Небольшая пауза, секунд на пять-семь. И после этого решительный такой кивок. Ну, будем посмотреть. Этого я, разумеется, не сказал, ограничился лишь словом:

— Удачи.

Сам же, поскольку Геолог, исполняя приказ, выжидал те самые несколько минут, осторожно, стараясь и ветки не колыхнуть и на хрупнувший сучок не наступить, смещался в сторону примеченного заранее места. Хорошего места. где можно и затаиться, и в то же самое время держать под прицелом входную дверь в домик. Под прицелом чего? МР-40 с навинченным глушаком, разумеется, потому как шуметь в это уже по сути рассветное время — да ну оно нафиг!

Теперь ждать, затаившись, когда Василий начнёт двигаться к дому. Ждём, ещё ждём… Ага, вот и он. Могу сказать, что со стороны действительно похож за заплутавшего, малость потрёпанного, а ещё чуток побитого студента. Тут даже его неплохая по любым меркам физическая форма не канает. Манера себя вести, выражение лица… Увы и ах, но без малого век тому назад один картавый урод в кепочке назвал интеллигенцию «говном нации», тем самым давая пример своим сторонникам, первым делом опирающимся на маргиналов и прочую сволочь. Ах да, уголовников он называл «классово близкими». Неудивительно, что в стране советов высокий интеллект всегда считался поводом для неприязни со стороны широких электорально-народных масс, а выражение «слишком умный», особенно в вопросительной интонации, использовалось чуть ли не как прямая угроза. Это всё к тому, что Геолог действительно был очень хорошей кандидатурой на отвлечение внимания. Его в первые мгновения могут не принять всерьёз.

Упс! По дороге к домику он споткнулся обо что-то, а внутри дома уже через пару секунд помстилось какое-то шевеление, да и звук вроде как донёсся. Даже так! По ходу, внутри не просто был кто-то неизвестный, но он ещё и подобие сигнализации установил из подручных предметов. Штука то не самая изощрённая, давно известная. Берётся леска, протягивается в нескольких местах, а ещё соединяется, к примеру, с какой-нибудь железкой, подвешенной над ведром или тазом. Как только кто-либо серьёзно задевает леску — железная хрень падает, издавая звон и лязг, тем самым пробуждая хозяина дома даже от самого крепкого сна. Вот и здесь явно была подобная картина, та, которая просто так не образуется. Не склонны обычные деревенские лопухи раскидистые такие меры предосторожности принимать. Они вообще обычно далеки от хитрости и осторожности, словно декабристы от народа.

Стук в дверь… Ждать Василию долго не пришлось, открыли быстро. Так, замечательно. Правильно, не забыл, что стоять нужно не у порога, а подальше, чтоб открывшего заставить сделать хотя б шаг вперёд. Хм, на первый взгляд обычный полноватый мужичок шести десятков лет от роду или около того. Небольшая бородка, улыбка такая ласковая… слишком ласковая. Профессиональная, если так можно сказать. Палец сам ложится на спусковой крючок, ибо интуиция тихо, но настойчиво шепчет об обнаруженной опасности.

Геолог что-то спрашивает, это отвечает. Более того, делает жест, который сразу опознаётся — дескать, пройди в дом, мил человек, прохладно мне на пороге то беседовать. Ну или что-то вроде того, это я так, сам для себя пытаюсь словами увиденное достраивать. Вот проходить ему и не нужно. Не нужно, мля! Ага, вспомнил, наверняка вежливо пытается отклонить то самое приглашение. Зато «гостеприимный хозяин», сохраняя прежнее выражение лица, этак незаметно руку за спину и…

Порой рефлексы работают быстрее разума. Или нет, не рефлексы, а подсознание, которое заметило угрозу, просто разум ещё не до конца обработал полученную информацию. Выстрел, выстрел… Палец словно сам два раза надавил на спуск, а автомат послушно отплюнулся одиночными. Две пули, обе в голову, обе мимо не прошли. И облачко кровавой взвеси, часть из которого и на Василия попало.

