Ополоснувшись и помыв голову, чтобы волосы не так сильно пушились, я вышел из душа. Два засоса были очень видны — один на подбородке, а второй на кадыке. Но у меня не было времени что-то делать с этим.
Я забежал к свою комнату и, кинув тройняшкам телефон, чтобы они записали свои номера, принялся вытаскивать из шкафа-купе мой любимый бардовый костюм.
Надев белую рубашку и костюм, я увидел, что девочки уже оделись и стояли у двери. Ханна заказывала им такси до общежития.
Поцеловав каждую на прощание, прежде чем посадить их в такси, я тут же едва ли не побежал к своей машине, чтобы побыстрее попасть в офис.
Включив мигалки, которыми я пользовался только в самых редких случаях, я поехал в офис. И добрался за восемь минут.
Расталкивая всех на своём пути, я влетел в кабинет, который с недавних пор делил вместе с Эмили, и обнаружил последнюю, сидящую за своим столом в своём небесно-голубом костюме и шелковой майке на тонких лямках, что-то пишущую в какой-то записной книжке.
— Какого хрена?! — прорычал я, громко подходя к её столу. От неожиданности стерва даже выронила свою ручку и удивлённо посмотрела на меня, приподняв вверх свои светлые брови.
— Всё в порядке? — спросила она, делая вид, что совершенно ничего не произошло.
— Всё не в порядке! — взревел я, показывая ей экран своего телефона с сообщением от неё. — Что это за херня? Почему последнее твоё сообщение было о том, что ты начинаешь слежку за подозреваемым убийцей?
Она насмешливо покачала головой, а затем дотронулась пальцами до лба, словно я причинял ей слишком много головой боли. Хотя на самом деле это она причиняла мне её.
— Во-первых, — спокойно отозвалась она, поднимая на меня свой пронзительный взгляд цвета морской волны. Я увидел шторм в её глазах, хотя внешне она была абсолютно спокойна. — Я не должна отчитываться перед тобой о каждом своём шаге. Особенно когда ты отключаешь телефон, чтобы не отвечать на мои звонки. Во-вторых, если бы случилось чудо, и ты всё же взял трубку, в чём я с самого начала не была уверена, ты бы был в курсе всех новостей. И, наконец, в-третьих, я позвонила Кевину, и он приехал, чтобы помочь мне.
Она встала со своего места и, скрестив руки под грудью, что очень сильно выделило её ключицы, в ложбинке которых сейчас поблёскивало серебряное сердце, с вызовом посмотрела мне в глаза.
— Поэтому пока ты развлекался, — закончила она свою тираду, явно заметив мои засосы. — Я почти раскрыла наше дело. Спасибо за помощь, напарник.
— Значит, ты во всём выставляешь виноватым меня? — едва ли не прокричал я, со злостью бросая свой телефон на её стол.
Она элегантно повела плечами, а её губы сложились в тонкую линию.
Её грациозность когда-нибудь сведёт меня в могилу.
— Я не говорю, что ты виноват, — тихо продолжила она. Её спокойный голос просто невероятно контрастировал с моими громкими фразами. — Я просто говорю, что ты сбросил мой вызов и отключил телефон, чтобы я тебя не доставала. Да я вообще понятия не имею, зачем решила тебе позвонить и написать то сообщение. Прости, что не написала, что со мной всё в порядке, просто на тот момент я не думала, что тебе будет это особо интересно, особенно учитывая то, что Кевин сказал, что ты уехал домой с тройняшками. И ещё говорю, что мой бывший напарник такого бы не сделал.
— Ну вот и отправляйся к своему напарнику, а меня не трогай! — выплюнув эти слова ей прямо в лицо, я развернулся и, громко хлопнув дверью, зашёл к Кевину.
Он сидел за своим столом в чёрной рубашке и, кажется, был совершенно не удивлён тем, что я здесь.
— С утра пораньше не поделили, кто будет сверху? — беззлобно поинтересовался мой друг, который наверняка слышал нашу перепалку. Как ещё и половина отдела.
