Он уходит, а я закрываю дверь на замок. Иллюзий нет. Эта дверь спасет нас с сыном от Беса, но я готова к разговору.
— Денис Андреевич, вы ранены, — слышу голос Елены Владимировны. — Зайдите, я вас перевяжу.
— Пустяки. Царапина. Пуля прошла по касательной.
Я возвращаюсь в комнату к Артему, который с увлечением собирает пирамидку.
— Мама, класный, — показывает кольцо и нанизывает на стержень. Со звуком «р» он еще не дружит. Класное у него колечко, красное.
— Правильно, мой хороший. Сейчас покушаем и спать.
Иду на кухню. Руки занимаются привычным делом. Разогреваю куриный суп — пюре, а перед глазами — красное пятно. Светлый джемпер Беса в районе плеча окрашен в яркий цвет. Кровь. И семья, что живет в соседней квартире — его люди. Артем обедает, сопровождая каждое движение комментариями. Я киваю и думаю о своем.
Прошло немного времени, когда сын засопел в кровати. Сегодня он даже не успел испугаться. Все произошло слишком быстро. Поэтому сейчас Тёма улыбается своим снам, а я кручу в руках телефон. На экране беззвучно всплывает сообщение от неизвестного абонента.
«Открой, пожалуйста. Нам нужно поговорить.»
Не забывайте, что Ваши звезды и комментарии придают моей Музе 🧚♀️ сил и вдохновения!
Бес
Отправляю сообщение и прислушиваюсь. Сердце колотится, как бешенное. Я ждал этого момента почти два года, и сейчас меня от Льдинки и сына отделяет одна лишь дверь… и наше общее прошлое, которое я предпочел бы забыть. Замок щелкает, она появляется на пороге. Встает, скрестив руки на груди, закрывая собой вход в квартиру. А чего ты ждал, Бес? Объятий? Радостных возгласов и улыбок? Фанфар и фейерверков? Хорошо, что хоть дверь открыла. Это первый шаг навстречу.
«Вы можете брать только то, что девушка сама вам предложит. Движение вперед — только через вашу просьбу и ее согласие. В случае отказа — ждать». Фраза психолога, а скорее — инструкция по примирению — набатом гудит в памяти. Гудит, но меня кроет и умные наставления теряются под волной эмоций. От ее вида, от взгляда. Рядом. Моя. И сын.
— Здравствуй, Ль… — обрываю сам себя, закусив губу. Идиот, Бес! Облажался на втором слове! Никаких имен из прошлого! Пытаюсь сдать назад, улыбаюсь. — Давно тебя не видел…
Аааа! Бровь любимой взлетает вверх, глаза опасно сужаются. Следом звучит предсказуемое.
— Не виделись давно, но я не скучала.
Еще один косяк! Да как так!? Иза стоит без движения, а я лишь одной ногой в квартире. Спиной чувствую удивленные взгляды охраны: еще никто так отважно не вставал на моем пути.
— Я могу войти?
— Что тебе нужно в моем доме?
Она изменилась. И уже не похожа на Льдинку. Глаза горят, плечи напряжены. Львица защищает свое логово и детеныша.
— Я хочу увидеть сына.
Блядь! Все не так! Опять косяк! Слышу рваное дыхание девочки. Заводится, злится. Сейчас сорвется и все пойдет по пи… нисходящей. Получу по морде и бесплатную путевку в пешее эротическое путешествие. И ведь придется принять и пойти. Закрываю глаза и выдыхаю.
— Дай мне еще один шанс, Иза.
Смотрю в расширившиеся от удивления глаза, закрываю дверь и возвращаюсь на улицу. Парни Грома в ахуе шепчутся и переглядываются. Похрен. Все важное — здесь, за этой дверью. Остальное — мишура. Собираюсь с мыслями, стучу по железной обивке и нажимаю на ручку. Судя по взгляду серо — синих глаз, меня считают сумасшедшим. Это как минимум.
— Иза, можно мне пройти? — кажется, так лучше. Надо лишь успокоиться, чтобы не сгрести в охапку невероятную девочку, которая проникла в кровь. Она встроилась в мою ДНК и бежит по венам, как огонь. Как кислород, как жизнь.
— Зачем?
Холодно. Очень холодно и равнодушно, но это лучше, чем паника. Главное — не встряхнуть взрывоопасную ситуацию. Чувствую себя минером без права на ошибку, пожирая взглядом любимое лицо.
— Хочу поговорить.
— Нам не о чем разговаривать, — отрезает, передергивая плечами. Страх. Я вижу его в глубине взгляда. Все понимаю, но девочка моя… пожалуйста…
— Покажи мне, пожалуйста, сына.
Хриплю, как последний алкаш, привалившись к косяку. Ведет от напряжения и волнения, аж челюсти сводит. За время разговора Льдинка не сделала ни шагу назад. Брестская крепость, блин. Штурмом брать нельзя, а по — другому не умею. Чувствую себя слоном в посудной лавке.
— Артем спит.
— Я знаю, Иза. Пожалуйста… Я не разбужу, не помешаю. Просто посмотрю.
Кажется, получается. Моя девочка замялась, бросила пару взглядов за спину, а потом впилась в меня своими невероятными серо — синими глазищами. Пиздец, пропадаю! Стоять! Строю сам себя, чтобы не сорваться. Стою. Везде. Хриплю и покорно жду, как нищий на паперти. Получай, Бес! За все свои грехи по полной ответишь.
— Хорошо. Только тихо…
Правда? Иза и правда согласилась? Вот так, без торга и криков? Не веря своим ушам, иду за тонкой фигуркой в дальнюю комнату. Одна темная штора прикрыта, защищая кроватку от солнечных лучей. Моя девочка коршуном следит за каждым движением, когда я приближаюсь к спящему сыну. Он лежит на боку и что — то тихо бормочет, перебирает пальчиками. Такой маленький, трогательный. Сердце сходит с ума, и я сдерживаю дыхание, привалившись спиной к стене. Моментально получаю обжигающий взгляд. Сейчас… приду в себя и начну нормально дышать. Я не могу подохнуть тут, у кровати сына и ног любимой женщины, потому что хочу рядом с ними жить.
— Руки! — как разъяренная кошка, шипит Льдинка. Моя ладонь замирает у волос Артема. Хотел прикоснуться, потому что мозг отказывается принимать реальность, требует подтверждений. — Хватит. Выйди.
Выхожу из комнаты и останавливаюсь в гостиной.
— Мы можем поговорить?
— Иди на кухню.
