— У тебя так извилины изгибаются, что нам и не снилось. Так что нет, без тебя никак.

— Раньше, чем через неделю не ждите. Если срочно надо, завези мне вечером доки, я дома гляну.

— Ок. Жди тогда в гости. Красавице моей — чмоки в щёки. — Ржёт добродушно Тихий. — Привезу ей подарок, чтобы быстрее выздоравливала.

И только Шмель завершает разговор и разворачивается, как на него обрушивается понимание. Он оставил зелёнку от-кры-той!

Перед его глазами сидит Тапкосжиратель в зелёную крапинку, и дочь, выпачканная так, словно у неё не ветрянка, а урок боди-арта.

Надо сказать, неудачный урок…

Потому что пострадали преимущественно руки, грудь и лицо. Лицо больше всех. Когда Яся замечает взгляд потерявшего дар речи отца, то начинает улыбаться во все свои 20 зелёных зуба.

Мать вашу за ногу!

Она её выпила!

Проведя своей пятерней по постриженному ёжику на голове, Шмель нервно сжимает зубы.

Ну как так? Ну как же так⁈

Пять минут! Он отвлёкся всего на пять минут!

Ошалело мужчина начинает набирать Скорую. И как только робот его соединяет с детским отделением, в трубке раздаётся флегматичный женский голос:

— Что у вас случилось?

— У моей маленькой дочери ветрянка. И, кажется, она только что выпила зелёнку. Что мне делать? — Растерянно с ужасом в голосе спрашивает Шмель у оператора.

На другом конце линии раздаётся спокойный многозначительный глубокий вздох.

— Что сейчас делает ребёнок?

— Улыбается…

Шмель в ступоре разглядывает зелёного Джокера напротив.

— Фотографируйте, папаша! — Раздаётся со смешком в приемнике телефона. — И на всякий случай дайте Полисорб. В течение суток наблюдайте. Если ребёнок чувствует себя хорошо, значит, всё обошлось. Если будут какие-то изменения в состоянии, звоните.

В этот момент Яся берёт ватную палочку, как делал отец, макает её в зелёнку и начинает «чистить» зубы, ещё сильнее пачкая рот.

Нет! Слава богу не выпила!

Отключившись, Шмель присаживается на ближайший стул.

Рукалицо! Мать вашу! Рукалицо!

В коридор здания, где находится специальное подразделение, влетает взволнованный Шмель с дочкой на руках. Передаёт с рук на руки девочку ожидающему их Тихому.

— Сдал. — Тихо бросает на бегу, уже мчась назад к машине, Шмель.

В их семье снова ЧП. У Ули отошли воды. Чуть раньше, чем ожидалось. Сестрёнка Яси торопится появиться на свет. А деду Шмеля добираться до них несколько часов своим ходом. Катя, соседка, пользуясь каникулами сына, укатила к морю. Оставить не с кем. Поэтому майору снова приходится обращаться к своим бойцам. Брать ребёнка с собой в роддом — не вариант.

Командир уже над ним прикалывается, что у него не спецотдел быстрого реагирования, а бесплатная команда нянек для маленького шмелёнка. И при каждом косяке тыкает в это носом весь отряд. Но Яську обожают все. Поэтому терпят прилепившуюся к ним кликуху «няньки».

— Принял. — С тяжёлым вздохом смотрит на подкидыша Тихий. — Ну что? Пойдём, моя красавица?

Тихий несёт Ясю, доверчиво прижавшуюся к его щеке.

— Не грусти, Тихий. — Говорит ласково девочка. — Я буду милой и послушной. Обещаю.

— Угу. — Ещё громче вздыхает Тихий.

Но мужчина иллюзий не питает. Он видел этого ребёнка в действии. И то, что для Яси «мило и послушно», то для их подразделения полный абзац.

Принеся ребёнка в свой кабинет, Тихий помогает снять верхнюю одежду, усаживает её за стол отца и выдаёт стопку чистых листов и цветные карандаши.

Понаблюдав за рисующей девочкой, Тихий погружается в недописанный отчёт.

Через полчаса раздаётся детский голосок:

— Я есть хочу.

— Дым, мне чуть-чуть дописать осталось. Найди харчевню поблизости, закажи столик. — С просящими интонациями обращается к коллеге Тихий.

— Ок.

Дым обзванивает все ближайшие кафе и рестораны.

— Чёрт! Столиков нигде нет свободных.

— Давайте со своим придем. — Предлагает Есения, продолжая рисовать на листе бумаги, выданном Тихим.

— Хорошая идея. Но боюсь нереализуемая. — Ухмыляется Дым. — Командир наш не даст разбазаривать казенное добро.

Тихий подходит к принтеру, ожидая, когда машина распечатает его документ.

— Тогда доставку ищи. — Подкидывает он вариант.

— Так на доставку только пицца, суши, китайская лапша. — Отходит к окошку Дым, чтобы налить себе воды.

— Ясь, ты любишь лапшу? — Поворачивается к девочке боец. А за столом Шмеля уже никого нет. — Яся? Где она?

— Только что тут была. — Резко делает оборот вокруг своей оси Дым, расплёскивая воду. — Ну, мля… Объявляй тревогу, Тихий.

— Если она опять что-то выкинет, Командир с нас шкуру снимет. А Шмель ещё и скалпель.

Дым осматривает в кабинете все возможные углы, где могла бы спрятаться девочка. Никого.