– Хорошо.

Он казался абсолютно спокойным – от его мучительных переживаний не осталось и следа. – Мег резко повернулась и, переступив порог, оказалась в центральном зале замка Глен-Дуи. Бывший лэрд последовал за ней.

Как только Грегор вошел внутрь, странное чувство охватило его: будто время повернулось вспять и былое обступило его.

Зал был таких внушительных размеров, что даже большие высокие свечи и жаркий огонь, пылающий в огромном гранитном камине, не могли справиться с прохладой и темнотой, прятавшейся по углам. Высокий сводчатый потолок тонул во мраке над его головой; каменные стены были сплошь увешаны оружием, рогатыми оленьими головами и другими охотничьими трофеями. Время от времени мерцающий свет отражался в их стеклянных глазах и скользил по старинным палашам и мечам. Прямо перед ним на стене славы в специальном футляре висел охотничий рог, вырезанный из слоновой кости, – подарок самой королевы Мэри.

Сердце Грегора бешено забилось, отдаваясь в ушах барабанной дробью. Здесь ничего не изменилось. Словно он и не уезжал никуда, а просто вышел ненадолго подышать свежим воздухом. И не было этих долгих двенадцати лет…

– Капитан Грант?

Ее голос вернул его к действительности, вырвал из водоворота чувств, который кружил его, затягивая глубже и глубже к давно забытым, но дорогим сердцу воспоминаниям. Все еще во власти эмоций, он машинально обернулся и увидел Мег. Она стояла на пороге комнаты, которую его мать неизменно называла голубой гостиной. Мерцавшие на столе свечи обливали стройный силуэт девушки теплым струящимся светом, отражаясь в пуговицах жакета и растворяясь в золоте волос. В ее внимательном взгляде, устремленном на него, Грегор ясно видел сострадание и нежное участие. Он внутренне сжался. Гордость не позволяла ему принимать чье-либо сочувствие, тем более ее жалость.

– Когда отец купил имение, то ничего не стал здесь менять, – тихо объяснила Мег. – Он решил, что поступает правильно, ведь каждая вещь в этом замке хранит воспоминания о прошлом целого рода… – Смущаясь, она неловко махнула рукой в сторону центрального зала. – Он сохранил все, что вам дорого, капитан. Отец даже дал денег вашей матери и уговорил ее ничего не увозить отсюда. Замок сохранил свой первозданный вид, а отцу это доставило огромное удовольствие. Мне жаль, что воспоминания причиняют вам боль.

Грегор пожал плечами с напускным равнодушием. Все это не должно его трогать. Но она права, сохранив историю, мудрый генерал не позволил старинному роду Грантов кануть в безвестность. Как ни странно, это не радовало его: он все равно не мог отделаться от чувства, что его обокрали, лишили самого дорогого.

– Позвольте самому беспутному отпрыску рода Грантов поблагодарить вас и генерала зато, что вы сохранили прошлое семьи, которой больше нет, – сказал он с сарказмом.

Ее глаза гневно сверкнули, но она сдержалась и не стала возмущаться, как ожидал Грегор.

– Здесь мы сможем спокойно поговорить. – Она вежливо улыбнулась и жестом пригласила его пройти в голубую гостиную.

К счастью, она уже не была голубой. Почувствовав облегчение, Грегор прошел в комнату. Для одного вечера переживаний было более чем достаточно, поэтому любые изменения прежней обстановки успокаивали его. Некоторые предметы остались на своем месте, но многое он не узнавал, как, например, часы, которые тихо тикали над камином. Он обвел взглядом гостиную, вздохнул и вдруг увидел Мег, которая молча стояла рядом, глядя на него в упор полным сострадания взглядом.

Грегору было любопытно, что именно в выражении его лица вызвало сочувствие девушки. В конце концов, сердце у него было не каменное, хотя он часто жалел об этом. Но на этот раз ему не удалось заглянуть ей в душу – голубые, немного усталые глаза были непроницаемы.

– Мег, – тихо произнес он. Ее искреннее участие пробудило в нем желание поделиться своими переживаниями, но тут на пороге появилась Элисон.

– Леди Мег? – Она смущенно переминалась с ноги на ногу, беспокойно глядя на молодых людей. – Генерал хочет видеть вас немедленно. С капитаном Грантом он поговорит после ужина.

– Спасибо, Элисон, – сказала Мег и взглянула на Грегора с еле заметной улыбкой: – Я долго не задержусь. Отдохните и погрейтесь у огня… Да, освободитесь вы наконец от всех этих ножей и пистолетов.

Он улыбнулся в ответ. От всех ножей, гм?.. Он, конечно, посидит у огня, но совсем без оружия не останется. Ему надо было побыть одному, чтобы собраться с мыслями перед встречей с генералом. И что самое важное; как следует обдумать свое поведение за ужином с леди Мег.

Она вышла из комнаты, притворив за собой дверь. За окном послышались голоса. Он решил, что это разговаривают мужчины, которые сопровождали их из Клашенника. Но куда подевался Малькольм Бейн? Правда, Грегор не особенно за него переживал: ведь он был не чужой в этих местах и с легкостью найдет где переночевать. Садясь в кресло у камина, он тихо застонал, случайно задев раненую руку, но уже через минуту прикрыл глаза и позволил себе расслабиться, наслаждаясь домашним уютом.

Мег быстро, почти бегом, поднялась по лестнице и подошла к комнате отца. Она постучала и, не дожидаясь ответа, распахнула дверь.

Генерал сидел к ней спиной у окна, всматриваясь в непроглядный мрак, окутавший долину. Отец явно поджидал ее: когда он обернулся, в его слепых глазах читалось нетерпение, а на губах играла улыбка. Она подбежала к нему и, встав на колени, с нежностью взяла его руки в свои. На лице его отразилось смешанное чувство облегчения и тревоги.

