Не в силах съесть ни кусочка, Делуция могла только прислониться к матери, простонав в знак согласия.
— Думаю, это поможет нам всем продержаться до моего дня рождения через несколько месяцев, вы согласны? — спросила Осмада, успокаивающе проводя пальцами по волосам Делуции.
— Пожалуйста, не говори сейчас о большем количестве торта, — взмолилась Делуция, снова застонав, но по другой причине.
Ее родители слегка усмехнулись, но затем, как будто щелкнул выключатель, они посерьезнели.
— Есть кое-что, о чем мы хотим с тобой поговорить, милая, — начал Аурелий. — Кое о чем важном.
Выпрямившись, Делуция почувствовала, как пирог камнем лег в желудке. Часть ее ждала того, о чем, как она предполагала, пойдет этот разговор, ждала этого с тех пор, как она оказала такой холодный прием их гостям из Харовелла.
— Если это из-за того, как я вела себя с Макстоном…
— Нет, дело не в этом, — перебила Осмада, положив руку на спину дочери, поддерживая и утешая. И тихо добавила: — Тем не менее, мы действительно хотели бы, чтобы ты пришла к нам и рассказала о его обращении с тобой, вместо того, чтобы нам пришлось вчера слышать это от главного конюха Корбина.
Делуция замкнулась в себе, не в силах выдержать взгляд матери. Очевидно, Кайден и Деклан были не единственными, кто подслушал ее разговор с Макстоном.
— Простите, — прошептала она, задаваясь вопросом, как много было сказано ее родителям, и не уверенная, расстроилась ли она или почувствовала облегчение теперь, когда правда вышла наружу. — Я…
— Не извиняйся, — сказал Аурелий, его глаза сверкали, а голос стал жестким — голос короля, но также и голос отца. — Корбину пришлось самому собрать все воедино, но того, с чем он вернулся к нам, достаточно, чтобы, если бы мы знали, мы никогда бы не позволили Нерите привезти с собой сына. И независимо от того, насколько хорошо, по словам Корбина, ты вела себя вчера, Макстону не будут рады во дворце после того, как он вернется домой в Харовелл в эти выходные… по крайней мере, пока я ношу корону.
Слезы защипали глаза Делуции, и она быстро заморгала, пытаясь сдержаться. Ей это не совсем удалось, так как одна из них выскользнула на свободу.
Аурелий потянулся вперед, чтобы вытереть ее, его голос был хриплым, когда он сказал:
— Он не стоит твоих слез, моя милая девочка.
— Они не из-за него. — И это было так… это было из-за слов ее отца и свидетельства того, насколько глубоко на него и мать повлияло то, что они узнали.
Лицо Аурелия смягчилось. Так же хрипло он сказал:
— Тебе следовало прийти к нам. Мы бы никогда не…
— Знаю, — перебила она, вытирая лицо. — И именно поэтому я этого не сделала. Потому что, я думаю, в глубине души я знала, что это была битва, которую я должна была вести сама. — Она шмыгнула носом и продолжила: — Он не единственный хулиган, с которым я столкнусь в своей жизни. Мне нужно было научиться стоять за себя, чтобы в следующий раз, когда это случится, я уже была готова. — Выдавив улыбку, она закончила: — И, кроме того, я не могу всегда ожидать, что мои родители вмешаются и спасут меня, не так ли?
— Для этого и существуют родители, — тихо сказала ей Осмада, поглаживая ее по спине. — Но не заблуждайся, красавица, мы не могли бы гордиться тем, как ты держалась.
Король наклонился вперед и погладил Делуцию по щеке, его голос был полон эмоций, когда он сказал:
— Просто пока ты помнишь, что никогда не наступит время, когда мы не сделаем все, что в наших силах, чтобы защитить и поддержать тебя, если мы тебе понадобимся.
Еще одна слеза скатилась, и снова отец вытер ее.
Судорожно вздохнув, Делуция сказала:
— Перестань заставлять меня плакать в мой день рождения. — Она шутила только наполовину, потому что ее слезы были катарсисом больше, чем что-либо другое. Лучшим подарком, о котором она могла бы мечтать, был тот самый момент, когда она купалась в незамутненной любви своих родителей.
Момент прервался, но не исчез полностью, когда король тихо рассмеялся, отпустив ее щеку и снова откинувшись на спинку стула.
— Только потому, что ты так мило попросила, дорогая дочь.
Его ироничный тон не ускользнул от Делуции, и она улыбнулась ему, вытирая слезы.
Судорожно вдохнув и снова выдохнув, чтобы собраться с мыслями, принцесса сказала:
— Если вы не хотели говорить о Макстоне, тогда о чем…
Ее прервал стук в дверь, за которым в комнату вошла госпожа Альма. Наставница и глазом не моргнула, увидев трех членов королевской семьи, сидящих вместе на кровати, и остатки торта между ними. Вместо этого она просто сказала:
— Он здесь.
Делуция посмотрела на родителей, отметив, что их лица снова стали серьезными.
— Кто здесь?
Ни один из них не ответил на ее вопрос, хотя ее мать спросила Альму:
— Где он?
— Ждет в библиотеке с мастером Инг, Ваше Величество
Осмада кивнула, затем поднялась с кровати, протягивая руку Делуции.
Неуверенно стоя между родителями, Делуция почувствовала укол тревоги, не зная, что происходит… или кто ждет в библиотеке.
— Нам лучше не заставлять нашего гостя ждать, — сказал Аурелий, положив руку на спину Делуции и направляя ее вперед, пока Альма выходила из комнаты. — Он довольно занят, особенно в это время года.
— Отец, кто…
