Я зарабатываю достаточно, чтобы жить в хорошей квартире, водить трехлетний автомобиль «Пежо» и пару раз в год уезжать на каникулы, но этого, бесспорно, недостаточно, чтобы оплачивать счета за расследование.
— Хорошо. Поговорим о деньгах после того, как я все расскажу. Не беспокойтесь, я здесь не для того, чтобы скрутить вам руки и заставить платить больше. Это не мой стиль и, в любом случае, я завален делами.
Я судорожно сглотнула и кивнула.
— Окей. Расскажите, что вам известно.
— Я начал со списка избирателей тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. Там нет упоминаний ни о Виттории, ни о Стефано, но зарегистрирован Майкл МакКорт, отец Стефано.
Гед открыл коричневую папку и вытащил тонкую стопку листов.
— Адрес семьи в момент проживания в Великобритании Авеню Бамфорд 47 в Аигберт. Теперь это частное владение, которое арендуется молодыми специалистами.
Я подалась вперед.
— Моя мама выросла в Моссли Хилл. Там до сих пор живут бабушка с дедушкой. Это недалеко.
— Я нашел только свидетельство о рождении Майкла, но не Стефано и Виттории, которые, как мы можем предположить, родились в Италии. Время, которое они провели здесь всей семьей относительно недолгое. Где-то около года. Полагаю, Стефано тогда было девятнадцать. Письмо, которое вы приложили, указывает, что Майкл МакКорт был куратором музея Кастельвеччио. До восемьдесят третьего, его имя фигурирует в каталогах приобретений ливерпульского музея. Видимо, сотрудничество двух музеев позволило ему переехать.
Гед взял другой лист бумаги.
— Помимо изучения документов, я вышел на контакт с председателем «Аллертон Пипл Холл», чтобы получить хоть какие-нибудь сведения о Стефано. Казалось, шансов мало, но мой звонок принес необычайные плоды.
— Да что вы!
— И Стефано и его отец, живя в Англии, в короткие сроки отличились в команде местного крикет-клуба. Майкл всю жизнь был отличным бэтсменом и обучил игре сына, который получил награду «Игрок года». Председатель смутно помнит,что Стефано работал портье в королевской больнице, но почти все выходные летом восемьдесят третьего проводил в клубе. Я спросил, не знает ли он, почему Майкл внезапно уехал. Председатель ответил, что прошло слишком много времени, и он ничего не помнит.
— То есть он не знает, куда они переехали?
— Не знает. Однако, — продолжал Гед. — Я нанял частного детектива в Риме, Вирджинию Болдрини. Она нашла адрес в итальянском аналоге нашего земельного учета. Еще четыре года назад эта недвижимость принадлежала Майклу и Виттории МакКорт, а после право собственности перешло их сыну.
Он подвинул листок с адресом.
— Это Сирмионе, Ломбардия. На севере Италии.
Я уставилась на бумагу, не в силах прикоснуться к ней.
— И что теперь?
Детектив откинулся на спинку стула.
— Ну, вам надо решить, чего вы хотите, доктор Калпеппер. Если деньги для вас не имеют значения, и вы хотите больше узнать о Стефано МакКорт, тогда мисс Болдрини возьмется за дело. Она может выследить его, постучаться в двери или расспросить людей.
— Сколько это будет стоить?
Гед мельком оглядел бумажную кипу, вытащил конверт и протянул мне. Мои глаза скользнули по цифрам внизу письма. Я постаралась не показать своего шока.
— У меня нет причин полагать, что она не справиться с этой работой. Но… Если деньги действительно не являются проблемой.
— За такую стоимость это проблема, — ответила я.
— Что я хочу сказать… Мы можем собрать всю информацию о Стефано МакКорте, начиная с размера его обуви и заканчивая его налоговыми выплатами. Единственное, что невозможно выяснить — ваш ли он отец. Только двое могут это знать наверняка. К сожалению, один из них — ваша мать, больше не с нами. И вы, конечно же, не можете попросить мужчину, вырастившего вас, пройти тест на отцовство?
Мое сердце сжалось в груди.
— Нет, я не могу этого сделать. Он не должен знать. Это будет… Ужасно, если станет известно, что она обманула его. Все эти годы он воспитывал меня, думая, что он мой отец и…
Голос мой задрожал, и я прямо посмотрела на мужчину напротив.
— Он никогда не узнает.
— В таком случае, есть только два варианта. Первый — это смириться с незнанием и жить дальше.
Внезапно меня затошнило.
— А второй?
Он сложил руки в замок.
— Вы можете поехать и сами спросить Стефано МакКорта.
Эд
Эд лежал на кровати, уставившись в потолок. Было солнечное утро вторника. Бледные лучи проникали сквозь ставни и яркий свет резал глаза. Он не страдал болезнями уже несколько лет, но сейчас ему немного нездоровилось.
— Ты опоздаешь. Уже почти семь, — мягко произнесла Джулия, опускаясь на колени возле кровати.
Морщинки на тонком носе и словно подкрашенные красным глаза — она все еще излучала стабильность и красоту. Она одета в бледно-серый по фигуре костюм, выгодно подчеркивающий ее подтянутые ноги. Изящная бриллиантовая капля лежала в ямке между ключицами, а на тонких пальцах аккуратный нюдовый маникюр. Она — олицетворение аристократизма, породы и класса.
