Следуя за Таагом-18, Нриз выбрался я на внешние галереи Цитадели. Он задыхался – сидяче-лежачий образ жизни, сопровождаемый обильным не слишком здоровым питанием, не способствовал атлетическим рекордам. Тааг, способный развивать гораздо более высокую скорость, терпеливо поджидал Нриза, но тому казалось, что про себя голем кроет его самыми последними ругательствами.
Наконец, галереи привели к открытой площадке, на которой собралось множество големов класса Тааг, стояло четыре четырёхруких гиганта и одна самоходная платформа.
Звук из четырёх нот, который, как теперь не осталось ни малейших сомнений, являлся сиреной тревоги, продолжал и продолжал звучать, но никаких видимых действий не производилось.
Нриз в непонимании оглянулся по сторонам. Ничего, абсолютно ничего не происходило, пусть и разлитое в воздухе напряжение, казалось, можно было резать ножом.
А затем всё переменилось в мгновение ока. Раздался неприятный резкий звук, похожий на громкое гудение трансформатора, и пространство в километре от Цитадели колыхнулось. Казалось, сама реальность пошла волнами – концентрические кольца искажали окружающее пространство. Вокруг аномалии возникли яркие белые линии, складывающиеся в сетку из треугольников. Волны учащались и учащались, накладываясь друг на друга и вызывая дополнительные колебания в местах пересечений. Гудение усилилось, переходя в истошный вой. Треугольники светились всё сильнее, пока на их свет не стало невозможно смотреть. А затем один из них полыхнул и погас. В образовавшуюся брешь устремились всё новые волны, новые искажения пространства. И пространство не выдержало. В центре бреши возникла ослепительная алая точка, которая тут же расширилась огненным кольцом, за которым располагалась непроницаемая фиолетовая мгла. И из этой мглы в пролом хлынуло полчище тварей.
Нриз, отвесив челюсть, наблюдал, как целое облако исполинских насекомых рассредотачивалось и выстраивалось в явно боевые порядки. Как вспыхивали светящиеся кристаллы на кончиках их жвал, лап и надкрылий. Как из этих кристаллов к Цитадели устремляются разноцветные потоки, бьют ослепительные световые лучи. Как из пастей, хоботков или кончиков гибких членистых хвостов срываются плевки разноцветной слизи, струи жидкостей и зазубренные шипы.
Башенки, летающие вокруг Цитадели, вспыхнули бледно-зелёным светом. Из них вырвались шары энергии, которые, отлетая на некоторое расстояние, разворачивались в широкие полотнища, отражающие поток смертоносной дряни.
За спиной у Нриза послышался топот, мимо него пробежали четырёхрукие гиганты и в прыжке взвились в воздух. Их плоские ступни засветились - вместо того, чтобы рухнуть вниз, големы стали набирать скорость, подлетая к надвигающейся орде. Из глаз, которые когда-то так сильно напугали Нриза, вылетели лазерные лучи, поражающие по несколько насекомых за раз. А когда четырёхрукие приблизились к стае на расстояние сотни метров, из металлических предплечий вырвались зелёные спирали, разворачивающиеся в длинные извилистые бичи. Гиганты орудовали лазерами и бичами, пробивая и рассекая насекомых. Встречные лучи и снаряды разбивались о вспыхивающие вокруг гигантов полупрозрачные сферы щитов.
Вокруг насекомых тоже вспыхивали щиты, но мощь гигантов была столь велика, что бичи задерживались лишь на доли мгновения – после этого щит вспыхивал, а один из кристаллов на насекомых взрывался облаком осколков.
Кристаллы на некоторых насекомых вспыхнули сами по себе, после чего их тела замерцали и очутились перед самой Цитаделью. Гиганты не стали разворачиваться, они как ни в чём не бывало продолжали истреблять оставшуюся армию. Не успел Нриз удивиться, как стала ясна причина подобного попустительства. Самоходные платформы выдвинули из боков сегментированные щупальца, с которых сорвались тусклые, словно поглощающие свет серые лучи. И в местах, которых они касались, плоть насекомых разрывалась и истаивала, словно сахар под струёй кипятка. Эти пятна порчи быстро распространялись, и через пару секунд от огромного насекомого оставались разрозненные куски хитина, улетающие вниз, в бескрайнюю пустоту.
