«Ваша соседка из дома №14. ФИО: Перумова Альбина Леонидовна. Возраст: 22 года. Состояние: активность (прогулка с ребёнком). Подробнее».
«Размышления о необходимости посетить салон красоты (депиляция). Детализация, слушать через гарнитуру» сменилось на « Переживание, что Иннокентий уснёт на улице. Детализация, слушать через гарнитуру» и обратно на «Размышления о необходимости посетить салон красоты (депиляция)…»
Причём на середине деваха нагнулась к коляске и пошевелила ребёнка!
Пашка кликнул детализацию.
«…заросла, аж колется… Ромка скоро приедет, надо как-то попасть… Отнести Кешу маме? Вонять начнёт, зачем рожала… А если с собой взять? Что у него на лбу, блин, уже вскочило? — девушка у коляски нагнулась и пошерудила рукой в районе ребёнка. — Комар, что ли? Диану попрошу посидеть, надо только его вымотать. Засыпает, бля…»
— Кеша! — услышал Пашка голос, удивительно, до дрожи похожий на тот, который звучал в наушнике. — Кеша, не спи! Дома поспишь. Иди к маме!
Деваха выцепила младенца из коляски и начала крутить, показывая окрестности. Кеша не оценил и заревел.
Голос-то как смоделировало⁈ Из голосовух в мессенджерах собрало? Ну даёт!
Пашка поймал объективом жилистого парня, который неистово качался на турнике.
«Ваш сосед из дома №7. ФИО: Бобриков Артём Сергеевич. Возраст: 19 лет. Состояние: активность (спортивные упражнения). Подробнее».
«Счёт подтягиваний. Детализация, слушать через гарнитуру».
«И чё тут слушать?», — подумал Пашка, но тут Бобриков приземлился, взметнув пыльное облачко.
«Недовольство поведением друга Семёна (подозрение в интимной связи с сестрой). Детализация, слушать через гарнитуру».
А вот это уже интересно!
Пашка переключился на «прослушку»:
«…почки отобью к херам. Шлюха малолетняя, даёт кому попало. Как Сёма посмел, мою сестру… гнида… без зубов оставлю… будет на инвалидном кресле разъезжать… Дура тупоумная… Ещё залетит, бля, в шестнадцать. Вмазать бы и ей, чтобы мозги включала… Баб нельзя бить… Сёма — покойник. Раз, два, три, четыре, пять, шесть…» – это воинствующий Бобриков опять забрался на турник.
До восьми вечера Пашка протынялся во дворах, слушая чужие «мысли». Эта петрушка очень затягивала! Параллельно генерировал теории.
Анализ, по версии Пашки, в большей степени базировался на переписках. Приложуха умела ломать мессенджеры и соцсети, хапать оттуда инфу из последних сообщений, и генерировать околоплодные соображения. Ловко до чёртиков! Был бы Пашка махровой пенсионеркой, точно поверил бы в магию. Но Пашка — продвинутый современный чел. Его не проведёшь.
Только это всё равно было очень круто. И полезно.
А ещё отвлекало от размышлений о новом квестовом задании:
«10. Купи красную розу и оставь на парте Светланы Мирошиной. Награда — 10 баллов».
Спасибо, не вручи лично, блин!
Если за таким спалит хотя бы одна живая душа — затроллит Пашку вся школа, начиная от самой Светки и кончая последней уборщицей. Скипнул бы такое задание, но перейти к следующему без выполнения нельзя. А тут ещё и временных рамок нет. То есть, не выйдет просто дождаться, пока минуснёт десять баллов, и выполнять что-то нормальное.
А Светка, хоть и грудастая, но сука. Небось, она как раз и снимала Пашкин ранец в бабской сральне крупным планом для того видоса. И с Марципанниковым она мутит. Как минимум раз круто Пашку подставила уже. А он ей — розы таскай. Много чести.
Когда голод наконец загнал домой, выяснилось, что предки успели оттащить в Пашкину комнату весь хлам из коридора и даже мебель! Теперь там мало того, что кошаком разило, так ещё хрен пройдёшь даже к кровати. Хоть бы спросили, мать их! И надолго ему такое счастье?
Вместо извинений Пашка получил шпатель. И задачу после ужина сдирать старые обои. Башни родакам, короче, снесло с этим ремонтом! Зато хоть двести рублей потом выдали. Жмоты хреновы.
Обои хорошо отставали только там, где раньше стояли шкафы — потому что отсырела стена. В других местах они приросли намертво, и по факту приходилось отковыривать штукатурку, оставляя на стене вмятины. За вмятины Пашка едва не лишился обещанных двух сотен.
Перед сном проверил приложуху и подытожил: после школы ему надавали три недоведённые «П», одну отзеркаленную «С» с квадратными гранями, три перевёрнутых «игрека» (и это принесло уже пятый уровень!), льва, дракона и овна.
Интересно, как там дела у Марцепанникова? Сильно ему от предков влетело? Душа радовалась, Пашка аж подпрыгивал от удовольствия, хотя и лежал.
Так что уснул он в прекрасном расположении духа, даже несмотря на обои и обсараивание комнаты. Всё-таки это был великий день.
День, который должен войти в историю.
Памятуя как испоганился в прошлый раз за три часа дорогущий веник, розу Пашка покупал утром. Нарочно нашёл цветочный, который с семи часов открывался (на фига только — непонятно, но спасибо).
Двести тридцать рублей! Хорошо, что опять прошёлся перед выходом по карманам верхней одежды (благо она теперь вся в полном Пашкином распоряжении прямо у кровати) и насобирал немного монеток. Совсем офигели! Пришлось отдавать весь свой денежный фонд. Без столовки, значит, снова. Ладно, к этому Пашка приспособился.
По пути в цветочный встретил вчерашнего Бобрикова с синюшным фингалом под глазом. Бобриков сидел на скамейке у второго подъезда дома номер семь и кемарил. Рядом стояли две бутылки водки — одна пустая, вторая ополовиненная. Из дома его, что ли, выгнали за разборки с сеструхой?
Пашка почувствовал себя всеведущим и возгордился.
Розу он взял относительно короткую, но, когда погрузил её головкой вниз в рюкзак, ножка всё-таки торчала. Пашка обмотал её кухонным вафельным полотенцем, которое прихватил из дома. В такую рань, как он взялся прийти, конечно, никого в школе толком нет, но на всякий случай следовало соблюдать осторожность.
Проблемой оказалось отвоевать ключ от кабинета географии. Может, это после вчерашнего так относились к выдаче, а может, всегда так было (не баловался раньше Пашка открыванием кабинетов), но только ключ ему не давали. Пришлось, сильно рискуя, сознаваться кокой-то семиклашке, дежурившей в учительской, в своих целях. Девочка загорелась, глаза её воспылали, на лице появилось выражение восторженного идиотизма.
Пашка скрипнул зубами. Но зато малявка пошла с ним на третий этаж, открыла тридцать девятый кабинет, с умилением и завистью посмотрела, как он кладёт на Светкино место розу, потом класс закрыла, сказала, что Пашка «очень крутой!» и умчалась вниз дежурить дальше.
Не донесёт же она Мирошиной? Блин. Вот это будет лажа.
Хотя, откуда ей знать, кто там сидит? Разве что, если Светку с розой потом увидит. Если Светка не выкинет её, конечно, за ненадобностью.
