— Итак, — произнес виконт, взяв из подставки у стены кий и взвесив его в руке, — ты уже остановил на ком-нибудь свой выбор, Джерард?
Граф поморщился.
— Черт возьми, Гарри, — произнес он, — неужели я угодил в расставленные собственными руками силки? Я что — непременно должен выбрать жену в течение следующей недели? Этого от меня ждут?
Виконт рассмеялся.
— Ты отсутствовал слишком долго, — сказал он. — Или еще не привык к титулу. От таких людей, как ты или я, этого ждут всегда. Стоит только раз потанцевать на балу с девушкой или улыбнуться ей, как ее папаша уже готовит брачный контракт, а мать составляет список гостей. Тебе еще предстоит научиться пресекать напрасные ожидания.
— Как? — Граф рассмеялся вслед за другом.
— А так. Никогда не уделяй слишком много внимания какой-то одной конкретной леди, — пояснил виконт, — даже если — Боже упаси! — ты всерьез ею заинтересовался. Или обзаведись репутацией повесы. Но в твоем случае лучше всего будет пару раз обронить фразу типа: «Когда я вернусь в Канаду…»
Друзья стояли у высоких окон и потягивали бренди, глядя на лужайку перед домом и виднеющийся невдалеке лес. Озеро было скрыто от их взора деревьями.
— Это послужит предостережением, — согласился граф. — Знаешь, я вообще не собирался оставаться в Англии и намерен вернуться в Монреаль весной. И все же…
— И все же старая добрая Англия не хочет отпускать. Особенно теперь, когда какая-то ее частичка принадлежит тебе, — понимающе произнес виконт. — Я испытываю те же чувства каждый раз, когда возвращаюсь домой. Только вот происходит это весьма нечасто, потому что мать и сестры тотчас же начинают подыскивать мне жену и требовать остепениться, а отец напоминает о том, что не вечен, и пугает ответственностью, налагаемой титулом. К счастью, он бодр и крепок. Ему ведь еще нет и шестидесяти. Но как представлю, что когда-нибудь все это будет принадлежать мне… Ты не поверишь, но в такие моменты я готов добровольно накинуть на шею ярмо и обзавестись наследником, чтобы все наверняка осталось в семье. Правда, эти порывы быстро проходят.
Друзья рассмеялись.
— И все же ты прав, — произнес граф. — Одно дело — находиться в Монреале и знать, что унаследовал титул и Торнвуд. Но жить здесь и носить титул — это совсем другое. Иногда мне кажется, что сюда вообще не стоило приезжать. Ведь прежняя жизнь меня вполне устраивала. Потому что я сам сделал себя тем, кем стал.
— В таком случае как насчет мисс Кэмпбелл? — спросил виконт. — Или тебя смущает ее не слишком высокое происхождение, Джер?
— Не говори глупостей. — Графа рассердило высказывание друга о Дженнет, но он постарался не подать виду. Представителями высшего света происхождение ценилось превыше добродетели или богатства, а виконт Латрелл был именно таким человеком. — Она дочь джентльмена, Гарри, а обо мне и того не скажешь. Может статься, что это мое происхождение покажется ей недостаточно высоким.
— Должен сказать, она чертовски привлекательна, — отдал Дженнет должное виконт.
— Она мне очень нравится, — признался граф.
— Слова отнюдь не пылкого влюбленного, — заметил виконт Латрелл. — Выпьем еще по стаканчику?
— Не стесняйся, — ответил граф, не выпуская из рук полупустого стакана. — Я не ищу страсти, Гарри, или романтической любви. Я уже давно вырос из этих глупостей и сам не уверен, что или кто мне нужен.
— Ты воспринимаешь жизнь слишком серьезно, Джер, — произнес виконт, двумя глотками осушив стакан. — Тебе нужна любовница. Ну или на крайний случай ни к чему не обязывающий роман. Но заводить романы с такими, как Лиззи Гейнор, не стоит, иначе еще до наступления нового года окажешься связанным по рукам и ногам брачными узами. Наилучший выбор — какая-нибудь вдова. Они наслаждаются собственной свободой и независимостью и совершенно не горят желанием обрести очередного супруга, хотя в отличие от своих незамужних сестер знают, чего лишаются, коротая ночи в холодной постели.
— В таком случае мне придется опубликовать объявление в «Морнинг пост», — с улыбкой произнес граф. — А теперь мне, пожалуй, пора подняться наверх и переодеться. Негоже опаздывать к ужину, когда твой дом полон гостей, не так ли? Ее сиятельство будет гневаться на меня целую неделю.