Насекомые не оставили атаку без ответа. Они выплюнули новые облака слизи, жал и кислоты. Но на этот раз не остались в стороне собратья Таага-18. Пауки рассредоточенные по внешней стороне Цитадели, становились на задние четыре лапки, а передние выставляли, словно в какой-то извращённой молитве. Перед ними вспыхивали разноцветные защитные поля, отбрасывающие или гасящие вражескую атаку.
Вскоре все насекомые прорыва оказались уничтожены, платформы сложили дополнительные конечности, а пауки класса Тааг вернулись на свои места. Вдалеке, в месте прорыва, тессеранхейры с кажущейся лёгкостью и непринуждённостью продолжали истреблять основную массу нападающих. Казалось, судьба врагов предрешена.
Всё изменилось в одно мгновение. Вновь колыхнулось пространство, почти закрывшийся портал, зажатый светящимися треугольниками, молниеносно расширился. Из него вылетела ещё одна волна насекомых, не менее огромная, чем первая. Тессеранхейры не замедлились и не оплошали. Они с размеренной методичностью продолжали уничтожать недобитков и разворачивались в сторону новых нападающих.
Ракурс был неподходящий и Нриз не видел деталей, но из средины корпуса четырёхруких вырвались большие чёрные шары. Отлетая от големов, шары расходились чёрной поглощающей свет сетью, схожей с паутиной титанических пауков. Там, где сеть касалась врагов, те падали вниз грудой обрубков. А тех, кто умудрился проскользнуть мимо сетей, встречали смертоносные спирали бичей. Тессеранхейры вгрызались во вторую волну, словно волки в беззащитное овечье стадо. Но внезапно их наступление остановилось, наткнувшись на фиолетовый барьер.
Нриз до боли сощурил глаза. Нет, ему не показалось - на спине одного из особо огромных жуков стояла человеческая фигурка. Несмотря на свободные одежды, скрывающие пол и комплекцию, Нризу показалось что это мужчина, и что вся его поза демонстрирует надменность и презрение. В исполнении Хозяина эта поза была бы полной достоинства и величия, но тут Нриз даже заскрежетал зубами от негодования. Эта мразь осмелилась воспользоваться отсутствием Хозяина и атаковать его Цитадель! Нет, разумеется, у него ничего не получится, даже без Хозяина Цитадель оставалась неприступной, но всё равно, что он о себе возомнил?
Как оказалось, у врага были основания для подобного самомнения. Его жук ускорился и рванул вперёд. Снаряды четырёхруких, лучи и огненные кнуты скользили по защите и бессильно разбивались. Тессеранхейры снова выстрелили чёрной паутиной, но на этот раз даже такая мощная атака не принесла плодов – защита врага выдержала.
Враг Хозяина вытянул вперёд руку, и одного из гигантов окутало облако фиолетовой мглы. Вспыхнули щиты, но облако задержалось лишь на считанные секунды, после чего сжалось, превращая голема в груду изломанного металла.
Вновь ожили летающие башенки, воздух расчертили росчерки лучей, наполнили тучи энергетических снарядов и силовых полей. Самоходная платформа рядом с Нризом тяжело опустилась на ногах-колоннах, занимая наиболее устойчивое положение и почти касаясь брюхом пола. Из её боков снова выскочили сегментированные щупальца, но на этот раз вместо того, чтобы нацелиться на врага, они зашарили по каменным плитам. Несколько големов класса Тааг подбежали к щупальцам и ухватили их передними конечностями, направляя и позиционируя в нужные места. Те плиты, которых коснулись щупальца, загорелись неярким белым светом, на них вспыхнули концентрические круги, усеянные переплетением магических узоров. Из спины платформы поднялось огромное жерло, которое выдвинулось вперёд и легло на плоскую голову.
