— Что за фабрика?
— Мебельная. Как раз то, в чём хорошо разбирается Александр Афанасьевич. Отец Мишки. Надеюсь на неплохую прибыль. А не говорю никому, потому что суеверный. Не хочется сглазить… — ответил я.
— Ну, может, и хорошо, если так. Но учти. Так просто от тебя не отстанут, — тревожно заглянула мне в глаза девушка.
— Понимаю. Я сейчас доделаю кое-что, и мы поедем. Хорошо?
— Конечно!
Что ж, осталось опробовать последнюю дорогую новинку. Я расписался в бумагах Дугласа и незаметно для чужих глаз добавил между ними ещё одну купюру. Симон рассыпался в прощальных любезностях и, довольный, удалился. А я отворил дверь внутрь своей «суповой» и прошёл через большой зал, заставленный столами. Сейчас здесь было пустынно. Только с кухни доносился редкий грохот здоровенных кастрюль. Это Марья вместе с первой нанятой помощницей принимала своё хозяйство.
Я вставил ключ в дверь небольшой каморки. Пока она закрыта, но вскоре здесь будет дежурить вооружённый человек на телефоне.
Та самая дорогая новинка тускло поблёскивала на столе. Толстый провод уходили за него вдоль стены. Я поднял трубку и продиктовал диспетчеру номер, попросив соединить меня.
— Да, это по важному вопросу. Позовите его, пожалуйста! — спустя минуту я уже говорил с секретаршей на другом конце провода.
В трубке среди шуршания помех раздался живой голос, который мог принадлежать только энергичному неуёмному человеку:
— Дэвид Сарнофф! Слушаю Вас!
— Давид! Это Алексей Соколов! — по-русски произнёс я и тут же продолжил, — Мне кажется, Вы именно тот человек, с которым я хотел бы работать и развивать дело!
Пауза в трубке продлилась несколько секунд, а затем мне ответили тоже на чистейшем русском:
— О чём Вы хотели бы поговорить?
— Знаете, я ознакомился с Вашей статьёй о личных радиоприёмниках. А Ваша идея «точки-массы», когда ведущий на волне радио может говорить с большим количеством людей сразу, видится мне замечательной. Мне кажется, что за этим действительно будущее. Скажите, Вы ещё не продали этот патент?
В трубке, как мне показалось, послышалась усмешка, но голос стал уже заинтересованным:
— Нет, я не продал его. Ибо это очень перспективная вещь!
Хитрец. Твоя компания пока отложила все слушания по этой идее. Но как человек, проживший с самого детства в штатах, и сделавший карьеру менеджера с низов, Сарнов понимал — что к чему, и что может быть выгодно на перспективу. А я знал, что у меня не так много времени до того, как его начальники «разглядят» проект Давида и потом срубят на нём колоссальные барыши.
— Я хотел бы встретиться с Вами и обсудить перспективы. И, возможно, вложиться в это дело. Как Вы на это смотрите? — с замиранием сердца спросил я.
Сарнов ответил уже быстрее:
— Что ж, это можно устроить. Почему бы и нет⁈
— Тогда давайте договоримся о времени и месте, — с улыбкой произнёс я и начал надиктовывать адрес…
Спустя несколько минут я вышел на улицу, по пути подхватив Алю. Дожидаясь меня, она грелась внутри «суповой» и осматривала помещение.
— Ну что? Пирожные? — весело спросила она, пока я открывал ей дверь Форда.
— Давай уже что-нибудь посерьёзнее. Отпразднуем это дело бутылочкой вина и чем-нибудь вкусным? — улыбнулся я.
— Ого! Да Вы, мистер Алекс, эти скачки никак ограбили? — белозубо рассмеялась моя красавица и даже захлопала от радости в ладоши.
Алексей, в теле которого был я, наверное два месяца назад в такой ситуации просто лопнул бы от ощущения своей значимости. Но меня, прагматика за сорок, который заменил Соколова, эти подколки лишь приятно будоражили. Копаться в себе и вспоминать причины, по которым я потерял возможную спутницу в «прошлой» жизни — не хотелось. Слишком трагичная история. А тут настоящая красавица… Чем ни пара?
Вслух я сказал:
— Нет, сударыня! Я честный бизнесмен, прошу Вас.
— Когда ты получил права? — спросила девица, когда я устроился рядом за рулём.
— Позавчера. Кстати, тоже повод отметить, — усмехнулся я, выруливая на середину дороги.
— А тебя фотографировали? — допытывалась любопытная рыжая.
— Для прав её не делают. У меня фото-то всего лишь одно — в разрешении на проживание в Америке, — посетовал я, тут же задумавшись о том, что неплохо было бы озаботиться парой фотографий вместе со своей красоткой. Она к фотоискусству дышала весьма неровно.
— Жаль. Ну хорошо. Куда поедем?
— На сорок-пятую авеню! Поедим там! Я нашел одно место, где прекрасно готовят мясо, — торжественно объявил я.
Ответом мне был долгий и страстный поцелуй алых нежных губ.
Сегодня меня ждёт замечательный вечер… А затем и ночь!
* * *
В этот же день в полицейском участке
— Сколько Вас было? — Фред Барлоу, сверкая новенькой бляхой детектива департамента полиции Нью-Йорка на пряжке ремня, нависал над худощавым парнем в грязной одежде.