— Засохни, — бросил я ему, делая пару глотков прямо из графина с водой, стоящего на столе рядом с дверью. — Откуда у неё вообще есть твой номер?
Кевин улыбнулся. Я знал, что эта улыбка не предвещала совершенно ничего хорошего.
— Я дал ей свой номер в первый же день, как только узнал, что она тебя отшила, — пояснил он, обходя стол, чтобы присесть на угол с другой стороны. — Как твои тройняшки?
Я закатил глаза. Это явно не то, о чём я сейчас хотел говорить.
— Я думаю только о том, как отправить Эндрюс к её предыдущему напарнику, — тихо ответил я, уставившись на друга. Он свёл брови на переносице, явно недовольный моим ответом.
— Её напарник погиб при задержании, — холодно заявил он. — А она была тяжело ранена. Поэтому уехала из Лондона. Ей запретили работу в полиции после того ранения.
Я поморщился и уселся на стул рядом с Кевином, откинув голову назад. Все эти его лекции причиняли слишком много головной боли. И, что самое главное, в конце каждой такой лекции я понимал, что он прав.
— Ты-то откуда это знаешь? — тихо спросил я, внезапно почувствовав себя полным придурком.
— Она позвонила мне примерно после того, как ты ушёл с тройняшками в сторону выхода, — начал свой рассказ Кевин. Я прикрыл глаза, но всё равно чувствовал его прожигающий взгляд на своём кадыке. — Сказала, что ты не отвечаешь ей, а она очень нуждается в помощи. Чтобы в крайнем случае мы знали, где искать её тело.
Я вскинул голову вверх, удивлённо посмотрев на своего друга, но он лишь отрицательно покачал головой и дал мне знак молчать.
— Она подозревает, что ваш убийца — скульптор, — продолжил Кевин, всё ещё глядя мне в глаза, словно пытаясь пристыдить меня. — Эмили была на выставке с подругой, как тут к ней подошёл скульптор и попросил её разрешения, чтобы он мог запечатлеть её красоту. А после этого она увидела скульптуру, которую автор назвал «Семь смертных грехов». И все семь лиц ваших жертв были там. После этого она поехала вместе со скульптором в его мастерскую. Она не думала, что сможет выйти оттуда, но всё равно пошла. Я не говорю, что ты полный придурок, Арти, но ты полный придурок.
Я закрыл лицо руками, действительно чувствуя себя полным придурком. С моей стороны было очень непрофессионально так повести себя в такой ситуации.
— Она профессионал, — сказал Кевин, наклоняясь ко мне. — И её работа, что в команде, что в одиночке, удивительна. Честно говоря, прости, конечно, но я рад, что я не твой напарник.
Я вскинул голову, едва не врезавшись затылком в его подбородок и смерил его злобным взглядом.
— Тебе бы на звонок я ответил в любом случае! — прорычал я, сжимая кулаки. Я просто обязан буду сегодня где-нибудь выпустить пар. Надо будет сходить в тренажерный зал при отделе, чтобы побить грушу.
— А чем она хуже меня? — спокойно задал контрольный вопрос мой лучший друг. Порой он действительно раздражал меня. — Тем, что она девушка? Артур, очнись, она работает в полиции, она не будет вести себя как девчонка. Не думаю, что она вообще когда-нибудь будет показывать свои реальные чувства на работе только потому, что её так приучили. Или это потому что она не училась с нами в академии, а закончила Оксфорд по двум направлениям одновременно? Ты такой придурок, Шедвиг.
Я вскочил со своего места и начал расхаживать по кабинету.
Впервые в жизни я не мог подобрать слов, чтобы ответить.
Кевин как всегда одним точным выстрелом попадал в самую суть. Выставляя при этом виноватым меня.
Хорошо, в этой ситуации я реально виноват. Но почему тогда я чувствую свою вину только сейчас, а не в то время, когда отключил телефон, чтобы больше не слышать звонков от Эмили?