Падает тело с двумя дырками в хитрой башке. Уже не хитрой, потому как трупы вообще ни к чему не приспособлены, к хитрости в том числе. Стоит мой напарник, ети его за ногу, поймавший неслабый такой ступор. И я, бегущий к месту действия, готовый огрызнуться выстрелами, если в доме был не только этот, ныне уже покойный мужичок-боровичок… выронивший из мёртвой руки классическую такую зоновской работы «финку».

Почти рядом. Отталкиваю поймавшего психологический шок Геолога в сторону — о, начинает приходить в себя, матерное неудовольствие высказывая, даже до пистоля дотянулся, что хоть небольшой, но плюс — ещё пару раз стреляю в дверной проём, таким образом немного страхуя себя, прижимая возможного противника к полу или стенам. И внутрь, но не просто, а с перекатом, тем самым сбивая опять же возможный прицел. Уф-ф… пусто. Проверка. Проверка. Нет, всё действительно так, никого, кроме уже ликвидированного, в доме не наблюдалось.

— В порядке? — спрашиваю у уже стряхнувшего с себя оторопь Васисуалия, держащего ПМ в руке и озирающегося по сторонам.

— Э-э… да, вроде да.

— Тогда перчатки на лапы и помогай тело внутрь затаскивать. И замывать тут всё надо, чтоб быстро и качественно.

Нет, однозначно не зря я мужичка грохнул. Тут не только типично зэковский холодняк, но и множество татуировок, пусть практически все, за исключением парочки перстней на руках, были до поры скрыты под одеждой. Ну-ка, ну-ка… Две ходки, причём дли-инные; три попытки побега, одна успешная. Судим за разбой, судим за грабёж. Ага, вот и котик в старинной шляпе-котелке — это у нас «коренной обитатель тюрьмы». Джинн, вылетающий из бутылки? И как же ты, будучи нариком со стажем, столь здоровый вид то сохранял? Или завязать ухитрился? Ай, это уже совсем не важно, детали биографии трупа меня ни разу не интересуют.

Затащили. Вода и тряпки? Тоже нашлись. Вот и было поручено Геологу оттереть то, что снаружи, то есть кровь на крыльце и на стенах. Хорошо, что нашлось и средство для мытья посуды, советский ещё «триалон», этакая мерзкая липкая масса с противным запахом. Ничего, пойдёт, особенно учитывая, что не мне с ней возиться. Пусть Вася косяк свой отрабатывает. Какой? Тот временный ступор, который в иной, более серьёзной ситуации мог бы стать причиной как его гибели, так и проблем боевых товарищей. По ходу, он и сам это понимал, потому как возражать даже не пытался. Ну а я… Мне сейчас предстояло быстренько метнуться в сторону оставленной машины, уведомить Тротила, что всё в порядке, что попытка Лесника подложить хоть небольшую, но свинью окончилась пшиком и трупом его, как я понимаю, не озвученного нам члена банды.

— Ну?

Короткое слово, но его было достаточно, чтобы понять, что тротил успел изрядно подёргаться, поскольку прошло не несколько минут, а куда как больше.

— А всё в порядке. Теперь стало в порядке, — оскалился я. — Нас в домике, оказывается, ждал его хозяин, очередной сиделец с большим стажем. Наверняка должен был впустить незваных гостей, а там либо ножиком по горлу, либо, как вариант, сперва выпить предложить… пакости какой-нибудь.

— Васька?

— Кровищу уркаганскую замывает. Нам, я полагаю, лучше всего будет поблизости от домика в засаду сесть.

— Не в нём?

— Лучше не рисковать. Я ж не знаю, может покойничек при звуке автомобильного клаксона или ещё чего должен был на крыльцо выйти, поприветствовать корешей по своей блатной масти. А с этого вот, — взгляд в сторону Лесника, — информацию на сей счёт выдавливать пользы маловато. Сбрешет же, что неудивительно, а проконтролировать не получится. Уучше уж заранее подстраховаться.

— Может тогда его самого в домик. Да предварительно с кляпом и верёвкой ещё на ногах?

— Хм… Можно и так. Но пока — потащили тушу, только пасть заткнуть надо, чтоб максимум печальное мычание издавал.

* * *

Вот сейчас было всё готово, чтоб встретить гостей. Тех самых, из кодлы Лесника, что покамест были живы и могли появиться уже в скором времени. Марки машин? Вроде как известны. Подъедут ли вплотную или предварительно выгрузятся поодаль, после чего оставшуюся часть пути проделают пешком? Мы были готовы к любому из вариантов.

