– Но Филлис, с ее куриными мозгами, этого понять не в состоянии. В ее глазах Уилберт Артроуз – герой, который спас ее собаку от неминуемой гибели в водной пучине. И поэтому она выйдет за него замуж.
– Но как это можно – выйти замуж за человека лишь потому, что он спас твою таксу?
– Можно, если ты Филлис.
– Мне это кажется просто невероятным.
– Как и любому нормальному человеку. Но это так. Для меня девушки вроде Филлис Миллс – раскрытая книга. Как ты знаешь, я четыре года была владелицей и редактором еженедельного женского журнала. – Она имела в виду периодическое издание «Будуар элегантной дамы», где под рубрикой «Для мужей и братьев» была некогда опубликована моя статья, или, скорее, заметка «Что носит хорошо одетый мужчина». Недавно журнал продали какому-то простофиле из Ливерпуля, и дядя Том был просто на седьмом небе от счастья, потому что именно ему приходилось все эти годы оплачивать счета.
– Вряд ли ты регулярно читал мой журнал, – продолжала она, – и, возможно, не знаешь, что в каждом номере мы публиковали по небольшому рассказу. Так вот, в семидесяти процентах этих рассказов герой завоевывал сердце девушки, спасая ее собаку, кошку, канарейку или какую-нибудь иную живность, принадлежащую его пассии. Хотя не Филлис писала все эти рассказы, она вполне бы могла их написать, потому что именно так работает ее мозг. Когда я говорю «мозг», – добавила моя дражайшая родственница, – я имею в виду ту четверть чайной ложки серого вещества, которую удалось бы извлечь из ее головы в результате глубинного бурения. Бедная Джейн!
– Бедная кто?
– Ее мать. Джейн Миллс.
– А, ну да. Она была вашей подругой, вы рассказывали.
– Самой близкой из всех, она часто говорила мне: «Далия, если я умру раньше тебя, ради всего святого, пригляди за Филлис, не дай ей выскочить замуж за какого-нибудь ужасного типа. По-моему, она только об этом и думает. Девушки почему-то всегда только о том и думают», – сказала она, и я поняла, что она вспомнила своего первого мужа, негодяя, каких свет не видал, с которым она хлебнула немало горя, пока он, пьяный, не нырнул в один прекрасный день в Темзу, да так и не вынырнул. «Умоляю, останови ее», – сказала она, и я ответила: «Джейн, можешь на меня положиться». И вот теперь это случилось.
Я попытался ее утешить:
– Вам не в чем себя упрекнуть.
– Нет, есть.
– Это не ваша вина.
– Я пригласила Уилберта Артроуза.
– Как всякая хорошая жена, вы хотели помочь дяде Тому.
– Я позволила приехать Апджону, который подстрекал Филлис к этому замужеству.
– Верно, это Апджон во всем виноват.
– И я так считаю.
– Если бы не его тлетворное влияние – кажется, так это называется, – Филлис осталась бы холостой, или незамужней, или как там правильно… «Ты виновен, Апджон!» – вот единогласный вердикт присяжных. Ему должно быть стыдно за то, что он сделал.
– И я так ему и скажу! Я бы не пожалела десятки, чтобы Апджон оказался сейчас здесь.
– Можете получить его даром. Он в кабинете дяди Тома.
Ее лицо вспыхнуло от радости.
– В самом деле? – Она набрала полные легкие воздуха. – АПДЖОН! – взревела она, точно пастух, скликающий овец на бескрайних просторах Аравийской пустыни.
Я на всякий случай решил ее предостеречь:
– Смотрите, престарелая родственница, как бы у вас снова не поднялось давление.
– Оставь в покое мое давление. Не трогай его, и я тебя не трону. АПДЖОН!
Он показался в проеме стеклянной двери, вид у него был неприступный и суровый, точь-в-точь как во время наших задушевных бесед в Малверн-Хаусе, в которых мне приходилось участвовать отнюдь не по своей воле (обычно он посылал за мной со словами: «Я хотел бы видеть Вустера в моем кабинете сразу же после утренней молитвы»).
– Кто здесь так ужасно кричит? А, это вы, Далия.
– Да, это я.
– Вы хотели меня видеть?
– Да, но не в том виде, как сейчас. Я бы хотела видеть вас со сломанным позвоночником, с переломанными ногами, сплошь покрытого язвами проказы.
– Но, дорогая Далия!
– Я вам не дорогая Далия. Я огнедышащий вулкан! Вы видели Филлис?
– Она ушла от меня минуту назад.
– Она вам рассказала?
– Про то, что собирается замуж за Уилберта Артроуза? Разумеется.
– И вы, конечно, рады-радешеньки?
– Конечно, рад.
– Ах, вы рады! Ну еще бы, ведь ваше заветное желание – выдать несчастную девушку с бараньими мозгами за человека, взрывающего бомбы со зловонным газом в ночных клубах и крадущего серебряные ложки со стола, человека, который уже развелся с тремя женами и который, если только полиция не будет хлопать ушами, закончит свои дни на каторжных работах в нью-йоркской тюрьме Синг-Синг. При условии, конечно, что его прежде не упекут в желтый дом. Прямо сказочный принц, а не жених!