Раздался громкий свист, от которого у Нриза заложило уши, и из пушки сначала медленно, а затем всё быстрее набирая скорость, выскользнула удивительно маленькая яркая точка. Нриз не обольщался и не считал её безобидной – он прекрасно видел, как вокруг этой точки искажается пространство. С соседних площадок и галерей вылетело ещё несколько десятков таких точек.
Тессеранхейры, словно почувствовав подлёт снарядов, мгновенно сжались, окутались голубоватыми сферами стазис-полей и телепортировались на несколько сотен метров назад. Снаряды вильнули и сменили траекторию, игнорируя насекомых и направляясь точно в человека.
Нриз почувствовал удар в спину и упал на пол. Он удивлённо обернулся и увидел, что его с ног сбил Тааг-18. Нриз хотел что-то сказать, но Тааг запрыгнул ему на плечи, снова придавливая к полу и выставил передние конечности. Перед Нризом вспыхнула пелена ещё одного защитного поля.
Не успел он сформулировать мысль, как точки снарядов достигли противника. Тело жука, на котором стоял человек, просто испарилось, исчезло в облаке чёрного взрыва. Пространство искривлялось, колебалось и рвалось, после чего полыхнуло сильной волной искажений. Лишь через пару секунд раздался очень громкий звук, напоминающий треск ломаемого дерева, звон разбитого стекла и одновременно треск разрываемой бумаги, только в сотни, в тысячи раз громче и пронзительней. Сфера искажения разрослась до сотни метров, а затем схлопнулась, породив сильную взрывную волну. Когда она докатилась до цитадели, лапки големов вспыхнули магическими структурами, надёжно цепляясь за камень. Нриз почувствовал, как скользит по полу, несмотря на сидящего на нём Таага-18. Он с ужасом осознал, что без защитного поля он был бы либо мёртв, либо искалечен. Его беспечность не только могла лишить его жизни, но ещё и испортить собственность Хозяина, что было совсем недопустимо.
- Тааг, нам нужно отсюда уходить! – сказал он сквозь звон в ушах.
Но последовать своему совету Нриз не успел. Волна искажений мигом схлынула, и в месте, куда ударили снаряды, осталась висеть фиолетовая сфера. Стенки сферы посветлели и пропали, а на её месте осталась висеть человеческая фигурка, стоящая на идеально сферически обрезанном куске жука. Обрубок, словно вспомнив о тяготении, полетел вниз, а человек направился к Цитадели.
Оставшиеся насекомые не атаковали, они перегруппировались и расположились клином, на острие которого оказался человек. Он непринуждённо полетел вперёд, скупыми жестами отмахиваясь от снарядов и лучей, которые исторгали башни и оправившиеся тессеранхейры. Вновь рявкнули самоходные платформы, вновь яркие точки полетели к врагу, но на этот раз былого эффекта достичь не удалось – на их пути возникла мерцающая фиолетовая пелена, в которой они запутались, словно в паутине, и застыли на месте.
Клин врага приблизился к башенкам и двинулся дальше. Попытался двинуться - на его пути вспыхнуло новое защитное поле. Враг снова махнул рукой, направляя полотно фиолетового тумана. Но на этот раз ничего не произошло. Защитное поле Цитадели усилило свечение, но с лёгкостью устояло. Сзади в стаю насекомых ударили уцелевшие четырёхрукие.
Установился шаткий паритет. Атакующие силы не могли пробить защиту, а защитники, если не считать устроивших кровавую жатву четырёхруких, ничего не могли поделать с атакующими. Враг не обращал внимания на творящееся в тылу, видимо, считал своих насекомых расходным материалом, призванным лишь подарить немного времени. Он сложил руки на груди, а затем задумчиво почесал подбородок. С этого расстояния Нриз мог различить даже ничем не примечательные черты лица – даже мерцающее защитное поле не стало особой помехой.
