— Да? — мой живот сжимается.
— Да.
— Расскажи мне больше.
— Я пользуюсь телефоном учреждения в их комнате отдыха. Тут есть бильярдный стол, пара автоматов Fizzle, кресла-мешки и огромный телевизор, по которому всегда показывают ESPN (американский кабельный спортивный телевизионный канал). Большинство людей сейчас обедают, так что тут довольно тихо.
Обед. Я смотрю на часы. Здесь уже полдень. Его реабилитационный центр, вероятно, находится где-то в том же восточном часовом поясе. Может, он близко... Я не должна спрашивать. Не тогда, когда мы договорились держать эту информацию в секрете. Я не хочу поддаваться искушению и ехать к нему. Тогда я действительно буду жалкой девушкой.
— Я... — он делает паузу, пытаясь найти правильные слова. — Я несколько раз пытался расспросить Райка о тебе. Он ничего мне не говорит. Это пиздец как раздражает, ты даже не представляешь, — горечь просачивается из его тона.
Я издала слабый смешок.
— Я думаю, что знаю.
— Да? — Ло вдохнул, как будто готовясь к следующей порции вопросов. — Чем ты занимаешься?
— Я помогаю Роуз, — говорю я ему, кивая про себя. — Все не так уж плохо. Она отвлекает меня... это... это сработало по большей части..
— Это... хорошо, Лил. Так у тебя действительно все хорошо?
Мое горло начинает сжиматься, набухая комком. Я не хочу, чтобы он проводил свои дни, беспокоясь обо мне. Райк проникает в мои мысли, и я слышу его шепот: — Ты испортишь его успехи, нагрузив его этим большим бременем. Ты должна отделить себя от него, Лили. Отпусти его.
Все, чего я когда-либо хотела, это чтобы Ло был счастлив. Я просто никогда не думала, что его счастье будет совпадать с моей депрессией. Это кажется глупым и идиотским, но для того, чтобы он стал здоровым, ему нужно перестать фокусироваться на мне, чтобы он мог беспокоиться о своих собственных проблемах. Это то, что Райк продолжает говорить мне, верно?
Поэтому я поддалась на постоянные уговоры Райка. Я спускаю Ло с крючка. Ему больше не нужно быть моей опорой. Мне придется найти другую, или, может быть, я смогу встать на ноги самостоятельно.
— Да, — говорю я, мое сердце сжимается, когда я сдерживаю волну эмоций. — Я действительно отлично справляюсь. У меня новый психотерапевт, и я выбросила всю свое порно, — тихие слезы начинают закипать, и они медленно стекают по моей щеке, но я держу свой голос ровным, чтобы он не мог этого сказать. — Я даже перестала использовать игрушки.
Он поверит в эту ложь, но я сомневаюсь, что он поверил бы, если бы я добавила: — И я перестала мастурбировать.
— Правда? — его голос ломается, звуча на грани слез.
— Да, правда. Я никогда не чувствовала себя лучше, — я отвожу динамик от рта, ложь сдавливает мне грудь.
После долгой паузы он говорит: — Хорошо, хорошо. Я рад, — он делает еще один резкий вдох. — Мне осталось недолго...
— Ло, — вмешиваюсь я.
Пожалуйста, ещё не оставляй меня.
— Да?
— Я жду тебя.
Я люблю тебя.
Я представляю, как улыбка расплывается по его лицу. Даже если она грустная, она все равно будет той, которую я буду хранить в своих мечтах.
— Я знал, что ты сможешь, — он делает паузу. — Через пару минут у меня встреча с куратором. Я позвоню снова...
Я хочу оставить ему что-то лучшее, что-то более приятное.
— Ты официально в моей банке фантазий, — я фантазирую о Ло каждый день. Он — мой образ номер один.
— Ты всегда была в моей...
Ооо...
— Поговорим позже, любовь моя.
— Я буду ждать.
— Я тоже.
С этими словами мы одновременно вешаем трубку, и я смотрю на свой телефон, как будто разговор, который я только что вела, был создан в моей голове. Мне приходится дважды проверить недавнюю историю, чтобы убедиться в этом.
Да, это было на самом деле.
И более того — это случится снова.
Я сижу в приемной терапевта рядом с Роуз. Она пропустила все свои занятия ради того, чтобы побыть здесь со мной. Я поблагодарила ее раз сто. Мой взгляд мечется между выходом и дверью в кабинет. Бегство звучит заманчиво, но с Роуз здесь, я остаюсь прикованной к белой диванной подушке и воздерживаюсь от того, чтобы грызть ногти. Из окна открывается вид на горизонт Нью-Йорка, интерьер такой же современный, со стеклянными книжными полками и пурпурными орхидеями.
Когда дверь наконец открывается, я вскакиваю на ноги, как будто диван ударил меня током по заднице. И терапевт встречает меня теплой, искренней улыбкой. На вид ей чуть за сорок, шоколадно-каштановые волосы покачиваются у подбородка, на ней черная юбка, приталенный жакет и кремовая блузка. На своих каблуках она едва достигает моего роста. Она, должно быть, очень невысокая.
— Привет, Лили, я доктор Бэннинг.
Она протягивает мне руку, и я пожимаю ее, на мгновение смущаясь своей потной ладони. Когда она отпускает меня, я удивляюсь, что она не вытирает руку о юбку, как будто подхватила что-то заразное.