Два автомата, бьющие с двух секторов, да при поддержке, случись что, стрелка из пистолета. Понимаю, что в этом плане на Василия надежд не очень много, но хоть отвлекающим фактором поработает… снова. Плюс имелись в наличии взрывчатые подарочки Тротила, но их я надеялся не применять. Шум, он не особо радовал, хотелось по возможности обойтись без него. Проклятье, да лучше всего будет, если удастся положить прибывших именно из моего автомата, глушаком оснащённого. Понимаю, что надежд на подобное развитие событий маловато, но они есть и мне не шибко хочется с ними расставаться.

На сей раз я сплавил Геолога под присмотр Вадима, предварительно проинструктировав, что каждый из них должен делать и при каком именно из возможных вариантов. Сам же предпочёл устроиться на импровизированной «лёжке» в одну физиономию. Ждать… ненавистное, но порой необходимое занятие.

Время идёт, мысли бегут. В частности, относительно необходимости обзаведения нормальной связью, причём двух видов: рациями и мобильной связью. Первые, равно как и вторые уже вполне можно приобрести, пускай на солидные деньги, благо теперь в страну хлынули нормальные, качественные и современные технические товары вместо откровенного убожества, что присутствовало ранее. Простому человеку, не связанному с партноменклатурой или гэбистами, купить рацию и тем паче мобильный телефон? Уже смешно. Последнее же и вовсе бесполезно по причине отсутствия собственно ретрансляторов вплоть до вроде как девяностого года. Лишь тогда, когда СССР уже откровенно агонизировал, появилась первая компания мобильной связи. Цены конские, охват исключительно нескольких крупных городов в европейской части, однако… В любом случае это лучше, чем ничего… говорила монашка, найдя в огороде огурец.

Мелькнула мысль о том, что в теории можно было уже пристрелить Лесника. Мелькнула и тут же угасла. Не-а, рановато. Лишь после того, как будет ликвидирована большая часть его банды. Вот появятся здесь, попадут под перекрестный огонь автоматов — после этого да, Лесник будет абсолютно лишним и даже вредным. Забавно! Он ведь так и не узнал, не понял, почему его прикончат, где он ошибся. Не опознал Васисуалия нашего, настолько, видать, обленился, отдав вышибание долгов на откуп своим татуированным песикам. Вот пусть и отправляется в миры иные, пребывая в том самом неведении, оно порой пытка почище открывшейся правды. Чесс слово.

Ухоронки. Надо будет сразу после того, как отсюда свалим, их проверить. Со всей осторожностью, потому как… Ага, есть контакт. Показался дряхлый, но всё ещё шустро бегающий белый — точнее, уже грязно-серый — «опель», которому в этой дыре по всем признакам делать было нечего. Те самые, ожидаемые нами объекты? А похоже, что именно так. Остановились вдалеке, ждут. Кого, чего? Три минуты, пять, семь… Вышли, курят, о чём-то там треплются меж собой. Двое. Ловлю карманным зеркальцем солнечный луч, запуская «зайчика» в сторону затаившихся в кустарнике напарников. Напоминание, что пока сидим, никаких резких действий не производим. И ответный сигнал, как квитанция о приёме послания. Отлично. И теперь…

Вторая машина, на сей раз отечественная «девятка» цвета металлик, тормознувшая рядом с первой. И вот оттуда вывалились аж четверо. Хм, совсем любопытно. И тут Лесник мало-мало наколоть нас попробовал, выдав сведения лишь о части своих бойцов. Или тут не только постоянный состав, но и парочка время от времени привлекаемых? Если последнее, то за каким хреном их сюда притащили?

