— Как думаешь, мы все обречены повторять грехи наших отцов? — спросил я наконец.
— Да.
Я моргнул.
— Ты не хочешь обдумать это с минутку?
Он раздражённо скрестил руки на груди.
— Последние несколько десятилетий я практически только об этом и думал. Убежать от генов невозможно. Нас породили на свет мужчины с изъянами. Эти изъяны не исчезают из родословной вот так запросто.
По окнам тарабанил дождь, будто убеждавшийся, что я не забуду про страдания снаружи.
— Тогда какой вообще смысл во всём этом, бл*дь? — спросил я.
— Откуда мне знать, чёрт возьми? — он отрешённо похлопал по карману пиджака, где он хранил свою единственную ежедневную сигарету. — Моя единственная надежда заключается в том, что если я продолжу каждое утро выбираться из постели, то всё это однажды обретёт смысл.
— Знаешь, я чувствовал себя довольно дерьмово и до того, как ты притащил сюда своё облако угрюмости, — сообщил я ему.
Люсьен поморщился.
— Извини. Я мало спал прошлой ночью.
— Ты не обязан из-за этого полностью переезжать сюда, ты же знаешь, — дом его родителей для него был полон призраков прошлого.
— Я останусь там, где захочу остаться, и буду работать там, где захочу работать.
— Должно быть, сегодня кто-то нассал в сухие завтраки всех жителей города, — пошутил я.
Именно в этот момент дверь моего кабинета распахнулась.
— Почему, чёрт возьми, я нахожу тебя здесь, а не в твоей проклятой квартире? Богом клянусь, Морган. Присматривать за тобой ещё хуже, чем за той церковной старушкой в бл*дской Алабаме, — объявил взъерошенный Нолан, ворвавшийся в комнату и для пущего эффекта пнувший мусорную корзину. — С тобой вечно два шага вперёд и тридцать семь тысяч шагов назад, и мне недостаточно платят, чтобы я терпел такое дерьмо.
— Тогда почему бы тебе не уволиться? — рявкнул я, слишком увязнув в жалости к себе, чтобы жалеть кого-то другого.
— Я уволюсь, а тебя изрешетят пулями. И тогда мне придётся жить с чувством вины? Зае*ись план.
— Возможно, у меня найдётся для тебя должность, — объявил Люсьен. У него было то коварное ублюдочное выражение, которое должно заставить любого, кто заработал такой взгляд, очень сильно занервничать.
— Да что ты? — произнёс Нолан, всё ещё сердясь.
— Серьёзно.
— В чём подвох?
— Подвох — это такое уродливое слово. Давай назовём это «условием».
На Нолана это не произвело впечатления.
— Перестань встречаться со Слоан, и работа твоя.
— Да ты издеваешься, бл*дь, — сказал Нолан.
— Так, вот серьёзно? Ты ненавидишь её всем нутром, но не хочешь, чтобы она встречалась с кем-то ещё? Даже ты должен понимать, насколько это нездоровое поведение, — сказал я.
— А я и не утверждал, что здоровое, — произнёс Люсьен своим пугающим голосом.
— Тогда зачем, чёрт возьми, я выслушиваю советы от тебя? — потребовал я.
— А мне откуда знать, чёрт возьми?
— Кучка диких засранцев, — пробормотал Нолан, вылетев из моего кабинета.
***
Лина:Привет. Всё в порядке? Я проснулась, и тебя нигде не было. Не то чтобы ты должен докладывать мне обо всех своих передвижениях. Или типа того.
***
Дождь делал дороги скользкими, а скользкие дороги приводили к авариям. Первый вызов был не таким уж плохим. Лёгкое столкновение с участием молодой матери, которая спешила отвезти своего младенца к педиатру.
Баннерджи успокоила и маму, и малыша, пока мы ждали прибытия эвакуатора. Я тем временем разбирался с дорожным движением и наведением порядка, заставляя себя не думать о женщине, которую оставил в тепле своей постели.
Мы даже не обсохли после первого вызова, как нас вызвали на второй инцидент.
Все сотрудники экстренных служб умели переключаться в некий рабочий режим, чтобы травмы, которые они видят, их не задевали. Это работало. По большей части.
Но учитывая настроение, от которого я не мог избавиться, обстоятельства, жестокое совпадение... Я знал, что уже слетал с катушек ещё до того, как всё стало хуже.
