Ритка подкралась, пока Пашка запятой радовался. Положила руку на плечо и с любопытством заглянула в телефон.

Испугавшись за конфиденциальность, Пашка телефон спрятал.

— С девушкой переписываешься? — лукаво спросила Ритка. — Хорошая она у тебя?

— Нет у меня девушки, — буркнул Пашка, и это было правдой: с Пионовой они таких деталей не обсуждали.

— Я сейчас её намылю, — значительно сказала Ритка. — А потом нужно подождать. Будет время.

Повернулась, сделала пять шагов, нагнулась, не сгибая ноги, взялась за ведро. Выплеснула жидкость на машину, и принялась растирать губкой.

Пашка стоял осёл ослом. Глазам своим не верил.

Не, это ему гормоны в башку ударили. Не может же она в самом-то деле…

И тут Ритка голову повернула, рукой круговое движение сделала и спросила у Пашки с недоумением:

— Ты девственник, что ли?

В общем, так Пашка девственником быть и перестал. При том довольно быстро — секунд за тридцать, что Ритке понравилось не особо. Что-то она поколдовала невообразимое над его ошалевшим от такого счастья нежданного достоинством, и добилась ещё тридцати секунд. После чего в Пашке, кажется, разочаровалась — надулась, трусы натянула и сказала, что вообще-то мыть машины — это его непосредственная обязанность.

Офигевший сверх всякой меры, Пашка завозил губкой по «ладе», отказываясь верить в происходящее. Это что вообще такое было-то? Это вообще было, или у него крыша протекла?

Пашка оглянулся на сердитую бабу, которая с каким-то журналом глянцевым на диванчик завалилась, да ещё и ноги свои, теперь без колготок блядских, на подлокотник закинула, светя грязными и потрескавшимися подошвами розовых лаковых босоножек.

Пашка сделал губкой ещё несколько круговых движений, и наконец-то сформулировал для себя тревожный вопрос: «И это всё⁈» Вот это вот и был хвалёный секс, о котором он так мечтал, что ли⁈

Что-то он не так явно сделал, Ритка очень недовольная. Может, подойти к ней и ещё раз попробовать?

Пашка снова оглянулся, но жена автомойщика уже не смотрелась такой уж привлекательной. Пузо между юбкой и топом торчало отталкивающе. Да и на лицо она стрёмная. Хорошо, целоваться не лезла.

А она так всех работников встречает?

А мужу она не расскажет⁈

Это что, Пашка теперь настоящий мужчина, что ли⁈

А где же феерия? Почему он не в восторге? И что сделал настолько неправильно-то?

Мыть машину не хотелось абсолютно. Пашка зевнул.

Может, приложуха его флюидами какими напитала? И теперь все бабы будут вешаться? И можно будет тогда выбирать красивых, как Пионова?

Что-то в этом настоящем сексе всё-таки было не то.

Устав тереть «ладу», Пашка взялся за шланг, смыл пену и убедился, что авто осталось почти таким же грязным, каким и приехало. Вот же напасть!

Провозился он с тачкой часа два, матерясь про себя непрерывно. Владелец успел вернуться и взялся поторапливать. А потом ещё и приколупался к тому, что на заднем стекле разводы остались. Хотел заплатить меньше, но тут Ритка отложила журнал и атаковала, так что в итоге Пашке ещё и на чай дали целую его пятничную зарплату.

Он заволновался, что Ритка деньги заберёт, но она сказала ни в чём себе не отказывать. А в восемь вечера ещё пятьсот рублей вручила. И почему-то велела не расстраиваться, так как «со всеми бывает», хотя Пашка и не расстраивался совсем, только думал много.

По дороге домой позвонила Пионова и уточнила, не заболел ли он, случайно, и куда пропал. Очень расстроилась, что завтра Пашка занят. А потом предложила в воскресенье пойти на «атеистическую Пасху в парке», то есть, пожарить с её друзьями шашлыки, пока вся страна предаётся религиозному нажиранию.

