— Антон! Погоди! Это очень важно. — Я дернулся вперед, ухватив его за руку.
Для этого мне пришлось потянуться еще правее, соответственно, Дееву, которая никуда не делась, все так же сидела между мной и придурком, я практически припечатал к нему.
— Тебе чего надо⁈ — Кашечкин испуганно дернулся.
— Петров! — Откуда-то снизу возмутилась Деева. — Ты уже мне на голову залез! Отстань! Совсем, что ли?
— А я не поняла? Звонок для вас ничего не значит?
Голос, прозвучавший от входной двери, на всех одноклассников оказал эффект команды, отданной цирковым дрессированным пуделям. Или тюленям. Тут на кого как посмотреть.
Все в один момент взметались, а затем кинулись в рассыпную, занимая свои места. Потому что в кабинете, у входа, стояла наша классная руководительница Нинель Семеновна.
Мы, видимо, так увлеклись, что не услышали звонка на урок, и это — ужасное преступление. Естественно, не в нашем понимании, в глазах Нинель Семеновны. А эта женщина страшна в гневе. Ее лучше не злить. Впрочем, чего уж скрывать, она и без гнева страшна.
Все школьные годы учитель истории пугала нас двумя вещами: фанатичной любовью к предмету и неуемной тягой к железной, армейской дисциплине.
К счастью, Макс успел сунуть дневник Кашечкина в портфель ровно за секунду до того, как Нинель Семёновна появилась в классе. Поэтому и я, и он тоже шустро рванули к своей парте.
— Хм… — Нинель обвела учеников хмурым взглядом. — В принципе, реакция есть. А вот ума — ни грамма. Не было звонка. Ни один из вас не сообразил, что этот звук не возможно пропустить. Что ж вы, ребятушки, как стадо баранов? Учу вас, учу. Объясняю, мозг непременно должен работать, а вы…
Не успела учительница договорить, как в коридоре отвратительно громко раздался тот самый звук, о котором шла речь. Действительно, такое не пропустишь.
— Ну все… — Одними губами, еле слышно прошептал Макс. — Мегера в плохом настроении. Сейчас будет нам…
— Микласов, а я вот не понимаю, обязательно нужно высказываться, когда говорит учитель? — Нинель моментально среагировала на моего товарища.
Хотя, между прочим, ей уже сто лет в обед. Ну по крайней мере, под семьдесят точно. Насколько я помню, она Великую Отечественную прошла. Но при этом, имея солидный возраст, учительница истории была максимально бодра и крепка духом. Она ухитрялась видеть все, что происходит на уроке, слышать все, что происходит на уроке и даже по-моему, иногда читать мысли, предугадывая, кто именно подготовился хуже остальных. Страшная женщина.
Нинель Семеновна всегда ходила в длинной юбке, чуть ли не до пола, блузке с рюшами и пиджаке. Волосы собирала в высокую прическу, которую закрепляла заколкой.
Мне она в школьные годы отчего-то виделась переодетой, глубоко законспирированной атаманшей. Той самой, из «Снежной королевы». Просто выражение лица классной руководительницы и ее хриплый, низкий голос максимально подошли бы разбойнице, чтоб кричать:«Гони кошелек, падла! », но никак не педагогу.
Правда, надо признать Нинель Семеновну ученики школы реально боялись. Причем боялись сильнее, чем директрису или завуча. Да что уж там… Подозреваю, директриса и завуч сами боялись эту пожилую, высокую, вечно недовольную особу.
Когда Макс переводился к нам в класс из старой школы, я сразу его предупредил, что лучше бы ему с первых дней наладить контакт. Вот только несмотря на мое предупреждение, с контактом у них не задалось. Классная руководительница Макса невзлюбила с первого же дня.
Это был урок истории, что вполне закономерно и логично. Начало учебного года. Получается, ровно две недели назад. Я прямо четко вспомнил эту ситуацию именно сейчас, стоя за партой напротив Нинель Семеновны, которая сделала в нашу с Максом сторону несколько шагов. Воспоминание было ярким.
