— Графиня? — Виконт Латрелл удивленно вскинул брови. — Она на это способна? Чертовски привлекательная женщина. Теперь даже лучше, чем в молодости. Ты ведь был ею увлечен, если я не ошибаюсь. Впрочем, все мы не избежали подобной участи. Ужасно досадно, что твой кузен Уонстед оказался таким нелюдимым и скучным типом, Джерард. Он выпил из нее все соки.

— Это их дело, — ответил граф, раздосадованный тем, какой оборот приняла их с виконтом беседа. Поставив на стол пустой стакан, он двинулся к двери.

— А знаешь, ведь кое-кто может оказать ей бесценную услугу, пожелав вновь вдохнуть в нее жизнь, — произнес виконт. — Графиня очень хороша не только лицом, но и, как я полагаю, телом. Просто грех не уложить ее в постель. Эти длинные ноги… О, даже голова закружилась. Ох, прошу прощения, старина, ты против того, чтобы о вдове твоего кузена говорили в подобном тоне?

Да, Джерард был против. На мгновение гнев застил ему глаза, и лишь усилием воли он заставил себя не ударить друга по лицу.

— Она живет в моем доме, — натянуто произнес он. — И находится под моей опекой, поскольку Гилберт не оставил ей содержания. Так что будь осмотрительнее.

Виконт тихо засмеялся.

— Я всегда осмотрителен, когда дело касается моих женщин, Джер, — ответил виконт. — Я не обманываю ожиданий и не разбиваю сердец. Я дарю им удовольствие и получаю удовольствие в ответ. И расстаюсь с ними всегда мирно. Тебе не придется иметь дело с обезумевшей от горя вдовой, когда праздники закончатся. Даю слово джентльмена.

Желание поколотить друга казалось непреодолимым, и все же Джерард сдержался. Кристина — взрослая свободная женщина. Она для него не что иное, как источник постоянного раздражения. Если она пожелает закрутить роман с Гарри, Джерарду не будет до этого никакого дела. Хотя сама мысль о том, что Гарри и Кристина…

— Я не хочу, чтобы в моем доме, полном уважаемых людей, разразился скандал, — отрезал граф.

Но виконт Латрелл лишь вскинул брови и поднял свой стакан в приветственном жесте.

— Чтобы я устроил скандал, Уонстед? Я? Рождественские праздники закончатся, а ты так и не узнаешь, удалось ли мне уложить вдову в постель. — Он опустил стакан и одарил друга ослепительной улыбкой. — Но можешь побиться об заклад, я это сделаю.

Граф раздраженно дернул за дверную ручку.

— Мы опоздаем, — произнес он.

— А как насчет твоей юной кузины? — не унимался виконт, протиснувшись в дверь перед Джерардом. — Собираешься поухаживать за ней, Джер? Очаровательное создание. Нет в мире ничего проще и восхитительнее попытки заставить ее покраснеть, а потом наблюдать за тем, как горят от восхищения ее глаза.

— Руки прочь! — рявкнул граф. — Леди Маргарет — сущий ребенок, Гарри. Не по возрасту, а по отсутствию опыта. Она совершенно тебе не подходит. Кроме того, я ее опекун.

Виконт рассмеялся.

— Я не соблазняю детей, — произнес он. — И уж точно не собираюсь на них жениться. Так что расслабься, старина!

Но если Латрелл все же попытается… Граф Уонстед отправился в свои покои, не произнеся больше ни слова. Если Латрелл попытается… сделать что? Соблазнить Маргарет? Он не станет делать этого. Соблазнить Кристину? Она вдова, которая вот-вот переступит тридцатилетний рубеж. Если между ней и Гарри что-то и произойдет, это будет не соблазнением. А ее свободным выбором.

И все же при мысли о том, что Кристина может согласиться на тайную связь с виконтом Латреллом, Джерарда охватывала непонятная злость. Тайно или нет, но это произойдет под его крышей — под крышей, которую она делит с собственными детьми. Но Джерард был вынужден признаться себе в том, что ему не должно быть до этого никакого дела.

