Ее глаза расширяются. Соломон плачет. Этот большой, сильный мужчина, который всегда оберегал и защищал ее, плачет.
— Не плачь, — пробормотала она, протягивая руку к его бороде. — Мой Торжественный Человек. Я здесь. Со мной все в порядке.
— Ты потеряла много крови. — Его голос дрожит. Наклонившись, он прижимает ее к себе. Как будто он должен вдыхать ее. Как будто если он не прикоснется к ней, все это не будет реальностью. Из него вырывается рыдание, и он обнимает ее изо всех сил. — Я был так чертовски напуган, Тесси.
— Ш-ш-ш. Я знаю.
Они остаются в таком положении несколько минут, прижавшись друг к другу, как будто наступил конец света. Но не для них. Тесс знает это. Чувствует это. Вся вселенная в ее руках, и это Соломон.
— Могу я его увидеть? — спрашивает она, когда они отстраняются. Она ищет взглядом его красивое лицо. — Можно мне увидеть Уайлдера?
При имени ребенка глаза Соломона затуманиваются.
— Да, — говорит он, поднимаясь с кровати. — Боже, да.
Тесси наблюдает, как он отходит в темный угол комнаты. Затем, дотянувшись до больничной люльки, Соломон поднимает голубой сверток и берет его на руки.
— Вот, — говорит он, осторожно опуская ребенка к ней. Он помогает ей взять Уайлдера на руки, обхватывая рукой середину спины и приподнимая ее. Его крепкая хватка поддерживает ее. Она так слаба, все ее конечности покрыты липким слоем, что, если бы она попыталась, то вряд ли смогла бы самостоятельно удержать ребенка.
— О, Соломон, — пискнула Тесси, второй раз взглянув на спящего сына. Он прекрасен. С копной густых черных волос и пухлыми румяными щечками, его лицо спокойное и уверенное, как у отца. — Привет, — шепчет она Уайлдеру, смаргивая слезы. Она даже не подозревала, что предназначена для этого, но теперь она знает. Этот момент. Это сердце. Этот ребенок.
Этот малыш, который является лучшей половинкой и ее, и Соломона. Этот ребенок, который свел их вместе, но в глубине души она знает, что они с Соломоном все равно должны были быть вместе.
Глядя на Соломона, она улыбается.
— Ребенок моей мечты, вот он. — Она проводит подушечкой пальца по его пухлой щечке. — Мой маленький дикий медвежонок.
Соломон устраивается рядом с ней на кровати, крепко держась за ее спину.
— Посмотри, что ты мне подарила, — хрипит он, его челюсть напрягается.
— Он прекрасен. — Наклонив голову, она вдыхает сладкий аромат Уайлдера, а затем целует его плечо. Странно, волшебно, как самый маленький человек вызывает самую большую любовь. — Представляешь, мы его сделали?
Соломон гладит ее по щеке.
— Он идеален.
Тесси улыбается, ее сердце выбивает довольную мелодию.
— Он наш.
***
— Ты в порядке? — спрашивает Соломон, беря ее за локоть и помогая Тесс сесть в кровати. Его глаза не отрываются от ее лица.
Она пристраивает Уайлдера у себя под мышкой.
— Лучше, чем в порядке.
С этими словами она подносит сына к груди. После сопения ребенок прикладывается к груди и она начинает кормить. На тумбочке рядом с ней стоит огромная бутылка воды. Больничный халат низко задрапирован на груди. Эш и Хаулер, расположившись на диване в маленькой комнате, ведут негромкий разговор.
Соломон показывает пальцем на Хаулера.
— Не пялься, — приказывает он.
Тесси ярко смеется, Уайлдер подпрыгивает от легкого движения.
Хаулер поднимает ладони.
— Чувак, я и не пялюсь. — Он толкает Эш локтем. — Ты видела, как Уайлдер дважды улыбнулся мне этим утром? Очевидно, у меня статус любимого дяди.
Эш насмехается, сохраняя голос на уровне шипящего шепота.
— Ты с ума сошел. Он мой. И я буду с тобой драться.
— Может, вы оба заткнетесь? — Соломон тихо рычит, помогая Тесси задвинуть засов, когда Уайлдер соскальзывает с него.
Не обращая внимания на препирательства членов семьи, Тесси баюкает сына на руках, улыбаясь ему, пока он жадно кушает. Ее сердце тает, когда она видит, как ее крошечный человечек держит огромный палец Соломона. Несмотря на то, что Уайлдер появился на свет раньше срока, его вес составляет восемь фунтов. К этому времени она провела три дня в больнице, восстанавливаясь, получая необходимую жидкость, и уже готова вернуться домой.
Если бы кто-нибудь сказал ей, что она будет проектировать бар, планировать вечеринку, рожать ребенка и сталкиваться со смертью в течение пяти недель, она бы рассмеялась в лицо.
Но вот она здесь. Ее сын. Ее горный мужчина. Ее жизнь.
Самая счастливая женщина в мире.
— Как ты думаешь, каково это на вкус?
Соломон оглянулся на Хаулера.
