Когда пространство вокруг меня открылось, а водные элементали сдержали ряды врагов впереди, я подвинулся, задыхаясь, хлопнул рукой по груди и залечил свои раны. Я снял с головы рог Феникса, крепко сжал его и накинул на свое тело одежду, созданную из моей магии земли, вместе с несколькими толстыми металлическими пластинами брони.
Мой взгляд обратился к склону горы, где я в последний раз видел Дариуса, опасаясь того, что с ним стало. В небе не было никаких признаков его Дракона, и я надеялся, что это означало, что он все еще на пути к замку, скрывается от нашего отца.
Позади меня поток наших врагов мчался в нашу сторону, поворачиваясь от какого-то ужаса впереди них, и я приготовил свой рог, пламя Феникса вспыхнуло по всей его длине, в то время как моя другая рука была поднята для заклинания.
Поворотом пальцев я выковал острые деревянные колья, которые вылетели из земли в спины наших противников, и крики агонии наполнили воздух, когда сотня из них оказалась пронзенной. Я поднялся на земной постамент, зная, что делаю себя мишенью, но мне нужно было видеть. Я должен был знать, что будет дальше.
У меня перехватило дыхание при виде атакующей армии, присоединившейся к битве, их оружие сверкало светом. Они приближались к этому самому месту, и мое сердце бешено забилось, когда я узнал лица среди них. Дикий Король и Мерисса Вега сражались бок о бок с Тори, ведя тысячи Фейри глубже в битву. Это было невозможно, и мой разум пытался понять это.
Водяные Элементали раздались криком, и я обернулся, мое сердце замерло при виде бегущего сквозь них зверя с ружьями, установленными на спинах. То самое оружие, о котором я узнал и для которого пытался найти решение вместе с другими запасными частями.
Из одной из машин вырвался шипящий заряд магии, и я пригнулся, когда он пролетел над головой, и в ужасе обернулся, чтобы посмотреть. Он столкнулся с армией Дикого Короля, и вместо разорванных конечностей и пролитой крови на его пути осталась разбитая глина.
Странный золотой туман поднялся над разрушенными телами и тут же исчез. Я не знал, чему я был свидетелем, только то, что в воздухе летали еще больше взрывов этой ужасающей силы. Я бросился на землю, от взрывов волосы на моем затылке встали дыбом, а свист ветра сигнализировал об их прохождении над головой.
Когда стрельба прекратилась, я вскочил на ноги, мой пульс забился, когда я понял, что мне нужно делать. Что я планировал сделать с запасными частями, если это оружие когда-нибудь понадобится в бою?
Я создал чучело Пегаса своей магией огня и отправил его в небо, взлетая все выше и выше, с расплавленными искрами, сыплющимися с его крыльев, чтобы привлечь внимание нужных мне Фейри, надеясь на все, что они еще живы. Затем я отправил Пегаса к склону горы слева от меня и посадил его там, чтобы мои друзья могли его увидеть.
Я позволил магии прокатиться по мне, моя земная броня со свистом слетела с моего тела, брошенная, когда я помчался в небо. Я летел так быстро, как только мог, раскаты грома в облаках говорили о ярости Данте.
София и Тайлер были где-то там, в своем собственном кусочке ада, и я поклялся скоро вернуться к ним, даже не допуская мысли, что они не зашли так далеко в битве.
В мою сторону пролетел огненный шар, и я накренился, чтобы избежать его, затем еще и еще. Какой-то придурок целился в меня. Но как только я его нашел, его скосила наша армия, и я торжествующе заржал.
Я полетел дальше, приземлившись на склоне горы рядом с пылающим Пегасом, ожидая появления Запасных частей, напряжение в моем теле нарастало, когда я смотрел, как это установленное оружие уничтожает все больше и больше наших людей.
Глубоко на западном фланге Лавиния вызывала хаос, ее тени лились от нее потоками, такими густыми, что я вообще не мог видеть ее в них. Но я мог слышать крики и чувствовать запах крови, и этого было достаточно, чтобы понять, какой ужас она вызывала.
Хэдли ворвался в поле зрения, неся Грейсона и Афину под мышками, оба были одеты в самодельную одежду и доспехи, созданные силой земли. Хэдли положил их на пол, его губы были мокрыми от крови, а глаза потемнели от ужаса.
Афина и Грейсон бросились обнимать меня, уткнувшись носом в мою шею, и я украл сладкий краткий момент облегчения со своими друзьями. Когда они отстранились, я обнаружил, что Хэдли вынимает деактиватор из того места, где он был привязан к его спине. Длинная заостренная металлическая штуковина напоминала гарпун и содержала редкий ледяной алмаз вместе с несколькими другими кристаллами в металлической клетке возле одного конца.
