– А что, если ты нравишься мне слабым? – усмехнулась Лотти и легко замахнулась шлепком по бедру Флорана.

Ей совершенно не хотелось ласкать его, доставлять удовольствие. Лишь мучить, кусать, царапать. Причинять боль. Но контролируемую боль из ее собственных рук. А не то, что было у него с каменными воинами.

Лотти нащупала свежий порез на его ладони и без слов надавила на него посильнее. Ее глаза сверкнули темнотой, когда она провела ладонью по низу его живота. И коснулась пальцами напряженного члена.

– Ты подумай, Фло, что станет с тобой, если ты переборщишь? – ее голос сочился одновременно и ядом, и искушением. – Если каменные воины выпьют слишком много твоей магии, и ты навсегда останешься слабым. И не сможешь встать с постели. Я твоя жена. Ты будешь в полной моей власти. Даже брать я буду тебя тогда, когда мне вздумается. Не заботясь о твоих желаниях. Брать, как ты всегда брал женщин. Грубо. Жестко. Как захватчик. Но жизнь, она справедлива. И я стану твоей захватчицей. И ты будешь просить прощения у меня… в постели. За всех тех, кому ты навредил прежде. Или причинил боль. Думаешь, я стану мучить тебя физически? О, нет… Я просто не позволю тебе разрядки. И ты не получишь удовольствия, пока не искупишь каждый свой грех, мой обожаемый Флоран.

Его взгляд помутнел уже не от слабости. От дикого, неукротимого желания. Член напрягся под ладонью Лотти мгновенно, горячая влага выступила сразу. И он со стыдом понял, что еще немного – и будет готов скулить от желания.

– Лотти… – хрипло выдохнул Флоран с мольбой, с желанием. – Я так хочу тебя… Иди ко мне, моя девочка. Я знал, что ты простишь меня! Что нас слишком тянет друг к другу.

Флоран воспринимал все слова Лотти немного игрой. И он был перед ней сейчас нараспашку. Распаленный, жаждущий, желающий завладеть ее телом и сердцем. И будто желая показать, что вот он, перед ней, покоренный ею, такой красивой и страстной, Флоран расслабил руки на покрывале, приподнял подбородок. Так зверь открывает горло сильнейшему в стае, отдавая главенство. А он признавал сильнейшей ее, свою жену, которая покорила его сердце.

Лотти усмехнулась. Жестоко и сладко. Упиваясь своей властью над Флораном. Но уж никак не вязалась эта улыбка с прощением. Лотти склонилась над Флораном и надавила пальцами ему на губы, сминая их.

– Нет, – ее голос прозвучал строго. – Я не простила тебя. Но я не хочу больше видеть, как ты вредишь себе и другим. Я покажу тебе, чем ты занимаешься, Флоран. Саморазрушением. Может, тебе кажется, что невысока цена за то, что ты получаешь? Заплатишь другим. Заплатишь мне своим телом. Ощутишь себя безвольным. Слабым. Подчиненным. Поймешь, что я не играю с тобой. Я хочу указать тебе твое место. Подо мной сейчас. Ты больше не причинишь боли. Никому из нас, понятно? Ни себе. Ни мне. Ни Ивэну. Ни Луи!

Лотти перехватила кинжал Флорана и замахнулась резко, наотмашь, по его бедру. Будто дикая кошка когтями. Но не коснулась губами, слизывая кровь. А лишь растерла ее подушечкой пальца. Если бы Флоран был чуточку внимательнее, он заметил бы, что это полностью совпадает с уже поджившим следом от укуса волка на бедре у Луи.

– Это не занятие любовью, Флоран. Это моя месть, – прошептала Лотти едва слышно.

Услышал ли Флоран? Испугался ли? Ей было все равно. Он играл с Луи, когда вытолкнул его на арену? Беззащитным, беспомощным перед магическими волками. Сейчас уже она… поиграет с Флораном.

– Месть? – его брови взметнулись удивленно.

Еще никогда ни одна девушка не вела себя с ним так. Даже когда Флоран не был еще королем или опекуном Ивэна, любая в его постели беспрекословно подчинялась ему, да и… никогда не заговорила бы о том, что он вредит себе. Со времен первой любви, корыстной куколки Катарины, в его жизни были только пустышки, которые любили лишь дорогие наряды и красивые балы. Лишь себя. Но Лотти… она так отличалась от алиенорских кокеток, что он одним взглядом был готов разложить ее на постели и взять. Горящим. Жаждущим. По-больному голодным до нее.

– Неужели тебе есть дело, что я врежу себе? – спросил Флоран хрипло. – Не только тебе, Ивэну, твоему Луи…

На последних словах его верхняя губа дернулась, как у рычащего зверя. Но Флоран не пытался оттолкнуть Лотти с кинжалом или защититься. Он все еще был заведен. На головке его члена поблескивала капля горячей смазки, а дыхание было сбито.

