Придётся забыть и о Пионовой, и о её крутых друзьях, и об общих тусовках! Едва вкусив счастья, Пашка всё просрал — и даже не из-за чьего-то быкования и сволочизма души, а чисто своими силами!
А сколько подпольных ютуберов среди пионовских друзей? Гуляет уже по Сети его позор, или ролик пока монтируют? А может, спасёт то, что не захотят подставлять Люську?
Да ну, на фиг. Нужно быть придурком, чтобы на такое рассчитывать.
Конец Пашке. Теперь только приложуха с корректировкой истории и спасёт. Но то, блин, на недостижимом сотом уровне…
— Ты с кем пил-то? — напомнил о своём существовании Толик.
— С кем пил, туда уже не позовут, — огрызнулся Пашка, и проглотил три красные пилюли разом. — Чё твои предки сказали? — мрачно уточнил он. — Моим уже стукнули?
— У друзей они, за городом. Никто твои бренные мощи не видел.
— Зарядка есть Type-C?
— Ни хера не расскажешь, что ли?
Пашка сверкнул на Толика недобрым взглядом снизу вверх. Тот хмыкнул и протянул провод.
Когда Пашка воткнул его в мобилу и экран загорелся, пришло СМС, оповещающее, что контакт «Мать» звонил ему сорок четыре раза, а контакт «Отец» — одиннадцать.
— Ну всё, я покойник, — понял Пашка, и голова отозвалась мучительной болью.
Перезванивать было страшно, домой идти — тоже, но другого пути не было.
— Дай чё переодеться? — страдающе проговорил он. В башке стучало и пульсировало.
— Да ты в моём шмотье потонешь, — напомнил Толик. — Могу мотор проспонсировать, хотя ты и мудень.
Мать орала как потерпевшая несколько часов к ряду, разрывая Пашкину и без того раскалывающуюся голову на обломки пылающего метеорита. От физической расправы спасло то, что батя вчера, как оказалось, тоже нехило поддал. Выяснилось, что он заякорился в гараже соседа Семёна, где тоже жарили шашлыки и усиленно пили за воскрешение Христа дешёвую водку. Когда мать обнаружила исчезновение Павлика, отец к поискам подключился удалённо и обороты в потребление горючих жидкостей только прибавил. Тело его на материну всклокоченную голову свалилось чуть раньше, часа в три ночи.
На момент явления Павлика батя к воспитательным порывам был не склонен, и выглядел не многим лучше младшего сына, разве что, в силу опыта и крепости желудка, не вонял блевотиной.
Так что получилось, что отец Пашку даже немного спас: попросил мать заткнуться уж, наконец, и переключил на себя её внимание.
Посчитав время благоприятным, Пашка сокрылся в комнате, не забыв даже прихватить с кухни графин кипячённой воды.
Материн ор лишил его последних остатков сил, голова раздулась и пыталась лопнуть в районе висков.
Стянув вонючую одежду, Пашка завалился лицом в подушку. И вырубился до очень глубокой ночи.
По каким-таким гуманистическим соображениям предки так его и не тронули, оставалось только догадываться. Когда он открыл глаза, не в силах больше держать под контролем переполненный мочевой пузырь, и опасливо прокрался в уборную, в коридоре слышался раскатистый отцовский храп, за окнами было темно, и свет в квартире не горел.
В ванной Пашка опёрся почему-то счёсанными ладонями на умывальник и уставился в свое зеленоватое лицо. Под глазами чернели глубокие провалы, сам взгляд стал тусклым и безысходным.
Разбудить предков очень не хотелось, но Пашка продолжал ощутимо вонять, и потому душ всё-таки принял, стараясь не делать напор воды сильным и вообще не шуметь. Облёванные вещи сунул в шифоньер и придавил дверцу. А то нашла бы мать в стиралки — и понеслась бы её воспитательная деятельность по новой. Лучше потом как-нибудь сам закинет, когда эта психованная на работу пойдёт.
Батя, выходит, даже и на мужскую солидарность временами способен.
Полный унылой безнадёги и горьких дум, Пашка хотел глянуть, что там в приложухе, и вдруг заметил, что ему… написала… Пионова! И даже не одно сообщение, а восемь!
08.26: «Ты как? До школы не дошёл, да?»
11.20: «Паш, ты проснулся там?»
13:44: «С тобой всё в порядке?»
14.01: «Паш, ты живой?»
14.27: «Паша, отзовись, пожалуйста. Я волнуюсь. Серёжа говорит, что они отвели тебя не домой, а к какому-то другу. Напиши хоть что-то! Ты вчера вообще не в себе был.»
16.02: «Паш?»
20.11: «Ау…»
22.07: «Блин, ну так не делают. Отзовись!»
23.12: «Ты не в сети весь день. Я места себе уже не нахожу. Позвони, когда зайдёшь, даже если будет поздно».
Пашка сел на постели и уставился на сообщения, прочитав их ещё раз по порядку, а потом и ещё один раз. Он глазам своим поверить не мог. Это что же получается, Пионова не то, что не заблокировала его после всего трэша, она переживает и хочет с ним общаться?
Может, обматерить просто решила на свежую голову? Но по тону сообщений было не похоже.
Часы показывали ноль-ноль сорок семь, и звонить Пашка не решился. Написал, что был в отрубе. Через минуту попросил прощения за вчерашнее. Потом настрочил целый абзац, и стёр, не отправляя.
Происходило то, чего с людьми происходить не может.
Воспалённый мозг Пашки сфокусировался на этой мысли и припомнил, что он, Пашка, намыливался во всемогущие боги. Точно, приложуха! А там что?