— Графиня? — Виконт Латрелл удивленно вскинул брови. — Она на это способна? Чертовски привлекательная женщина. Теперь даже лучше, чем в молодости. Ты ведь был ею увлечен, если я не ошибаюсь. Впрочем, все мы не избежали подобной участи. Ужасно досадно, что твой кузен Уонстед оказался таким нелюдимым и скучным типом, Джерард. Он выпил из нее все соки.
— Это их дело, — ответил граф, раздосадованный тем, какой оборот приняла их с виконтом беседа. Поставив на стол пустой стакан, он двинулся к двери.
— А знаешь, ведь кое-кто может оказать ей бесценную услугу, пожелав вновь вдохнуть в нее жизнь, — произнес виконт. — Графиня очень хороша не только лицом, но и, как я полагаю, телом. Просто грех не уложить ее в постель. Эти длинные ноги… О, даже голова закружилась. Ох, прошу прощения, старина, ты против того, чтобы о вдове твоего кузена говорили в подобном тоне?
Да, Джерард был против. На мгновение гнев застил ему глаза, и лишь усилием воли он заставил себя не ударить друга по лицу.
— Она живет в моем доме, — натянуто произнес он. — И находится под моей опекой, поскольку Гилберт не оставил ей содержания. Так что будь осмотрительнее.
Виконт тихо засмеялся.
— Я всегда осмотрителен, когда дело касается моих женщин, Джер, — ответил виконт. — Я не обманываю ожиданий и не разбиваю сердец. Я дарю им удовольствие и получаю удовольствие в ответ. И расстаюсь с ними всегда мирно. Тебе не придется иметь дело с обезумевшей от горя вдовой, когда праздники закончатся. Даю слово джентльмена.
Желание поколотить друга казалось непреодолимым, и все же Джерард сдержался. Кристина — взрослая свободная женщина. Она для него не что иное, как источник постоянного раздражения. Если она пожелает закрутить роман с Гарри, Джерарду не будет до этого никакого дела. Хотя сама мысль о том, что Гарри и Кристина…
— Я не хочу, чтобы в моем доме, полном уважаемых людей, разразился скандал, — отрезал граф.
Но виконт Латрелл лишь вскинул брови и поднял свой стакан в приветственном жесте.
— Чтобы я устроил скандал, Уонстед? Я? Рождественские праздники закончатся, а ты так и не узнаешь, удалось ли мне уложить вдову в постель. — Он опустил стакан и одарил друга ослепительной улыбкой. — Но можешь побиться об заклад, я это сделаю.
Граф раздраженно дернул за дверную ручку.
— Мы опоздаем, — произнес он.
— А как насчет твоей юной кузины? — не унимался виконт, протиснувшись в дверь перед Джерардом. — Собираешься поухаживать за ней, Джер? Очаровательное создание. Нет в мире ничего проще и восхитительнее попытки заставить ее покраснеть, а потом наблюдать за тем, как горят от восхищения ее глаза.
— Руки прочь! — рявкнул граф. — Леди Маргарет — сущий ребенок, Гарри. Не по возрасту, а по отсутствию опыта. Она совершенно тебе не подходит. Кроме того, я ее опекун.
Виконт рассмеялся.
— Я не соблазняю детей, — произнес он. — И уж точно не собираюсь на них жениться. Так что расслабься, старина!
Но если Латрелл все же попытается… Граф Уонстед отправился в свои покои, не произнеся больше ни слова. Если Латрелл попытается… сделать что? Соблазнить Маргарет? Он не станет делать этого. Соблазнить Кристину? Она вдова, которая вот-вот переступит тридцатилетний рубеж. Если между ней и Гарри что-то и произойдет, это будет не соблазнением. А ее свободным выбором.
И все же при мысли о том, что Кристина может согласиться на тайную связь с виконтом Латреллом, Джерарда охватывала непонятная злость. Тайно или нет, но это произойдет под его крышей — под крышей, которую она делит с собственными детьми. Но Джерард был вынужден признаться себе в том, что ему не должно быть до этого никакого дела.
Граф нетерпеливо зазвонил в колокольчик. Где же камердинер? Он давно уже должен ждать его в гардеробной. Радость от приезда гостей испарилась на отрезке пути между гостиной и спальней. Черт! Джерард рванул галстук, не в силах больше дожидаться камердинера. Этот разговор о женитьбе и о том, как ее избежать, определенно вывел его из равновесия.
