- Безусловно, - оторопело отвечаю я, - И Лео тоже. Вы смело можете есть за этим столом.
- Благословение Морриган коснулось нас в этот удивительный день. Ее дочь очень щедра.
- Откуда ты знаешь мою мать?
- Меня не так долго не было на родине, чтобы забыть, госпожа, - вспыхивают золотом изумрудные глаза.
Мужчина занимает место напротив и с видимым наслаждением приступает к еде. Тонкие длинные пальцы, скорее женские, чем принадлежащие воину или тому, кем он был до того, как попал ко мне. Едва слышно размыкаются губы, пухлые, мягкие, как две налитые вишни.
Я любуюсь этой жаждой жизни, этим умением наслаждаться моментом, да что там, этим мужчиной. Он действительно красив той необычной красотой, тонкой, лёгкой, которую так редко встретишь.
- Эта мазь для тебя, - запоздало вспоминаю я про пузырек с согревающим средством, - Намажь перед сном те мышцы, что болят. Главное, убери со стола и смотри, чтобы в глаза не попало.
- У меня ничего не болит, - вскидывает он на меня глаза, в которых читается просто бездна самого искреннего удивления, - Благодарю за заботу, хозяйка, - тут же опускаются вниз пушистые ресницы, погребая под собой изумрудную зелень. Не перестаю удивляться этому цвету. Настолько яркой радужки глаз на Земле не бывает.
Постепенно и мои тарелки пустеют, вместе с сытостью наваливается сонная нега. Все же хорошо? Ну, по крайней мере, сейчас. А что будет завтра никому не известно, поэтому и переживать об этом не стоит.
Вкуснейшие десерт из тонких лепестков хлеба, приправленный кисловатым соком стал последним аккордом мелодии ночного обжорства. Как же мне теперь хорошо. Ещё бы до постели добраться. Веки тяжёлые, их почти не удается разлепить. Куда-то подевалось все напряжение, и стало так спокойно на душе.
- Госпожа желает еще что-нибудь? Я могу прибрать со стола? - вопрос отрезвляет лишь на секунду, силком выволакивая меня из дрёмы.
- Ещё бы до постели кто-то донес, - озвучиваю я старую как мир присказку и тут же зеваю в ладонь.
Почти невесомое прикосновение, я оказываюсь прижата к груди мужчины. Далет ловко берет меня на руки.
- Что ты делаешь? - дремы как будто и не было вовсе.
- Вы просили отнести вас в постель, госпожа. Я ошибся? - его удивление и мой искренний страх лишают момент какой бы то ни было интимности.
- Нет. Я просто так это сказала! Выразила свое желание вслух!
- Желание дочери Морриган – закон для берсерка.
Словно хрустальную птичку, драгоценный сосуд, ноутбук, купленный без распродажи, меня несут на вытянутых руках вперёд в сторону гостиной. Шаг за шагом, ступень за ступенью он поднимается по лестнице, будто бы я совершенно ничего и не вешу. Даже его мышцы под тяжестью моего тела не дрожат. Сколько же в нем сил, в том берсерке. И, черт побери, где настолько уважают мою покойную мать, что меня готовы нести на руках как величайшее сокровище мира?
Плечом он распахивает дверь моей спальни, бережно укладывает на кровать, откидывая одной рукой покрывало.
- Вы разденетесь сами, или я должен помочь, хозяйка? - в голосе сквозит не то бездна уважения, не то преданность свежеподобранной на улице псины. Я замираю лишь на долю секунды. Тонкие пальцы Далета уже тянутся к пуговицам моего платья.
- Брысь отсюда! - взвываю я. И змейка на моем браслете встаёт в боевую стойку.
- Пусть эта благословенная ночь принесет вам самые лучшие сны, - склоняется перед моей постелью невольник, - Позвольте мне помолиться об этом у вашей постели.
- Дверь там! - шиплю я и тянусь за подушкой, чтоб хоть чем-то огреть его по кудрявой башке с неясным содержимым.
- Прошу извинить мою невольную дерзость, - пятится он к двери, так и не распрямляя спину.
Ушел! Уф! Подскочила, закрыла щеколду, для надёжности собралась пододвинуть к ней кресло. Обернулась. Ага, как же. Толку-то в том кресле, если у него лапы! Ещё сбежит ночью от двери подальше. Сейчас-то нахохлилось, трет одну лапищу о другую. Нет, таким креслом дверь точно не подопрешь. Вся надежда на чупокабра.
- Ты спишь под дверью! - выношу я приговор заспанной морде.
- С ума сразу все вместе не сходят. Я ещё не рехнулся! - двумя руками спихнула нахала на пол.
- За что?!
- Будешь меня охранять!
- У тебя для этого есть в доме мужчина! И потом, от кого? Мы ещё столько не наворовали, чтоб кто-то решился брать дом ведьмы штурмом! Или я о чем-то не знаю? Только не говори, что кроме растений ты стащила в эльфийской столице лепнину? Пожалуй, стоит зачаровать ту дверь понадежней.
- Будешь охранять меня от берсерка!
Чупокабр зашелся в приступе. Вся мохнатая тушка пошла волнами, а из пасти донёсся хрип. Он что, так сильно ударился об пол? Это же я сама его спихнула! Подхватила на руки, прижала к груди.
- Тебе плохо?
- Охранять от берсерка! Я сейчас точно задохнусь! От хохота! Подавлюсь своим языком! Ты хоть знаешь, кто такие берсерки?
- Не очень.
- Свирепые воины. Их жизнь не стоит ничего по сравнению с их честью. Морриган они почитают выше, чем солнце.
- Скажи, кто была моя мать? Ты ее видел? Сколько нас, ее дочерей?
- Твою мать я не видел и знать о ней ничего не знаю. Мне вполне хватает одной сумасбродной хозяйки. О твоём семействе я даже слышать ничего не хочу. Нет, тебя я люблю, всем своим отсутствием сердца. Но если представить, что вас стало две? Что по дому ходит ещё одна точно такая же? И волочет сюда всех бесполезных? Впрочем, берсерк недурно готовит. Слышишь, кто-то скребётся?
- Где? - зверь ловко спрыгнул на пол с моих рук.
- В саду. Гнома нет. А кто-то скребётся. Не порядок.
- Ты как хочешь, а я буду спать!
- Как я хочу, так не будет. Нет, ну кто-то же скребется!
Глава 36
Анджей
Под конвоем эльфийской стражи я дошел до борта своей шхуны.
Матросы, боцман, сам капитан, все сгрудились на палубе, смотрят. Боятся, что на нас ополчилась столичная стража.
Благо по трапу никто из эльфов не решился подняться со мой вместе без приглашения, а я на него поскупился. Только длинноухих мне здесь не хватало! Вполне достаточно того, что я объявил о товаре, который привез на продажу в столицу. А уж чем на самом деле полнятся трюмы – дело только мое! Я вообще привык всегда сам отвечать за свою жизнь и за все то, чем занимаюсь.
- Прикажете поднять якорь? - бросился ко мне со всех ног капитан. Заждались. Наверняка думали, что я уже украшаю собой эшафот. Хорошо, не посмели уйти в море без меня самого.
Натянул на лицо улыбку, исполненную благодушия. Хлопнул по плечу морского волка раскрытой ладонью.
- Бери выше! Женюсь!