Эх, позиция не самая удачная! Но тут ничего не поделать — нельзя было заранее просчитать, откуда именно будут подъезжать машины, где остановятся. Только та или иная степень вероятности, то есть риск, коего лично я хотел избежать. Потому и устроил огневые позиции ближе к дому — тому месту, куда цели точно должны будут сунуться. Вот они и сунулись, только не все, оставив одного человека при машинах. Мда, не есть хорошо, но ничего не поделаешь,

Спокойно идут, никто даже оружие не достал. Ближ-же. бандерлоги, подойдите ближ-же! Знаю, что Тротил стрелять раньше меня не начнёт, а вот как только я начну вести огонь — сразу же подключится. Пять мишеней, пять возможных источников угрозы. Вместе с тем, «трещоток» у них вроде бы нет, под джинсой и лёгкими кожанками их не спрячешь, разве что компактные варианты, но они вроде как пока не особо распространились в уголовной среде, среди блатарей. Вот будь на их месте «спортсмены» или «афганцы» — тут совсем другой расклад. Эта братия любила и ценила новейшие достижения в оружейном деле, стараясь лично их использовать. Кто-то со знанием дела. иные просто понтов ради. Но тут… Иная категория, куда более консервативная и ограниченная собственным «законом» словно замшелыми догмами. И это есть хорошо! Для нас так точно.

Мне, с моей позиции, удобнее всего бить идущих позади, в то время как Тротилу, когда подключиться, самое оно «причесать» очередями передних. Вот и начнём. Сам для себя веду обратный отсчет. Три… два… Один… А вот и волшебное слово ноль!

Первая очередь по групповой цели всегда должна быть длинной, минимум патронов на десять. Лишь затем следовало переходить на более короткие, по три-пять патронов. Учитывая общую ёмкость в тридцать два, я планировал с ходу отстрелять весь магазин. Тот самый, предназначенный для случая, когда используется глушитель. С ходу упало двое, третий закрутился волчком, взвыв, аки пнутый по яйцам пёс. А вот по оставшимся двоим, тем, которые шли первыми, отстрелялся уже Вадим. Жаль… что его МР-40 работал как есть, без глушения звука. Ну да ладно, это уже так, мелочи жизни, поскольку один, особо прыткий противник успел и выхватить из-за ремня ствол, и даже пальнуть. Первый раз куда-то в направлении, откуда, как он полагал, могли стрелять. Второй же выстрел, равно как и третий, уже и вовсе ушли в никуда. Давила то на спуск рука почти или совсем покойника.

Рёв автомобильного мотора. Ч-чёрт! Тот, который оставался у машин, успел запрыгнуть в «опель», оказавшийся с не заглушённым движком, выжать сцепление, давануть на газ и… Пара очередей, выпущенных вслед гонщику местного розлива, успеха не принесла. Разве что пара-тройка пуль попали в собственно машину, но эффекта с этого хрен да ни хрена. Ушёл. Мелочь, а неприятно. И надо бы по возможности понять, кто именно успел свалить, из основного состава или так, левый хрен с бугра.

Всё это потом. сейчас же… Успев затолкнуть в приёмник новый магазин взамен расстрелянного, а попутно свинчивая глушитель — патроны не те, а потому нечего хренью страдать — бросаюсь к телам. Не просто так, а для контроля. Выстрел, выстрел… и всё по головам, дабы с гарантией никто не очнулся. И слова в сторону тоже поднявшихся с огневых позиций Тротила с Геологом:

— Трупы по быстрому обшмонать, машину оставшуюся… Ай, лишнее. Я сейчас с Лесником закончу и после валим. Быстро-быстро, на своём транспорте.

— Стволы?

— Чужие — брать. Трещотки свои по дороге сбросим, как и тот, трофейный, из которого выстрелить успели. Лучше в воду.

Кивает Вадим, понимая, что наследившее оружие действительно лучше сбросить. Жадность в подобных вещах до добра сроду не доводила. Про банальную глупость и вовсе не говорю.

Быстро надо, быстро. Врываюсь в домик и. не рассусоливая, короткой очередью прекращаю земной путь Лесника. Говорить с ним о чём-либо перед отправкой «на ту сторону»? Так я не исповедник и не любитель диспутов с теми, кто мне глубоко омерзителен. Да и что такого особенного мог мне сказать этот обитатель тюрем? Право слово, ничего нужного и важного. Теперь обратно. Ага, успели парни вытрясти с тел и оружие, и документы, и вообще всё ценное, что в карманах обнаружилось.

— Ходу, господа, ходу, — подбадриваю их, подавая пример. — Пошумели мы тут, а наверняка найдутся ревнители закона с порядком, позвонят в ментуру, чтобы те приезжали.

