Он даже не запирает свою дверь, этот высокомерный ублюдок.
Я знала, что он увидит меня на камерах наблюдения, но я также была уверена, что он наблюдал за всем этим чертовым мероприятием, так что картина вряд ли останется тайной в любом случае.
Оседлав последние волны злобы, я взяла Uber и поехала домой. Водитель не хотел пускать меня в машину, когда увидел, сколько краски еще осталось на моих руках, ногах и волосах.
— Она уже высохла, — сказала я раздраженно.
— Сядь на это, — приказал он, бросив на заднее сиденье мешок для мусора.
— Ладно, — вздохнула я, усаживаясь на скользкий пластик и прислоняясь головой к окну в полном изнеможении.
К тому времени как я вернулась к себе домой, маниакальный кайф, в котором я пребывала, почти полностью рассеялся. Я начала осознавать, насколько сильно я выебала Коула.
А ведь он определенно заслуживал этого. Пытаться заставить меня отсосать у этого дилера было унизительно и возмутительно.
Но я перешла на новый уровень. Я показала ему оба средних пальца, прямо в камеру.
И я начинаю думать, что это было огромной ошибкой.
Коул Блэквелл - не тот человек, с которым стоит связываться.
Я должна знать это лучше, чем кто-либо другой.
Он не умеет ни рассуждать, ни прощать.
И он заставит меня заплатить за это, я знаю.
После нескольких крепких часов сна я, спотыкаясь, спускаюсь по лестнице.
Мои соседи по комнате собрались за столом и смотрят на телефон Эрин. Настроение на кухне странно мрачное. Генрих и Фрэнк смотрят на экран, а Эрин медленно прокручивает страницу. Джоанна стоит у раковины, скрестив руки на груди, и ее слегка подташнивает.
— Что происходит? — спрашиваю я.
— Они нашли еще одно тело, — говорит Генрих.
— Еще одну девушку, — уточняет Эрин.
Крючок застревает у меня в животе и медленно тянет меня к телефону. Я наклоняюсь над экраном, моя голова находится между головами Фрэнка и Генриха.
Изображения ужасны и наглядны: безголовый торс с оторванной грудью. Разбросанные конечности. Отрубленная нога в туфле на высоком каблуке.
— Какого черта! — кричу я. — Это в новостях?
— Это не новости, — с отвращением говорит Джоанна из раковины. — Это сайт о настоящих преступлениях. Они, наверное, купили фотографии у одного из копов.
— Я не хочу на это смотреть, — говорю я, отступая назад.
У меня сводит живот.
Девушка была стройной, с татуировкой феоникса на ребрах. У меня татуировка в том же самом месте. Без головы... она вполне могла бы быть мной.
— Никто из нас не должен на это смотреть, — огрызается Джоанна. — Это неуважительно. Надеюсь, они найдут того, кто слил эти фотографии, и уволят его задницу.
— Я не глазею, — говорит Эрин. — Они нашли ее прямо на поле для гольфа в Линкольн-Парке. Это всего в паре миль отсюда! Этот псих может жить прямо рядом с нами.
Мой желудок сейчас делает смертельный кульбит, как крокодил.
Коул живет в там. Он играет в гольф на этом поле.
— Когда она умерла? — спрашиваю я.
— Думаю, после полуночи, — говорит Эрин. — Она была еще теплая, когда ее нашли.
Я покинула шоу в 11:00.
По дороге я захватила парня на одну ночь.
Что, если Коул сделал то же самое?
Это звучит нелепо. Я проводила с Коулом по несколько часов подряд. Мы часто бываем одни. Если бы он хотел превратить меня в фарш, то уже давно мог бы это сделать.
И он действительно не выглядит сумасшедшим. Контролирует и манипулирует, конечно. Интенсивный, безусловно. Но мог ли он на самом деле наложить руки на женщину и разорвать ее в клочья?
Я заставляю себя снова наклониться над телефоном.
Эрин прокручивает страницу чуть ниже.