– Ты привезла его? – спросил генерал.

– Да, он здесь.

Генерал удовлетворенно вздохнул и закрыл незрячие глаза.

– Ты справилась, Мег. Я так рад, спасибо.

– Это было совсем нетрудно, отец. Он был послушен, как… ягненок.

Он догадался, что все было как раз наоборот, и горькая усмешка тронула его губы.

– Я поговорю с ним после ужина, – сказал генерал тихо, с мрачной решимостью в голосе.

Мег с любовью смотрела на родное лицо, изборожденное глубокими морщинами, изнуренное старостью и болезнью. Ей показалось, что за время ее короткого отсутствия отец стал еще слабее.

– Может, отложить этот разговор до утра?

– Нет, дочка, нам нельзя терять времени. Вчера пришло письмо от герцога Аберколди. Он спрашивает о тебе и требует назначить точную дату свадьбы. Он хочет прислать в Глен-Дуи своих слуг, чтобы они докладывали ему, как идут приготовления. Этот человек невыносим, Мег. Ты убедишься в этом, когда увидишь письмо. Элисон недавно прочитала мне его. Куда же оно подевалось?..

Мег побелела как полотно. Господи, и это после того, как она ясно дала герцогу понять, что не собирается выходить за него замуж! Для этого человека имело значение только его желание, и он шел напролом. Мег судорожно перебирала стопку писем на столике возле кресла отца. Она прекрасно помнила день их последней встречи, когда сказала герцогу, Что никогда не будет его женой. Он стоял молча, склонив голову набок, как будто прислушивался к своему внутреннему голосу. А затем неожиданно улыбнулся недоверчиво, даже весело. У Мег было такое чувство, что он не поверил ей, не воспринял ее отказ всерьез или ее мнение просто не интересовало его. Она была права!

В письме все было так, как сказал отец, только герцог не требовал, а, что еще хуже, мягко настаивал на точной дате свадьбы. «Почему-то этот мягкий бархатный тон пугает меня гораздо больше, чем откровенная угроза», – подумала Мег. Лучше бы он вышел из себя, бесился от гнева, вместо того чтобы изводить невесту непробиваемым, но продуманным до мелочей упорством и терпением. И почему от одного только взгляда этого человека она чувствует себя птицей, угодившей в силок?

– Грегор Грант, – пробормотал генерал, возвращая ее к действительности.

Очень осторожно она положила письмо с эмблемой герцога на стол.

– Я пришлю его к тебе после ужина, отец, только я не понимаю…

– Я сам с этим разберусь, Мег. Я запарил эту кашу, мне и расхлебывать. Но для этого потребуется помощь Грегора.

Генерал говорил твердо, как в былые дни. Мег еле удержалась от искушения напомнить ему, что вся эта каша заварилась, потому что отец принял решение, не посоветовавшись с ней. И сейчас собирался совершить ту же ошибку. Но он был так слаб и измучен болезнью, что она промолчала.

Она уже подошла к двери, когда услышала голос отца, и обернулась.

– Я так счастлив, что ты наконец дома, Мег! Ты так много значишь для меня, дочка! Даже трудно выразить словами, как я… – Но он не договорил: речь стала путаной и неразборчивой, голос дрожал. Не в силах продолжать, генерал сокрушенно покачал головой и замолчал.

– Все будет хорошо, не волнуйся, папа. Я уверена в этом, – сказала она и вышла из комнаты.

Грегор все еще наслаждался теплом и уютом, но уже не сидел в кресле, а стоял, опираясь на каминную полку, и задумчиво смотрел на огонь. Он пытался понять, почему генерал Макинтош позвал его. Этот человек никогда ничего не делал без определенной цели. Так зачем же ему понадобился Грегор?

Он поймал себя на том, что наблюдает за Мег, пытаясь угадать, о чем говорили отец и дочь. У нее был немного отрешенный вид человека, который что-то задумал, но не собирался посвящать в это окружающих. Она переоделась в домашнее зеленое шелковое платье с узкими рукавами до локтя, украшенными кружевами, которые волной ниспадали вниз. Глубокий квадратный вырез скромно прикрывал легкий полупрозрачный шарф. Этот наряд великолепно оттенял ее ярко-рыжие волосы и молочно-белую кожу, навевая мысль о русалках, играющих в прибрежных водах. Или о прекрасных нежных девушках-вампирах, обольщающих мужчин и пьющих их кровь по ночам.

Если после встречи на озере у Грегора еще оставались сомнения по поводу страсти, которую будила в нем эта девушка, то теперь он был абсолютно уверен, что желает ее всем своим существом.

Мег встала, шурша юбками, подошла к камину и протянула руки к огню. Она стояла так близко, что Грегор боялся пошевелиться, чтобы не выдать себя. Заметив, как он напряжен, она бросила на него быстрый проницательный взгляд и стала смотреть на языки пламени. Но Грегор не отвел глаз. Он восхищенно рассматривал игру света в ее роскошных волосах, задорно вздернутый носик, чувственные губы… Легкая печаль омрачала прекрасное лицо.

– Как здоровье вашего отца? – нарушил тишину Грегор.

– Спасибо, хорошо. Он хочет поговорить с вами, после того как вы поужинаете и отдохнете. Он поздно ложится, так что не торопитесь.

Грегор кивнул, и вдруг его взгляд упал на маленькую шкатулку, стоявшую на каминной полке рядом с часами. Он протянул руку и слегка коснулся ее пальцами. Крышка была украшена миниатюрой – изящным портретом красивой улыбающейся женщины в ореоле светлых волос.

– Изысканная вещица, – осторожно заметила Мег. – И женщина такая утонченная.

– Это моя мать, – бесстрастно произнес Грегор.