Граф нетерпеливо зазвонил в колокольчик. Где же камердинер? Он давно уже должен ждать его в гардеробной. Радость от приезда гостей испарилась на отрезке пути между гостиной и спальней. Черт! Джерард рванул галстук, не в силах больше дожидаться камердинера. Этот разговор о женитьбе и о том, как ее избежать, определенно вывел его из равновесия.

Падет ли Кристина жертвой искусного обольстителя Гарри?

Заставил ли он Лиззи Гейнор и ее мать поверить в то, что предложение руки и сердца не за горами?

Считает ли его Дженнет просто другом, или она готова разделить с ним нечто большее?

Сможет ли он просто вернуться весной в Монреаль и забыть о судьбоносном письме и обязанностях, налагаемых на него титулом графа Уонстеда?

Позволит ли Кристина Гарри уложить себя в постель? Вряд ли. Холодная пуританка вроде нее не слишком лакомый кусок для искушенного соблазнителя. Но ведь она не была такой сегодня вечером с гостями. Она не была такой с собственными детьми. И вальс она танцевала так, словно музыка и ритм являются частью ее души.

— Вы испытываете мое терпение, — раздраженно бросил граф, когда в комнату вошел камердинер.

— Но ведь вы только что позвонили, сэр, — возразил пожилой слуга.

А ведь он прав. Совсем негоже вымещать свое дурное настроение на слугах.

— Вы принесли теплую воду? — произнес граф. — Спасибо. Весьма предусмотрительно с вашей стороны.

Кристина провела в детской гораздо больше времени, чем намеревалась. Она беспокоилась о дочерях, которые, как ей казалось, должны были чувствовать себя брошенными — слишком много времени отнимала у нее подготовка к торжествам. Несмотря на то что гости привезли с собой только четверых детей, их присутствие в доме вызвало бурю восторга у Рейчел и Тесс. Девочкам еще ни разу в жизни не приходилось играть со своими ровесниками. Неудивительно, что дочкам не терпелось поведать матери о новых друзьях, а новые друзья непременно желали рассказать графине о себе. И не стоило забывать об их матерях, с которыми Кристине еще предстояло познакомиться поближе.

Графине едва хватило времени на то, чтобы переодеться к ужину и заново уложить волосы. Но недостаток времени оказался ей на руку. В изумрудно-зеленом атласном платье с высоко заколотыми волосами Кристина чувствовала себя почти обнаженной. И вот уже в который раз за день она вновь вспомнила о своих черных нарядах. За ними можно было спрятаться как за щитом.

Приветствия, которыми встретили ее ожидающие в гостиной люди, смутили ее еще больше.

— Моя дорогая леди Уонстед, — произнесла леди Милчип, выступив вперед и взяв руки графини в свои. — Вы непременно должны познакомить меня со своей портнихой, хотя я, конечно, понимаю, что это секрет. У всех наиболее изысканно одевающихся леди есть свои личные портнихи, и их имена держатся в секрете. — Леди Милчип вздохнула, а потом рассмеялась. — Вы точно знаете, что надеть, чтобы подчеркнуть красоту и цвет своих волос.

— Мне шьет платья деревенская портниха, мэм, — произнесла Кристина. — Я непременно передам ей ваши слова.

Кристина вновь ощутила на себе пронизывающий взгляд виконта Латрелла, разглядывающего ее в монокль, и внезапно ощутила давно позабытое волнение, вызванное мужским вниманием. На ее взгляд, виконт был одним из тех мужчин, кого Гилберт более всего презирал. Распутник, не меньше.

И все же Кристина решила, что нет ничего дурного в том, чтобы вновь ощутить себя женщиной.

