― Себастьян, я так не думаю. Это слишком рискованно. Мы должны быть осторожны оставшиеся три месяца. После этого ты будешь видеть меня каждый день и вскоре устанешь от меня.
― Это не смешно, ― сказал он, нахмурившись.
― Извини. Плохая шутка.
Он вздохнул.
― Ладно, тогда завтра.
Вместо того чтобы выйти из машины, от подался вперед и поцеловал меня с отчаянием из-за нашей неминуемой разлуки.
На мгновение он прислонил свой лоб к моему, и затем начал открывать пассажирскую дверь. И замер.
Чес смотрел прямо на нас ― и из-за шока на его лице было очевидно, что он видел все. И я в ужасе пялилась на него.
― Черт возьми, ― сказал Себастьян горько. ― Дай мне поговорить с ним, все будет в порядке, Каро. Я обещаю.
Мои руки сжимали руль, когда Себастьян подошел к своему другу. Три самые долгие минуты своей жизни я наблюдала, как они разговаривали. Ну, казалось, что в основном говорил Себастьян, в действительности это выглядело, как будто он умолял Чеса. Это был испорченный повтор вчерашнего разговора с Брендой, только на этот раз Себастьян был тем, кто умолял.
Язык тела Чеса был враждебно настроен: он скрестил руки на груди, его лицо сердитое и злое. В конце концов я увидела, как он кивнул и направился в направлении загородного клуба.
Себастьян выглядел расстроенным, когда вернулся в машину и захлопнул дверь.
― Все в порядке, ― сказал он. В его выражение лица отпечаталась печаль.
― Что он сказал? ― прошептала я.
― Он пообещал ничего не говорить.
― Он не выглядел счастливым от этого.
Себастьян вздохнул.
― Так и есть.
― Что он сказал?
Себастьян покачал головой.
― Пожалуйста, скажи мне, ― сказала я тихо. ― Я должна знать.
― Это не имеет значения ― самое важное, что он не расскажет никому.
― Пожалуйста, скажи мне, ― повторила я тихо.
― Зачем? ― сказал Себастьян злобно. ― Что это изменит? Он в любом случае зол на меня.
― Я думала, что ты хотел, чтобы мы были честны друг с другом, ― осторожно напомнила я ему.
Он потерял контроль.
― Почему ты хочешь этого, Каро? Почему тебе нужно вытащить каждое гребаное, мерзкое слово? Почему ты просто не можешь отпустить это?
― Как, черт побери, я должна «отпустить это»? ― прорычала я, мой страх и гнев одержали надо мной верх. ― Я та, кто будет нести ответственность перед законом, если он кому-нибудь расскажет!
― Он не расскажет! ― закричал Себастьян.
― Ну, я рада, что ты так сильно ему доверяешь! ― крикнула я в ответ. ― Потому что он тот самый идиотский болтун, который рассказал Бренде, что ты работаешь здесь!
― Какого черта Бренда имеет отношение к этому?
― Никакое! Самое прямое! Я не знаю! Просто скажи мне, что сказал Чес, мне нужно знать!
― Он сказал, что я глупый гребаный придурок, который трахается с замужней женщиной, которая, вероятно, просто хочет развлечься на лето, и он надеется, что трах этого стоит, потому что мой отец выбьет все дерьмо из меня, если узнает.
Он отвернулся от меня и стукнул кулаком по двери машины.
Я вонзила ногти в ладони, отказываясь плакать.
Несколько минут мы сидели в тишине, атмосфера была напряженной и злой.
― Тебе лучше идти на работу, ― наконец сказала я низким голосом.
Он холодно уставился на меня, затем распахнул дверь и быстро вышел.
Я продолжала ждать, что он вернется или повернется посмотреть на меня ― хоть какой-то признак признания. Но он этого не сделал.
Желчь поднималась в моем горле, я поспешно высунулась из машины, и меня вырвало, и я наблюдала, как мой поздний завтрак падает на гравий.