Лотти усмехнулась немного пошло, немного грустно – и как это все совместилось? Когда она резко вытянула руку с кинжалом и второй рукой толкнула в грудь Флорана, удерживая его на месте уже всерьез.

– Мне до вас всех есть дело, – отчеканила она уже зло. – И до тебя. И до Ивэна. И до Луи. Неважно, кого я люблю, а кого готова убить из вас, мужчин. Важно другое: я никому из вас не дам вредить ни себе, ни друг другу.

Ее рука упиралась в грудь Флорана жестко. Не давая сдвинуться с места. А кинжал прошелся уже опасно, по горлу. Она никогда не чувствовала себя убийцей. Но сейчас перед ее глазами стоял Луи там, на арене. И в ответ на дикую ревность в голосе Флорана, когда он произнес имя соперника, она прижала кинжал к горлу плотнее. Так, чтобы острие обожгло всерьез.

– Хватит вражды между тобой и Луи, – серьезно проговорила Лотти. – Ты заплатишь за все, Флоран. И за свою идиотскую ревность. Я заставлю тебя молить о пощаде. И запомнить этот урок…

Кинжал прошелся по горлу вниз, между ребер, оставив лишь тонкую алую ниточку. А потом Лотти отложила кинжал и расстегнула золотой браслет-кольцо на своем тонком запястье. Мгновение – и он защелкнулся на уже напряженном от желания члене Флорана. А она накрыла его член ладонью, скользнув на него сверху. Лотти была в одежде, но не собиралась раздеваться. Лишь медленные ласки, наложившиеся на слабость, и аромат масла с афродизиаком на ладонях… Второй рукой она накрыла соски Флорана и слегка царапнула, смазывая возбуждающим маслом и их.

– Это безвредное средство, – искушающим голосом проговорила Лотти на ухо Флорану. – Тебе не будет больно. Только мучительно сильно захочется кончить. И ты будешь умолять меня об этом. Помнишь, как ты хотел, чтобы Луи молил о пощаде там, на арене? Помнишь, до чего довел себя Луи, едва не умер из-за собственной гордости? Ты так же горд, Флоран, я знаю. Но я покажу тебе, что в моих руках ты растаешь, как свеча на рассвете. И будешь умолять меня об оргазме. Просить прощения за свои грехи… и убеждать меня в том, что ты больше никогда, никогда не коснешься артефактов из других миров. Не призовешь чужие сущности. Ни магических волков. Ни каменных воинов. Понял, мой… муж?

Последнее слово Лотти произнесла с оттенком горечи, изогнув губы в печальной улыбке. Она больше не верила Флорану. И эта месть имела привкус пепла на губах. Отличаясь, как небо и земля, от той, другой ночи. Где власть над Флораном была сладкой, словно мед. А не горькой, как полынь, взращенная на пожарище.

Флоран застонал, его тело невольно выгнулось навстречу ладоням Лотти. Правда, больше он не пытался подняться или даже напрячь мышцы. Поддался слабости. А может, поддался ей, его Лотти? Сейчас, в свете камина, она выглядела невероятно прекрасной. Темные волосы локонами спадали на плечи и шею, одежда лишь подчеркивала тонкую фигурку, а глаза горели таким огнем, что уже от этого можно было сорваться на хриплый, полный желания стон.

– Я уже… уже хочу тебя, моя девочка, – облизнул Флоран пересохшие губы, все еще надеясь, что Лотти рано или поздно сменит гнев на милость.

Афродизиак начинал действовать. Изначально чуть теплое от ее пальцев, масло будто начало разгораться. Немного жечь кожу. А главное, повышать чувствительность до предела. Так, что даже касание воздуха заводило, заставляло хотеть потереться обо что-то всем телом, как возбужденному зверю.

Лотти не была мучительницей по натуре. И уколы совести кололи ее достаточно ощутимо с самого начала ее мести. Но Лотти успокаивала себя тем, что не причиняет Флорану боль. Ни физическую, ни душевную.

– Твое желание будет разгораться с каждым мгновением все сильнее, – шепнула Лотти исскушающе на ухо.

Она потерлась всем телом о Флорана, как кошка. А после продолжила дразнящие касания. Ее кончики пальцев творили чудеса. Они порхали по телу Флорана. Где-то царапая, где то поглаживая. Оставляя тонкие следы от ногтей. И легкие синяки от нажатия пальцами.

Ее ладонь двигалась в непрерывном заводящем ритме. Лаская член Флорана. Она играла с его головкой. Слегка сжимала ее. Стирая прозрачные капли смазки. Скользила ниже, по напряженному стволу. Спускалась до основания. А потом снова поднималась.

Лотти могла мучить Флорана вечно и втайне любовалась выражением его лица. Ее месть работала. Его тело вздрагивало от наслаждения, лицо искажалось, будто от страдания. А губы шевелились, когда Флоран что-то неслышно шептал.

– Лотти… Лотти… еще… пожалуйста… – слетало с его губ. – Не останавливайся.