Подняв глаза, она заметила стоявшего на другом конце гостиной графа. Одет он был невероятно изысканно — в черный смокинг и ослепительно белую сорочку. Он улыбался что-то нашептывающей ему Лиззи Гейнор. Пальцы девушки, глядящей на графа глазами собственницы, покоились на его рукаве.

Кристину вновь охватило то же странное чувство, что посетило ее несколькими часами раньше, когда граф подхватил на руки, а потом расцеловал в обе щеки мисс Кэмпбелл. Ей стоило задуматься над этим еще неделю назад, но Кристина была слишком поглощена причиняющими боль воспоминаниями и сбивающей с толку реальностью.

Джерард был теперь графом, обладающим недвижимостью и огромным состоянием, если правда то, что торговля мехом приносит немалые прибыли. Ему тридцать один год. Он холост. Уже целый год он является наследником титула и собственности, но прибыл в Англию всего несколько месяцев назад. Что может быть естественнее поиска подходящей супруги? И наиболее удобный способ сделать это — пригласить в свой дом определенное количество знатных молодых леди, чтобы понаблюдать за ними в неформальной обстановке.

Всем было ясно, что мисс Гейнор как нельзя кстати подходит на роль будущей графини. Впрочем, как и мисс Сюзан Гейнор, мисс Клара Редуэй и мисс Уинифред Милчип. И даже Дженнет Кэмпбелл, чье происхождение по меркам высшего света нельзя было считать слишком высоким, хотя она и являлась дочерью джентльмена, нельзя было сбрасывать со счетов. В дополнение к привлекательной внешности и безупречным манерам эта девушка обладала некоторым преимуществом — граф Уонстед определенно питал к ней привязанность. Кроме того, она принадлежала к миру, в котором в течение десяти лет вращался нынешний граф. Даже у Маргарет был небольшой шанс, хотя при мысли об этом к горлу Кристины подкатывала тошнота. Только не Мэг!

Ожидалось, что вскоре граф Уонстед обзаведется супругой. И если ею окажется не мисс Кэмпбелл, он наверняка обоснуется в Англии и сделает Торнвуд своей резиденцией. И как следствие, Кристина опустится на ступень ниже, обретя статус вдовствующей графини. Она станет еще большей помехой, чем сейчас. Превратится в приживалку.

Нарисованной воображением картины хватило для того, чтобы у Кристины вдруг закружилась голова.

Леди Милчип и другие гости о чем-то говорили, но Кристина их не слышала. Она лишь улыбалась и машинально отвечала на адресованные ей вопросы. Но один вопрос она вдруг услышала совершенно отчетливо.

— Леди Уонстед, — произнесла леди Милчип, — я помню ваш дебют. Вы ведь дочь лорда Пикеринга, не так ли?

— Да, — ответила Кристина. — Совершенно верно.

— Я в этом не сомневалась. — Леди Милчип с улыбкой обвела взглядом присутствующих. — Такой милый джентльмен. А какой в молодости был красавец. Вы унаследовали от него цвет волос и смуглую кожу, леди Уонстед. Каждая молодая леди — включая и меня — питала к нему нежные чувства, несмотря на его репутацию отъявленного негодяя.

Признание леди Милчип вызвало всеобщий смех. Кристина присоединилась к гостям.

— Я могла бы рассказать пару весьма занимательных историй о лорде Пикеринге. — Леди Милчип взмахнула рукой. — И непременно сделала бы это, если бы была уверена, что мой рассказ не заставит леди Уонстед покраснеть. Я не видела его в преклонном возрасте. Каков он стал? Надеюсь, мой вопрос не слишком бестактен?

— Вовсе нет, — заверила леди Милчип Кристина. — Он все еще жив и вполне здоров. Но сейчас почти не покидает дома.

— Какая жалость. — Леди Милчип вздохнула. — Хотя я очень рада слышать о том, что он жив и здоров. Может быть, вы окажете любезность и передадите ему привет от меня в своем следующем письме. А может даже, он приедет сюда на Рождество? — Леди Милчип с надеждой посмотрела на графиню.