Это неправильно. Каждая частичка меня понимает, что я не должна скользить в объятия нового парня спустя жалкие три часа после того, как порвала с бойфрендом.

Но я не могу противиться этому. Или, возможно, просто не хочу.

Мои руки взлетают на его грудь, и он наклоняется так близко, что своим лбом я чувствую его влажные волосы. Он закрывает глаза, а я сминаю пальцами его рубашку.

— Ты должна уйти. — То, как изломлено звучат эти слова, доказывает, что он заставляет себя произнести их.

— Я не хочу уходить. И не думаю, что ты этого хочешь.

— Ты должна, — с мукой в голосе повторяет Адам и отступает от меня.

Мои пальцы отрываются от его рубашки, а он снова начинает оглядываться. Проверяет свой телефон.

В моей груди слишком тесно, сердце слишком большое. Что бы я ни чувствовала к нему, это слишком. Ненавижу это чувство. Оно затмевает всё, что я чувствовала раньше, и я не думаю, что готова. Я не знаю, как мы до такого дошли.

Нет, возможно, знаю, но кто-то украл у меня все воспоминания.

Слёзы прочерчивают горячие дорожки на моих щеках, и я не могу остановить их.

— Кто-то сделал это со мной, Адам. Кто-то сделал так, чтобы я забыла, и я знаю, что это каким-то образом связано с учебной группой. И с доктором Киркпатрик…

— Хлоя, я не могу, — обрывает он.

Я вижу боль в его глазах, но он качает головой и отходит назад. Он как будто связан по рукам и ногам. Молчит, бегло проверяя улицу.

— Отлично, тогда не надо. Но дай мне зацепку, Адам! По крайней мере, расскажи о том, что произошло между нами.

— Ничего, — отвечает он, но выражение тоски на его лице говорит мне об обратном.

— Лжец.

Я подбегаю к нему, беру за обе руки и притягиваю к себе. Чувствую запах свежести, мыла и корицы. Вижу, как его тело напрягается под моими прикосновениями.

— Ни один из тех моментов, что я вспомнила, нельзя назвать «ничем», и ты это знаешь.

Он закрывает глаза и тяжело сглатывает. Ещё никогда в своей жизни я не хотела так сильно поцеловать кого-то. И даже гораздо больше, чем просто поцеловать.

— Иди домой, Хлоя, — говорит Адам, и каждое слово как будто причиняет ему физическую боль. — Пожалуйста, просто... уйди.

***

Я пялюсь на фото на холодильнике и со злостью насыпаю овсяные хлопья в миску. Мама предлагает мне кружку чего-то горячего, но я качаю головой.

Она вздыхает и ссутуливается на стуле напротив меня.

— Ты разобралась с Блейком вчера вечером?

Разобралась? Ох. Точно. Моя вчерашняя уловка, чтобы выбраться из дома, заключалась в том, что я якобы бросилась за своим расстроенным парнем.

Снова качаю головой. Это, наверное, единственное движение, которое мне даётся этим утром.

— Возможно, ему просто нужно немного времени, — говорит она, предполагая, что Блейк был инициатором расставания.

Вся эта ситуация с Адамом прошлым вечером заставила меня почувствовать себя на грани, поэтому её комментарий становится последней каплей. Моя голова подскакивает, как возведённый пистолет.

— Блейк не единственный, кому понадобилось время. Мне тоже.

— Тебе? — уточняет она, смотря на меня с лёгким испугом. — Ты порвала с ним?

Я потираю лицо руками, потому что всё это просто смешно. Как я могу продолжать такой разговор? Как я могу порвать с тем, с кем я даже не помню, как встречалась?

— Не знаю. Я сказала, что мне нужно подумать. Мы расстались на некоторое время.

— Время? От Блейка? Дорогая, ты хорошо подумала?

— Да.

— Но ты же была влюблена в него с младших классов.

— Ну что ж, я больше не в младшем классе!

Выражение её лица становится тяжёлым и напряжённым.

— Следи за своим тоном, юная леди. Я прекрасно понимаю, что ты не первоклассница. Я просто немного шокирована. Вы двое были так счастливы.

— Разве, мам? Что мы делали вместе, что делало меня такой счастливой?

Она откидывается назад, выглядя испуганно.

— Я видела несколько снимков, — говорю я. — Из того альбома, который ты собирала в этом году.

— Это должно было быть сюрпризом, — произносит она слабым голосом.

— Мам, ты даришь мне их на каждое Рождество. Ты оставила его на столе в подвале на несколько месяцев, пока собирала.

Её лицо немного дёргается, а глаза путешествуют по столу.

— Я люблю их. — Слишком очевидно, но ей, кажется, нужно это услышать. — Это мило и трогательно, но действительно не сюрприз, понимаешь?

Она пожимает плечами.

— Ладно, но какое отношение это имеет к тебе и Блейку?

— Я не выгляжу счастливой с Блейком, — отвечаю я. — На каждом фото я в таком месте, где никогда не любила бывать раньше. Большинство из них в школе. Некоторые на играх. Там даже есть снимок с боулинга.

— У вас было двойное свидание тем вечером, — защищается она.

— Разве это важно? Важно то, что я ненавижу боулинг, мам. Мне на самом деле не нравится школа, и я никогда, ни разу, не была на игре по бейсболу.