В тот день, под конец урока, она решила рассказать нам о Суворове. Не то, чтоб мы о нем не знали, просто великого полководца учительница хотела привести в пример. Дабы дети прониклись и поняли, как важно идти к своей цели. В данном случае –к «пятеркам» по истории.
Потому что Нинель Семеновна была уверена, во всей системе советского образования есть лишь два важных предмета: история и начальная военная подготовка. Ибо главное — быть готовым к любым событиям и знать все даты, начиная с Древнего Египта. Только это в глазах Нинель Семёновны заслуживало уважения.
Остальные уроки, по ее мнению, тоже нужны, но не так полезны. Они просто помогают детям не расти идиотами.
И вот в момент, когда учительница рассказывала про Суворова, Макс допустил роковую ошибку.
Нинель прониклась своей речью настолько сильно, что начала изображать нам все это в лицах.
В частности, речь шла о том, как великий полководец подходил к воспитанию молодежи. Примером стал племянник Суворова, которого ему на воспитание прислали «послужить». И вот в каком-то переходе их путь пересекла речушка. Племянник остановился в раздумьях, как переправляться. А Суворов снял сапоги и пошел через водную преграду.
В тот момент, когда по сюжету полководец должен был перейти реку, Нинель вдруг сорвала с одной ноги туфлю и пронеслась через класс решительным маршем, изображая Суворова, преодолевающего препятствия.
Весь 7″ Б" сидел с каменным лицами и выражением глубоко интереса в глазах, потому что наученные горьким опытом, иы знали, учительница истории может простить опоздание или корявый язык во время ответа у доски, но неуважения к историческим личностям она не простит никогда.
Макс же, несмотря на мое предупреждение, был не готов к подобным фееричным выступлениям. Поэтому, наблюдая, как Нинель марширует по классу, размахивая этой туфлей, он не выдержал и очень, очень тихо прыснул себе под нос, прижав ко рту ладонь.
Никто другой не заметил бы. Вообще. Или подумал бы, что новенький просто чихнул. Но только не Нинель Семёновна.
С того дня мой друг перешел в разряд ее личного неприятеля. Назвать Макса врагом классной руководительницы было бы слишком громко. Она просто теперь цеплялась к нему на каждом уроке.
— Я задала вопрос, Микласов? — Нинель поправила классный журнал, который зажимала под мышкой. — Ты хочешь высказаться? Ты считаешь себя достойным бо́льшего уважения, чем учитель? Ну, что ж… Хорошо…Садитесь дети.
Пока мы усаживались за парты, стараясь делать это без лишних звуков, она чеканным шагом промаршировала к своему столу, шлепнула на него журнал, а потом с наигранным удивлением посмотрела на Макса.
— Я что-то сказала неясно? Микласов, ты хотел высказаться, у тебя есть эта возможность. Добро пожаловать к доске.
Макс с грустным лицом поднялся со стула и поплёлся отвечать. Скорее всего, погоняет его Нинель сейчас неплохо.
Я другу всей душой сочувствовал, но при этом испытывал облегчение. Конечно, не из-за того, что Максу теперь придется пережить десять минут позора. Нет. Дело было в другом.
Сегодня — пятнадцатое сентября. В этот день в 7″Б" пришёл еще один новенький. Но его нет. Урок начался, а его нет!
Я только позволил этой мысли сформироваться, только разрешил себе понадеяться, что в том и был смысл. Что меня сюда закинуло именно для таких вот перемен. Как обычно бывает в фантастических фильмах? Изменили прошлое — исправили будущее. Я искренне начал верить, что мое присутствие здесь, в этом классе, стало тем самым фактором, который предотвратит все будущие события. Но…
— Тук-тук… — Дверь немного приоткрылась и внутрь кабинета протиснулась половина нашего завуча. — Нинель Семеновна, дико извиняюсь… Тут вот… Пополнение. Мальчик опоздал чуть-чуть. Вы уж не ругайтесь.
Завуч, не услышав возмущения со стороны учителя истории, обоегченно выдохнула, а затем толкнула дверь сильнее и вплыла в кабинет вся целиком.
