— Звучит неплохо.
УИЛЛОУ
Даллас прислонился к двери гостевой комнаты, которую я переоборудую в детскую.
— Еще есть время передумать и поставить кроватки у меня дома.
— Да, ты говорил об этом уже несколько сотен раз, — отвечаю я.
Наше приключение по магазинам закончилось пакетами с детскими вещами. Мы провели три часа за покупками, и нам пришлось купить по две штуки всего. Даллас отпихнул мою карточку, когда я попыталась расплатиться, и чуть не выбросил бумажник в окно, когда я попыталась отдать ему половину наличными, когда мы сели в машину.
Он обхватил мою талию сзади и притянул меня к своему крепкому телу.
— Я дам тебе главную спальню и буду спать в подвале. Я буду няней. Я буду вставать посреди ночи и менять подгузники. Кормить их. Купать их. Все, что захочешь.
— Оставляю тебе главную спальню.
Комната, где он на меня взбесился.
Нет, блин, спасибо.
Это помогло бы мне физически с детьми, но не эмоционально. Это уничтожит мое сердце. Два ребенка – тяжелая работа, но я скорее рискну остаться без сна, чем приму его предложение.
Я буду трахаться с ним, но не войду в его парадную дверь.
Я – горячая штучка.
Он скрестит руки.
— Ты хочешь начать все расставлять?
— Может, оставим это на другой день? Я устала, у меня болят ноги, и у меня все болит.
— Хочешь, я сделаю тебе массаж?
— А ты можешь сделать это языком?
Он ухмыляется.
— С удовольствием.
***
Стелла садится рядом со мной с тарелкой торта в руках.
— Хадсон сказал, что Даллас рассказал Мейвен о ребенке.
Мы на дне рождения Мейвен, и она начала открывать подарки. Я пришла раньше, села так, чтобы стол скрывал мой живот, и с тех пор не двигаюсь.
Лицо Мейвен светится от волнения, когда она открывает каждый подарок, и она благодарит дарителя, прежде чем перейти к следующему. Даллас приберег наш подарок напоследок. Я смотрю на него и улыбаюсь, видя счастье на его лице, когда он наблюдает за ней.
Он хороший отец.
Он может быть сломлен, но он смог восстановить часть своего сердца и открыл его для нее. Я надеюсь, что он сделает то же самое с нашими детьми.
Половина населения Блу Бич здесь, едят еду, которую приготовила Рори, мама Далласа, – ее хватит, чтобы накормить всю НФЛ, бегают за своими орущими детьми и смотрят на меня так, будто у меня воспаление. Мейвен пыталась затащить меня в надувной домик десятки раз, и, похоже, везде была диснеевская рвота.
— Она сама догадалась, — отвечаю я.
— Ничего себе?
— Видимо, я потираю живот, как это делают другие беременные цыпочки. Она сложила два и два. — Я смеюсь. — Даллас рассказал новость, потому что не смог соврать шестилетнему ребенку.
— Черт, дети становятся умнее в наши дни. Когда я была в ее возрасте, мне все еще казалось, что аисты приносят детей на порог дома.
Мейвен визжит и прыгает вверх-вниз, когда открывает подарок Далласа. Она снова визжит, когда открывает мой, а потом бежит ко мне, чтобы крепко обнять.
— Спасибо! — кричит она, продолжая прыгать вверх-вниз. Она садится рядом со Стеллой и начинает разрывать коробку с куклой и всеми аксессуарами.
Стелла ударяет меня своим плечом.
— Ты уверена, что не хочешь попрыгать в надувном домике? Для меня это будет впервые.
— Ты никогда не была в надувном домике? — спрашиваю я, глядя с ужасом. Кто не был ребенком, который упал и пытался встать, пока другие подпрыгивали сильнее, чтобы остановить его?
— Нет. Моя мама считала, что иметь детство – это мерзость, и все, что мне нужно было делать – это работать. — Она складывает руки вместе. — Итак, пожалуйста.
Я указываю на свой живот. — Никаких резких движений, помнишь?
