Я качаю головой. ― Я не лягу в этот холодный снег! Ты с ума сошел?
― Ты сделаешь это. Ты должна.
Очевидно, что у этого человека гораздо больше сил, чем у меня, не говоря уже о весе и росте, поэтому он продолжает тащить меня, пока мы не оказываемся вдали от всех остальных, и под нашими ногами нетронутый участок пушистого снежного одеяла.
― Джексон, я не собираюсь мокнуть ― мы замерз…
Я не успеваю договорить, как он тянет меня за собой вниз, и мы вместе падаем в снег. Я приземляюсь на него, его тело смягчает мое падение. Наши глаза встречаются, мы тяжело дышим, никто из нас не двигается, время, кажется, остановилось. Я чувствую этот момент по стуку своего сердца, по трепетанию пульса. Притяжение между нами.
Потом он лукаво улыбается и отталкивает меня от себя, укладывая на снег. ― Смотри и учись, Снежинка. Смотри и учись.
Мой смех вырывается из меня, когда он резко двигает руками и ногами в звездном прыжке, делая снежного ангела размером, наверное, с четырех обычных.
Боже, этот человек.
Эмоции проникают в мою грудь, заставляя ее расширяться, но еще труднее мне контролировать то, как колотится сердце в груди при виде этого массивного мужчины на снегу, делающего снежного ангела просто потому, что я никогда не делала этого раньше.
Его не волнует ни холод, ни то, что из-за этого он будет полностью промокшим всю обратную дорогу до отеля. Он сделал это, не задумываясь, отчего у меня в животе бесконтрольно запорхали бабочки, и осознание нового факта обрушилось на меня с удвоенной силой.
Мне нравится Джексон Пирс.
Он добрый и сострадательный. Мне нравится, что я могу смеяться вместе с ним и что даже самые простые вещи доставляют мне больше удовольствия, чем я получала за последние годы. Он прислушивается ко мне, но при этом бросает мне вызов. Кроме того, я чувствую себя комфортно рядом с ним, и это меня пугает.
Это пугает меня, потому что означает, что эти чувства настоящие, и между нами уже не только физические отношения. Мне кажется, что это не просто один горячий момент, которому мы поддались, не просто один день.
― Эмма?
― Хм? ― вздыхаю я, глядя на звезды над нами.
Его рука в перчатке тянется ко мне, а затем его пальцы переплетаются с моими. На секунду мы замираем в молчании, рука об руку, лежа на спине на снегу, глядя в черное небо, усеянное яркими звездами. Просто два снежных ангела, держащихся за руки.
Я чувствую себя спокойнее, чем когда-либо за последнее время.
― Красиво, ― говорит он, и я киваю в знак согласия.
― Захватывает дух.
Но когда я оглядываюсь, он смотрит вовсе не на звезды. Он смотрит на меня.
Вернувшись в отель, после горячего душа и переодевания в сухое и теплое, я устроилась перед камином с блокнотом и ручкой. Я не ожидала, что в нашем номере будет камин, но Джексон, извиняясь за неудачу в мотеле, сделал апгрейд до представительского люкса. Хотя я сказала ему, что в этом нет необходимости.
Мы могли бы забронировать два номера, но на данный момент, я думаю, мы уже перестали притворяться, что будем спать раздельно.
― Ты работаешь так поздно? ― говорит Джексон, входя. После душа он без рубашки. Мой взгляд пробегает по его мускулистому торсу, исследуя каждый сантиметр груди и пресса, вплоть до пижамных штанов, низко сидящих на бедрах. Его влажные волосы зачесаны назад, и на мгновение я забываю, над чем вообще работала, пока не опускаю взгляд на свой блокнот.
― Да, я хотела обдумать несколько вещей для вечеринки. Я волнуюсь из-за этого.
Честно говоря, большую часть дня я даже не думала о вечеринке. Мне было так весело с Джексоном, что единственное, на чем я могла сосредоточиться, ― это он. Даже сейчас, когда реальность вернулась, мой список дел кажется не таким уж важным. И это заставляет меня чувствовать, что все мои тщательно выстроенные границы начинают понемногу рушиться. Когда все упорядочено и все идет по плану, я держу ситуацию под контролем, а сейчас я начинаю чувствовать, что этот контроль ускользает. Я просто не готова признаться в этом вслух даже себе, не говоря уже о Джексоне.
Самое замечательное время в году
Эмма
Не могу поверить, что говорю это, но я скучаю по Джексону.
Я скучаю по его улыбке, по нашим постоянным препирательствам и по тому, как он играет с моими волосами, когда я засыпаю. Я скучаю по тому, как мне весело, когда я с ним. Я просто скучаю… по нему.
Это то, чего я никогда не ожидала. В последнее время мне кажется, что я говорю это постоянно.
Прошло едва ли двадцать четыре часа с тех пор, как мы вернулись домой из города, вернулись к реальной жизни, оставили позади пузырь, в котором мы оказались, находясь вдали от Клубничной лощины.
Мы вернулись к тому, что он не может просто взять меня за руку, когда мы идем по улице, потому что увидит весь город. Боже, я даже не могу рассказать об этом своей лучшей подруге Кэти, потому что не знаю, что «это» значит для меня.
Мы застряли вместе, планируя эту вечеринку, потом у нас был невероятный секс, который привел к еще более невероятному сексу.
Но те два дня, которые мы провели вместе, казались мне чем-то большим, чем просто секс.
Такое ощущение, что он медленно пробирается в мое сердце, и мне страшно подумать, что это может означать.
За двадцать четыре часа, прошедшие с тех пор, как мы вернулись домой, он приходил мне в голову больше раз, чем я могу сосчитать, и уж точно больше раз, чем я хочу признавать.
Мы многое вычеркнули из нашего списка, и хотя нам еще многое предстоит сделать для подготовки к вечеринке, теперь это в основном то, с чем каждый из нас может справиться самостоятельно.
Я со стоном опускаю голову на диван, крепче сжимаю в руке бокал с вином и молюсь, чтобы красное мерло не расплескалось на пол. Это не первый мой бокал за вечер, потому что я только что провела выходные взаперти с самым сексуальным мужчиной в городе, с его похотливым языком, с его божественным телом. Мужчина, к которому я, возможно, начинаю испытывать настоящие чувства, но, о, подождите, наши семьи враждуют уже несколько десятилетий, и мы, по сути, родились, ненавидя друг друга.
