюрприз в виде бетонной груди, в которую я едва слепо не вписываюсь носом.
Походу в моей жизни началась чёрная полоса. Ни то что до приезда я была самой везучей, просто свидетелем моих, так назовём, неудач был лишь Андрей. И с этим я кое-как смогла свыкнуться. А что делать сейчас? Хочется незамедлительно провалиться сквозь землю.
– Осторожно, – остановив меня за плечи, сначала окунает меня в тазик с холодной водой своим ледяным голосом, а затем слегка отодвигает в сторону и входит на кухню.
В ту же секунду виноватым лицом оглядываюсь на сверлящего меня глазами Андрея, всеми уголками говоря — ты же сам всё видел, я этого не хотела.
Оправдываюсь непонятно только за что. Я здесь и вправду ни при чём. Столкнулись и столкнулись. С кем не бывает. Отчётливо это понимаю, однако чувство вины не исчезает, и потому вприпрыжку на здоровой ноге мчу в нашу комнату.
Отлично помылась вчера, прекрасно поела сегодня, осталось наверху в четырёх стенах одной встретить новый год и можно с лёгкостью сказать – отдых удался на славу.