— Мы не можем все тебя оседлать, мы замедлим полет, — сказал Грейсон, его лицо было покрыто грязью и выглядело изнуренным. — Афина. Ты идешь. Я вернусь в бой.
— Мы не можем расстаться, — в ужасе сказала Афина, сжимая руку брата. — Кроме того, для этого нам нужно как можно больше Фейри. Чем больше магии, тем лучше.
Я фыркнул, топнул ногой и вцепился зубами в рукав Грейсона, прижимая его к своей спине. Я мог бы нести всех троих. Я был сильным. Сильнее, чем я когда-либо предполагал, и нести друзей было совсем не бременем.
Я снова топнул ногой, глядя на каждого из них.
— Ты уверен? — спросил Хэдли, и я кивнул головой.
Афина забралась мне на спину, и Грейсон последовал за ней, держа ее за талию, прежде чем Хэдли встал позади него.
Я согнул крылья и прыгнул в небо, чувствуя покалывание заклинаний сокрытия, когда все трое работали, чтобы смешать нас с горой и небом. Я нацелился на Нефритовый замок, наш план основывался на одной безумной идее, но если бы она сработала, мы смогли бы уничтожить это ужасное оружие и защитить нашу армию от новых кровопролитий.
Это был долгий полет, и грохот битвы был оглушительным, когда мы пролетали над кровавой бойней. Когда-то этот путь охраняли ряды вражеских оборотней, не давая пролетать мимо летающих приказов, но сейчас на нас никто не нападал, и мне пришлось задаться вопросом, несет ли Дариус ответственность за их уничтожение.
Огонь Феникса вспыхнул среди моря нимф, и мое сердце подпрыгнуло при виде Дарси, оседлавшей Теневого Зверя и оставляющей за собой след смерти. Орион был с ними, пробираясь сквозь толпу, и я желал им удачи, пока они прокладывают путь к Лавинии и ее извивающейся волне теней.
Наконец, мы спустились в дальний конец скалистой котловины между горами у подножия зеленого замка, вдали от входов, в темный угол, где нефрит встречался с землей, и никакая стража не задерживалась, чтобы задержать нас.
Я легко приземлился, и Близнецы спрыгнули с моей спины, прежде чем я принял форму Фейри, снова облачившись в одежду и доспехи, и повернулся к пустому пространству каменистой земли. Впереди бушевала битва, но большие валуны и плиты зазубренных скал скрывали большую часть ее из виду.
Мой пульс участился, магия потрескивала в кончиках моих пальцев при звуке чьего-то хрюканья рядом.
Я отошел в сторону, предоставив друзьям возможность загнать обезвреживатель глубоко в нефритовую стену, мои шаги были скрыты заглушающим пузырем. Обогнув стену, я обнаружил, что кто-то вылезает из окна, свесив ноги, прежде чем он упал и ударился о землю у моих ног. Я схватил его за горло, поднял свой огненный рог Феникса, чтобы убить, но затем мои глаза встретились с глазами Элис Ригель, и я обнаружил, что колеблюсь.
— Пожалуйста, подожди. Не убивай меня, — ахнула она в ужасе, и я сбросил заклинания сокрытия и заглушающий пузырь, открыв себя ей.
Ее глаза расширились, узнавание пробежало по ее мягким чертам.
— Ксавьер, — прохрипела она. — С тобой все в порядке?
Я подумал, что выгляжу дерьмово, потому что то, как ее глаза скользили по моему лицу, говорило о том, что я окровавлен и измучен битвой. Но она была идеально чистой, не тронутой войной. И это вызвало во мне убийственную ярость.
Я толкнул ее к стене, прижав ее за горло.
— Назови мне хотя бы одну причину, почему мне не следует убивать тебя за то, что ты сделала. За то, что выбрал моего отца, за то, что поддержал его и отвернулась от нас.
Слезы навернулись на ее глазах, и она покачала головой. Мои пальцы согнулись, когда я дал ей возможность говорить.
— Я боялась. Я так долго боялась, Ксавьер. Я хотела сделать то, что было правильно для моей мамы. Я хотела остаться с ней. Но король… он ужасен, — прошептала она, бегая глазами то влево, то вправо, как будто она ожидала его появления в любую секунду. — Он убьет меня, если поймает. Мне потребовались часы, чтобы прорваться сквозь заклинания, закрывающие это окно, и сбежать я думала, что меня найдут…
— Ты уже в плену и в руках твоей смерти. Теперь тебе следует бояться не его, — предупредил я.
Дрожащее дыхание сорвалось с ее губ, и она полезла в карман, заставив меня напрячься, готовясь убить ее, прежде чем она ударит меня каким-нибудь оружием. Но затем она достала большой мешок звездной пыли в бархатном зеленом мешочке.
