― Почему нет? Прекрасный день. Может, ты бы смог научить меня каким-то новым движениям.
― Мне понравились движения, которым ты научила меня прошлой ночью.
― Себастьян!
Он пожал плечами.
― Это правда.
― Ну, возможно. Мы можем позже проверить, свободна ли их раздевалка.
Он застонал.
― Ох, черт. Это так горячо!
Я не могла не согласиться с такой оценкой.
Мы ехали с опущенными окнами. Себастьян включил станцию с джазом. Я была уверена, что он интересовался оперой, только чтобы угодить мне. Это на самом деле было очень мило.
Я припарковалась у той же лачуги с оборудование для серфинга Ла-Хойя. Я называла ее так, потому что у нее был настолько ветхий вид, что, казалось, она могла рухнуть от малейшего порыва ветра.
Владелец немедленно узнал нас ― или он использовал одно и то же поведение со всеми.
― Привет, сладкая! Давно не виделись. Ты хочешь арендовать доску?
― Да, пожалуйста, ― сказала я вежливо, пихнув Себастьяна в ребро, когда он оскалился на мужчину. ― И два гидрокостюма.
― Мне не надо, ― пробормотал Себастьян. ― Только ей.
― Жаль, ― сказал владелец, оценивая мой размер. ― Держу пари на тебе отличное бикини.
Я быстро оплатила, снова оставив свои ключи от машины под залог, и вытолкнула Себастьяна из магазина, прежде чем он решил что-то начать. Владелец ухмыльнулся мне и подмигнул. Когда он протянул мне сдачу, я заметила, что он написал свой номер телефона на одной из купюр.
Класс. Брр.
Какой парень будет приударять за девушкой, которая пришла со своим парнем? Вы не найдете женщину, которая... и затем я подумала о Бренде. Да, она определенно именно такая женщина.
Я задалась вопросом, сохранила бы она себе номер телефона этого парня, он был довольно привлекательным. И я знала, что ей нравились серферы. Я, правда, хотела, чтобы он не писал свой номер на десятидолларовой купюре. Ох, ну, я просто использую ее для чаевых кому-нибудь. Больших чаевых.
Себастьян нес тяжелую доску по пляжу и поплыл со мной. Я не знала, как он будет стоять на воде без гидрокостюма ― мне было холодно. Но он рассмеялся и сказал, что привык.
Я неуверенно раскачивалась и упала больше раз, чем могла сосчитать, но все же смогла устоять несколько раз, когда рассекала серфом зеленую воду перед очередной набегающей волной.
Когда мы резвились уже почти час, знакомый фургон припарковался с моим стареньким Фордом, и Чес вышел на пляж, со своей гладкой, легкой доской с тремя плавниками под мышкой.
Я толкнула Себастьяна в бок, и его счастливое выражение лица исчезло.
― Пойдем, поздороваемся, ― предложила я.
Он пожал плечами, но пошел вслед за мной.
― Привет, Чес, ― сказала я доброжелательно, когда тащила свою тяжелую доску по песку.
― Здравствуйте, миссис... Кэролайн, ― сказал он, осторожно глядя на Себастьяна. ― Я не знал, что ты опять занимаешься серфингом.
― Себастьян учит меня.
― Да, мы не все время трахаемся, ― сказал агрессивно Себастьян, скрестив руки на груди.
Я скривилась и почувствовала, что мои щеки покраснели. Помимо всего прочего он был еще и лицемером.
Чес поморщился и завозился со своей доской.
― Мне все еще проблематично делать повороты, ― сказала я, отчаянно пытаясь разрядить атмосферу.
― Ну, вы смотрелись довольно неплохо, ― пробормотал Чес.
― Почему бы вам, парни, немного не повеселиться, я готова отдохнуть. Себастьян, возьми мою доску.
Я протянула ее ему, практически не давая ему выбора в этом вопросе. Он упрямо взглянул на меня, но побрел к морю.
Чес секунду смотрел беспомощно, затем пробормотал что-то невнятное и побрел следом. Я наблюдала некоторое время, надеясь, что они разрешат это как-нибудь, затем сняла гидрокостюм и растянулась на пляжном полотенце. Солнце было восхитительно теплым на моей холодной коже, и вскоре я задремала после счастливых непрекращающихся мыслей. Кроме того, я не очень много спала в последнее время.
Я резко проснулась, когда что-то очень холодное капнуло на меня. Я прищурилась на солнце и увидела, что Себастьян ухмыляется. Мое сердце внезапно екнуло ― это так походило на тот первый день, когда мы встретились. Столько всего случилось с тех пор: я уже едва была тем же человеком. А он?
По крайней мере, Себастьян выглядел счастливее сейчас.
― Эй, детка, я разбудил тебя?