Флоран посмотрел на Лотти мутным от желания взглядом. Таким сладко измученным, будто стоило ей снять браслет, и он кончил бы в ту же секунду. Его черные волосы разметались по подушке, сильное тело было сейчас обессиленно и беспомощно.

Флоран невольно изогнулся навстречу руке Лотти, это было сложно в его состоянии, от этого все мышцы под кожей напряглись, заиграли. Флоран прижмурился, прикусывая губу. Тело не соображало, не понимало, что все бесполезно, что не получится остановить эту пытку возбуждением. И с губ слетали мольбы, а еще… совсем не слышные признания? Лотти не могла разобрать. Может, и к лучшему.

Ее глаза тоже потемнели от желания. Да, Лотти готова была разорвать Флорана на куски за то, как он себя вел с Луи. Но это не отменяло того, каким он притягательным выглядел сейчас. Темные пряди, разметавшиеся по подушке, искусанные губы, бледное лицо с точеными чертами, черные стрелки ресниц.

– Слабость тебе к лицу, Фло, – тихо проговорила Лотти, ненавидя себя за то… что не могла сделать больше. Причинить Флорану настоящую боль. Вонзить ему кинжал в сердце и этим убийством освободить себя и Ивэна.

«Нет… Луи не одобрил бы… – пронеслось у нее в голове, когда Лотти почти ласково провела ладонью по члену Флорана. – Флоран пощадил Луи… не убил на арене. Вылечил после. Флоран не убийца. А я буду убийцей, если решу пойти до конца в своей мести. Не нужно становиться хуже своего мучителя. Не для этого мне дали второй шанс в новом мире. Думала, будет просто и легко? О нет! Нужно с честью пройти все испытания и трудности нового мира и остаться человеком…»

Все это пронеслось в голове мгновенно. Будто внутренний голос нашептал. Или кто-то извне? Но кто? Древние боги этого мира? Лотти покачала головой и опустила глаза на Флорана. Он лежал перед ней, такой беззащитный, но не связанный. Покорный. Его кожа блестела от возбуждения и напряжения, а губы… беззвучно шептали имя Лотти. И слова любви? Лотти стиснула зубы, отвернулась, чтобы не слышать их. И стиснула его член сильнее, лаская головку пальцами, скользя вверх и вниз в искушающем ритме.

– Поклянись, что больше никогда так не поступишь, Флоран. Ни с собой, ни с одним из нас. Иначе не видать тебе пощады от меня! – ее голос был низкий и хриплый.

Лотти потянулась зачем-то к его второй руке. И переплела пальцы. В ее ладонь уперлось что-то жесткое. Кольцо на пальце. Тот самый перстень-артефакт… Она непроизвольно стиснула руку Флорана крепче. И дернула на себя. Сама не понимая, что творит.

Неожиданно кольцо засветилось. Флоран резко распахнул глаза, ощущая, как разогревается металл на пальце, будто становится живым. Угроза Лотти, ее прикосновение к камню – королевский артефакт воспринял это по-своему. И отозвался на королеву.

«Или это часть ее плана?» – мелькнуло в голове у него.

– Лотти, нет! – отчаянно выдохнул Флоран, в ужасе глядя на Лотти, а потом внимательнее посмотрел на ее лицо, не находя на нем жестокого расчета. – Убирайся! Уходи… умоляю тебя, Лотти! Прямо сейчас!

В его голосе была паника. Ведь Флоран не чувствовал контроля над артефактом. Он отозвался на нее, а значит, и хозяйкой была она сейчас. Но Лотти не справиться с королевскими волками, не приструнить их!

Флоран едва не усмехнулся. О, получить ласку от Лотти и умереть – как пафосно! Только подыхать от клыков волков голым, с браслетом на члене не очень-то хотелось, и он напрягся всем телом, пытаясь приподняться, но лишь упал обратно на подушку.

Лотти ничего не поняла поначалу. Тепло металла, кольцо на пальце Флорана, его отчаянный вскрик… Резким движением она сорвала кольцо с пальца и стиснула в своей ладони.

Волки. Магические волки шли сюда. И их призвала она. Хоть и случайно. Что же ей делать? Она не совладает с артефактом. И волки разорвут обоих! Или нет? Может, они разорвут… Флорана, а не ее? Того, на кого укажет хозяин… а точнее, хозяйка артефакта?

Нет, нет, это неправильно. Лотти не хозяйка кольца, оно принадлежит Флорану. Нужно вернуть кольцо мужу. Пусть он разбирается со своими чертовыми волками. Сам притащил их в королевство, сам пускай и разбирается с ними. Но она понимала: Флоран сейчас слаб и беспомощен. И точно не сможет управлять магическими волками.

– Я никуда не уйду, – дрожащими руками Лотти расстегнула браслет на Флоране и натянула на него брюки одним движением.

В углу комнаты угрожающе собирались черные тени во вполне осязаемые волчьи фигуры. Как тогда, на арене. Лотти застыла, глядя на Флорана. Волки тоже, как по команде, повернулись и посмотрели на него, угрожающе лязгнув зубами.