— Долго ехать будут…. Если как обычно, — на ходу усмехается Тротил.

Прав он, спорить не стану. Чтоб менты быстро приехали туда, где раздавалась стрельба, да не из обреза какого-нибудь, а автоматная — это ж надо, чтоб их из начальственных кабинетов как следует пнули. Сами то носители погонов правоохранительного образца рисковать собой ой как не любят. Привыкли, что они «первые парни на дярёвне», а тут вдруг р-раз, да и перевернись всё с ног на голову. Ещё с перестроечных времён страх, родом из тридцатых, перед любым представителем власти, стал резко скукоживаться. А иначе, нежели страхом, они, болезные действовать не умели. Иллюзией страха, точнее сказать, ведь боялись то последние пару десятков лет больше по инерции. Сейчас же… Менты и прочие резко осознали, что важный вид, форма и принадлежность к «касте избранных» отнюдь не являются абсолютной защитой. Получить же ножиком в печень или пулю в используемую как болванка для ношения фуражки башку — это не абы что, а реальность. Вот и стереглись, продолжая козырять формой и корочками лишь перед теми, кто не представлял из себя опасности — обычным законопослушным населением, на протяжении нескольких поколений выдрессированных соввластью на полное, абсолютное подчинение системе.

Нет, менты сами по себе сейчас не опасны. И приедут с заметным опозданием, и особо усердствовать не станут. В отличие от оперов, ибо это совсем другая категория. Туда практически всегда шли тянущиеся к риску, азарту, экстриму, но вместе с тем желающие оставаться в правовом поле, не выходить за рамки установленных законов. Такое вот забавное выражение тяги к острым ощущениям. Корить за подобное нельзя. исключительно уважать, однако… Эта публика умела думать, выстраивать логические цепочки, да и стрелять в соответствующей обстановке не медлила. Только оперов нынче не столь и много в пересчёте на количество совершаемых преступлений. На каждый вызов их дёргать просто нереально. Сперва, по старой. Ещё советской привычке дежурка дёргает ту же группу патрульно-постовой или как она там называется. А уж они по рации, ознакомившись с ситуацией, могут и оперскую братию затребовать. И пускай, ведь мы то успеем не просто уйти, но и самые косвенные следы за собой подчистить.

Ушли. Добравшись до автомобиля и двинувшись не обычными, а просёлочными дорогами, да к тому же до дороге притопив в попавшемся озерце оба автомата, пару отметившихся пистолетов, а в ещё одном — сам автомобиль. Дело то простое — завести, зажать нужные педали, а потом просто снять с ручника и… Буль-буль, привет рыбам и ракам! После только и оставалось, что, сперва обработав место противособачьим самодельным составом, двинуться восвояси. В новой обуви, пусть сначала с полиэтиленовыми чехлами на ногах, так, чтоб уж точно никто и никак. Пришлось малость рыкнуть на Василия, который попробовал было возмутиться таким «неоправданным опасением не пойми чего». Объяснил, коротко и матерно, как разные ленивые субчики попадались то на пушенных следом собачках, то на отпечатках обувки, то ещё на чем-либо этаком. Вроде проникся, но чувствую, что внушение ещё минимум пару раз повторить придётся. Воистину, пока человек либо на собственном опыте болючих шишек не набьёт, либо со стороны за схожими печальными событиями не понаблюдает — чёрта с два встроит повышенную осторожность в круг исполняемых на рефлексах действий. Хорошо, что Тротил мало-мало успел проникнуться сей житейской мудростью. Хватило шрама на лице и пары оторванных пальцев как платы за не разгильдяйство даже, а простую неосторожность. Либо осторожность, но недостаточную, тут по разному можно судить.

— Что теперь? — поинтересовался Тротил, когда мы уже были не просто в городе. но и близко к знакомым с самого детства местам.

— Теперь… Нужно, не откладывая дело в долгий ящик, наведаться к схронам ныне упокоившегося Лесника и его банды. Как ни крути, но Шкипер жив, хоть и аж в Екатеринбурге. Да и один из приехавших ухитрился удрать.

— Это ж не из основных, — напомнил об известном факте малость отошедший и приободрившийся Василий.