Про Пасху Пашка вообще забыл со своими треволнениями, и согласился, конечно, с таким восторгом неописуемым, что потом испугался, как бы Пионова не вспугнулась.

Что в воскресенье он работает, вспомнил только у подъезда.

Похоже, придётся уволиться.

Да и странно будет с этой Риткой опять встречаться, если честно. Но завтра пойти нужно. Этот косарь отдаст Толику, а завтрашний потратит на Пионову. Может, ещё что на чай дадут.

Мыть машины Пашке категорически не понравилось, тем более что у него нет буферов, чтобы успокаивать недовольных клиентов. Хорошо, что через тридцать уровней проблема работы отпадёт навсегда.

Вспомнив о приложухе, Пашка притормозил, сел на лавку и залез в телефон.

Там было два овна и первая косоватая «Т»! А ещё — «игрек» перевёрнутый. Пятьсот баллов успешно зачлись, и получилась тысяча двадцать восемь.

«14. Отпросись у Маргариты на воскресенье. Не увольняйся с работы. Награда — 10 баллов».

Вот зараза!

За субботу длинноверхая отзеркаленная «Г», которой не было ни разу с самого первого дня, когда она далась Пашке целых пять раз, словно сошла с ума. К вечеру Пашка разбил её на звёзды целых четырнадцать раз, заполучив одиннадцатый уровень. Почему «Г» притормозила на очередной девятке, в шаге от уже двенадцатого, он так и не понял — и затаил на неё обиду.

На работу Пашка явился вовремя, а вот Рита-развратница припозднилась на целый час. Пашка просидел всё это время на бордюре, раздумывая, применить ли баллы уже сейчас или лучше подкопить их. Как бы ни вышло, что на вожделенном сороковом уровне покупать колдовские услуги окажется не на что.

Но Ритки так долго не было, что от нечего делать Пашка всё-таки разблокировал «здоровье/тело» в «людях». В конце концов, потом всё равно всё это надо будет открыть.

«Функционал расширен! Баланс: 978 баллов!»

Теперь можно было посмотреть «состояние органов», «бактериальные инфекции», «вирусные инфекции», «грибковые инфекции», «протозойные инфекции», «прионные инфекции», «генетические заболевания», «новообразования», «состояние костей и суставов», «состояние соединительных тканей», «состояние сердечно-сосудистой системы», «состояние эндокринной системы», «состояние нервной системы», «состояние органов чувств», «состояние моче-половой системы», «состояние зубов», «кожные особенности и повреждения», «мышечную массу и мускулатуру», «жировые отложения (карта)» и «черепную коробку».

Ритка нашла Пашку офигевающим от этого учебника анатомии и впустила на мойку. Сегодня она была в лосинах и эластичном облегающем топе, из которого торчали кружевные оборки бюстгалтера. Вроде как перенёсшего Ритку в разряд существ призираемых, Пашку нежданно вновь одолело волнующее томление.

Это было странно. Женщина не была ему симпатична, она даже скорее вызывала брезгливость. К тому же вчерашний опыт Пашка даже с натяжкой не мог бы назвать удачным. Почему же теперь…

Приложение дало овна и запятую.

Ритка поглядывала с сомнением. Разговаривать с Пашкой она не пыталась, и это было с одной стороны очень хорошо, а с другой — давило на психику. Находиться в одном помещении, молчать и ловить на себе её оценивающие взгляды оказалось прямо-таки мучительно.

Около полудня подогнали машину, и Пашка даже обрадовался. Но управился он с ней за полтора часа, и делать опять стало нечего.

По-видимому, Ритка тоже заскучала, и он перестал казаться совсем уж ниочёмным развлечением. Как-то лениво выбралась она с дивана и приблизилась, жуя жвачку и то и дело надувая розовые пузыри.

— Чё думаешь? — уточнила Ритка, красноречиво подовая вперёд бюст.

— Ну можно, — промямлил Пашка и покраснел, кажется.

— Идём в подсобку, — деловито распорядилась Ритка.