— Это, наверное, каша, мамочка. — Нашлась развитая не по годам Есения.

А Уля, не найдясь с ответом, молча открывала и закрывала рот.

Шмель от находчивости дочери лишь рассмеялся.

— Ладно, Уль. Пусть со мной дома остаётся. Вдруг и правда живот болит.

Глянув строго на Ясю, Ульяна, отыскав наконец сумку под своим шарфом и варежками, поспешила на выход. Ей ничего не оставалось, как сдаться.

— Хорошо. Но только на этот раз. — Пригрозила пальцем мама дочери.

Яся с улыбкой до ушей активно закивала.

Шмель подхватил дочку на руки. Запер за женой дверь.

— Ну что хулиганка, пойдём полежим?

— Как полежим? Пойдём играть!

— А животик? — Хитро спросил отец.

— А ты скажи: у котика боли, у собачки боли, у лошадки боли, а у Ясеньки боль на берёзку в лес улети. И всё пройдёт. Мне мама всегда так делает.

Шмель, едва сдерживая улыбку, погладил животик Яси и повторил потешку.

Приготовив завтрак и поев сам, Шмель окунулся в новый для него мир детских игр. Яся достала забавную настолку. Разложила мышек, сыр и кота на поле*, и началось веселье. В бегах от кота к норке, мыши пытались захватить как можно больше сыра. Кот их настигал. Каких-то мышей съедал, каким-то удавалось оторваться вперёд. Звенящий смех Яси подстёгивал Шмеля комментировать все ходы своих мышек и кота, что делало игру ещё ярче и смешнее. А когда кот «захватывал» одну из мышек девочки, Шмель начинал её щекотать. Так Яська совсем не расстраивалась, что в её мышиной команде убыло.

Но их веселье прервал звонок Командира. Шмеля срочно вызывали на работу. А у него на руках Яська.

Делать нечего, мужчина собрал дочку и отправился вместе с ней на базу.

Широкими шагами преодолев холл, Шмель с Яськой на руках, зашёл в лифт. На третьем этаже к ним присоединилось несколько человек. Одним из них была Дина.

— Дин, не в службу, а в дружбу, посиди часик с Яськой, а? В долгу не останусь. Сейчас вопрос срочный порешаю, и заберу.

— А в мои должностные обязанности, Егор Валентинович, не входит присматривать за детьми. Для них построены детские сады, где специально обученные люди с ними играют и за ними следят.

Криво и победно улыбнувшись, Дина выходит из лифта на том же этаже, что и Шмель.

Вот стерва! Видимо её так и не отпустило после того случая. Шмель-то уже давно всё забыл и из головы выбросил.

Ну, попыталась заарканить. Ну, не получилось. Чего обижаться-то? Мало мужиков что ли? Устриц же поела. Разве это не плюс?

А Дина обиду затаила. И скорая свадьба майора её очень сильно задела за живое. Её женская натура такого позора не смогла пережить.

Шмель забежал в общий кабинет, где сидел сам и ещё двое коллег — Тихий и Дым. Оба были на своих местах. Что не удивительно, на карантине-то пока только Шмель сидит. Сбросил верхнюю одежду. Помог раздеться дочке.

— Тихий, присмотри. Командир вызвал.

— И что мне с ней делать? — Ошалело смотря на Ясю, проговорил Тихий.

— Карандаши дай. Пусть рисует.

А сам Шмель умчался туда, куда его в срочном порядке вызвали… на ковёр.

— Товарищ полковник, по вашему указанию…

— Ладно тебе. Проходи. Вдали от посторонних глаз и ушей можно и по-простому. Тем более дело довольно деликатное.

На памяти Шмеля призывали человека из карантина впервые.

Командир протянул ему лист бумаги. Взяв его Шмель сел за стол, приставленный перпендикулярно к основному, создавая букву Т.

Читая написанное, Брови Шмеля поднимались всё выше, пока не скрылись под изрядно отросшей стрижкой милитари.

— Что это? — Не понимая, спросил майор.

— Это я тебя хочу спросить. Что у вас произошло с Чураевой, что она на тебя донос накатала? Ты правда её заставил выяснять личную информацию против её желания?

— А ты сам-то можешь представить Дину против воли делающую что-то? Я — нет.

— Детский сад. — Морщится Командир. — Короче, я пока этот вопрос притормозил. Кроме меня эту бумагу никто не видел. У тебя есть пара часов, чтобы объясниться с Чураевой и решить проблему мирно.

Блядь, ведь ничего не предвещало…

* * *

*Настольная игра «Сырный край»

Шмель нашёл Дину в курилке, находящуюся на их этаже. В торце служебного здания через один этаж были небольшие балкончики, когда подразделение, в котором служил майор, переехало сюда, их переделали в специально отведённые места для курения, чтобы в плохую погоду люди не мёрзли на улице.

— Ребят, оставьте нас. — Попросил Шмель ещё двоих сослуживцев, что тоже были тут.

Двое молодых ребят молча покинули комнату, прикрыв за собой дверь.

Выражение лица майора Дину насторожило, но она знала — либо сейчас, либо никогда. Второго шанса у неё не будет. Того, что она задумала ей не простят. Но и прозябать тут, теряя лучшие года в своей жизни, ей совсем не хотелось. Охмурить одного из бойцов ей за два года так и не удалось. Она ничего не теряет. Ловить тут больше нечего. А Шмель слишком совестливый. Слишком щепетильный по части женщин. От него получить отдачу она боялась меньше всего, поэтому и решилась на этот шаг.

— Ну и зачем ты это сделала, Дина? Что за диверсия против своих же? — Тон мужчины понизился на несколько градусов.

Шмель был неконфликтным человеком, но когда утраивали гадости ему, он отбивался и давал сдачу. Вот только противник у него сейчас истеричный и слабый. Как быть в данный момент со вздорной бабой, он не знал.

— А что не так? — Встрепенулась женщина.

— Я ведь к тебе, как к другу, обратился. По-хорошему.

— Другу… А я может хочу большего, чем просто дружбы. Я женского счастья хочу, любви, отношений.

— Так кто же мешает-то, Дин?