Уле оставалось лишь умиляться и благодарить всевышнего, который помог им найтись в этом огромном мире дважды. Каждый раз, когда она оказывалась поблизости с церковью, она обязательно заходила в неё и ставила свечку, шепча одно и то же слово «Спасибо».
В их квартире царила атмосфера счастья и нескончаемого веселья. Их не смущала теснота. Они так долго шли друг к другу, что готовы были ютиться, где угодно, главное все вместе. Втроём.
А через полгода их будет уже четверо…
Шмеля, каждый раз при виде появляющегося животика жены, распирает от душераздирающей нежности. Более сумасшедшего и беспокоящегося папашки найти трудно.
С тех пор как Уля узнала о своей беременности, её утро начинается одинаково с поглаживающих, местами щекочущих прикосновений к животу и поцелуев. Шмель всё время что-то нашёптывает развивающемуся плоду внутри жены. А потом прикладывается ухом и слушает-слушает-слушает… словно морскую ракушку, замирая на эти минуты и растворяясь в моменте.
От вида мужчины у её ног Уля не может сдержать слёз. Он такой трогательный в эти мгновения. Он заворачивает её и Ясю в свою любовь словно в кокон. Ласково, заботливо и нежно. Напитывая истосковавшуюся душу. Залечивая старые шрамы. Стирая неприятные воспоминания.
Сегодня Шмель остался с Ясей дома. Девочка подхватила в садике леопардовую болезнь — ветрянку.
У Яси держится температура. Сыпь с каждым днём всё сильнее распространяется по телу. Предыдущие три дня с девочкой помогала Уля, хоть Шмель и старался оттеснить её от болеющего ребёнка. Доводы об уже перенесённой в детстве болезни мужчина не слушал. Он сам замазывал каждое новое красное пятно зелёнкой, вставал по ночам, чтобы проверить температуру.
Но сегодня Ульяну срочно вызвали на работу на заключение очередного контракта. Она ни в какую не согласилась стать домохозяйкой или перейти на удалёнку. После стольких лет, рассчитывая только на себя, ей страшно потерять стабильность. А каждый беззаботный день рядом с мужем кажется сном.
— Иди ко мне. Давай я посмотрю, нет ли новых высыпаний. — Подзывает к себе дочку Шмель.
Яся из-за жуткого зуда капризничает. Устраивает истерики на пустом месте.
Шмель достаёт бутылочку с зелёнкой с верхней полки. Откручивает крышку, вынимает резиновую пробку. Достаёт ватную палочку, и макнув в зелёную жидкость начинает замазывать новые красные точки на маленьком тельце.
Яся корчит смешные рожицы. Хнычет, и всячески пытается сбежать.
Стоять на одном месте для малышки пытка. Она и так пролежала несколько дней с температурой. Хочется играть. А тут снова стой и терпи эти художества на теле.
От нетерпения девочка постукивает ножкой, раздражённо глядя на отца.
Как удаётся во всей этой ситуации сохранять самообладание, Шмель не знает. Но за терпение он бы дал себе медаль.
От капризов дочери Шмеля спасает телефонный звонок. С работы. Ура!
— Иди поиграй пока. Перерыв. — Отправляет Шмель дочку поиграть, а сам отходит к окошку, чтобы поговорить.
— Шмель, ты когда выйдешь? — Спрашивает Тихий. — Нам нужны твои мозги.
— Своих вам уже не хватает? — Стебает его Шмель.
— У тебя так извилины изгибаются, что нам и не снилось. Так что нет, без тебя никак.
— Раньше, чем через неделю не ждите. Если срочно надо, завези мне вечером доки, я дома гляну.
— Ок. Жди тогда в гости. Красавице моей — чмоки в щёки. — Ржёт добродушно Тихий. — Привезу ей подарок, чтобы быстрее выздоравливала.
И только Шмель завершает разговор и разворачивается, как на него обрушивается понимание. Он оставил зелёнку от-кры-той!
Перед его глазами сидит Тапкосжиратель в зелёную крапинку, и дочь, выпачканная так, словно у неё не ветрянка, а урок боди-арта.
Надо сказать, неудачный урок…
Потому что пострадали преимущественно руки, грудь и лицо. Лицо больше всех. Когда Яся замечает взгляд потерявшего дар речи отца, то начинает улыбаться во все свои 20 зелёных зуба.
Мать вашу за ногу!
Она её выпила!
Проведя своей пятерней по постриженному ёжику на голове, Шмель нервно сжимает зубы.
Ну как так? Ну как же так⁈
Пять минут! Он отвлёкся всего на пять минут!
Ошалело мужчина начинает набирать Скорую. И как только робот его соединяет с детским отделением, в трубке раздаётся флегматичный женский голос:
— Что у вас случилось?
— У моей маленькой дочери ветрянка. И, кажется, она только что выпила зелёнку. Что мне делать? — Растерянно с ужасом в голосе спрашивает Шмель у оператора.
На другом конце линии раздаётся спокойный многозначительный глубокий вздох.
— Что сейчас делает ребёнок?
— Улыбается…
Шмель в ступоре разглядывает зелёного Джокера напротив.
— Фотографируйте, папаша! — Раздаётся со смешком в приемнике телефона. — И на всякий случай дайте Полисорб. В течение суток наблюдайте. Если ребёнок чувствует себя хорошо, значит, всё обошлось. Если будут какие-то изменения в состоянии, звоните.