Затем враг вытянул вперёд руку, из которой выстрелила мутная полупрозрачная пирамида. Она вонзилась во взвывшее и усилившееся защитное поле, продавливая его, словно шило – толстую кожу. А затем с надсадным свистом стенки пирамиды стали раздвигаться, образовывая всё расширяющееся и расширяющееся окно.
Защитники не дремали, в это окно тут же полетели сотни и тысячи снарядов. Но мимо врага, словно повинуясь неслышимому приказу, рванула стая мелких насекомых. Впрочем, слово «мелкие» для тварей величиной с небольшого пони подходило слабо. Вспыхивали и рассыпались кристаллы на головогрудях и надкрыльях, насекомые гибли десятками, сотнями. Но каждый труп брал на себя и ослаблял атаку, позволяя следующим и следующим проникнуть в брешь. Они подлетали к Цитадели и стреляли, плевали и метали различную мерзость, которая расплескивалась по стенам, проедая камень, оставляя безобразные дыры в стенах, крышах, полах и окнах.
Некоторые снаряды пробили личные защитные поля, поражая големов класса Тааг. При виде того, как твари уродуют Цитадель, как разрушают собственность Хозяина, уничтожают и ломают големов, так похожих на его единственного друга, на глаза навернулись слёзы.
Что-то пронеслось мимо Нриза, почти сбив его с ног. Нриз заозирался, но быстро понял, что это Тааг-18. Он выбежал вперёд, прыгнул в воздух и развернул защитное поле, в которое тут же ударила череда кислотных плевков. Реальность застыла. Нриз, словно в замедленной съёмке увидел, как мерзкая зелёная субстанция разрушает защиту Таага-18. Как первые капли проникают за силовой барьер, попадают на корпус голема и с шипением испаряются, оставляя после себя огромные дыры. Как в последней попытке защитить мерцает и пропадает силовой щит, как целая струя зелёной мерзости летит прямо в голема.
В мозгу словно что-то щёлкнуло и на Нриза внезапно накатило осознание. Он увидел скорость и траекторию каждого снаряда, каждой капли кислоты, каждого шипа и жала. С запоздалым ужасом осознал, что струя, поразившая Таага-18, летела точно ему в голову. И что следующая струя не только уничтожит голема, но и убьёт его самого.
Словно сама по себе сложилась траектория, учитывающая скорость сокращения его мышц, течение нервных сигналов, реакцию синапсов. Мозг визуализировал эту траекторию светящейся линией, пусть в этом и не было нужды – ведь Нриз знал, просто знал, что делать, в какой последовательности и с какой силой сокращать мышцы. Но его не устраивал этот путь, ведь он означал, что Тааг-18 будет уничтожен. И пусть это всего лишь бездушный голем, пусть он даже меньше, чем какое-то животное, но и сам Нриз по меркам этого мира тоже был не больше животного. Пусть сам он был собственностью Хозяина, которую следовало непременно спасти от уничтожения, но Тааг-18 тоже был такой собственностью! Нриз пометил траекторию как неподходящую и задал себе новую директиву.
Задача: избежать уничтожения субъекта Нриз, избежать уничтожения объекта Тааг-18.
Время выполнения: 35 миллисекунд.
Дополнительная задача: избежать дополнительного ущерба объекту Тааг-18, избежать ущерба субъекту Нриз.
С текущими вводными выполнение задачи невозможно.
Корректировка: минимизация ущерба объекту Тааг-18, минимизация ущерба субъекту Нриз.
Корректировка принята. Доступны варианты исполнения.
Мозг Нриза вновь наполнили вереницы цифр, массивы данных, графически подсветились векторы движений, складываясь в три основные варианта исполнения.
Субъект Нриз: лёгкие повреждения. Объект Тааг-18: критические повреждения.
Не подходит, отклонено.
Субъект Нриз: повреждения средней тяжести. Объект Тааг-18: средние повреждения.
Ограниченно подходит. На рассмотрении.
Субъект Нриз: незначительные повреждения. Объект Тааг-18: тяжёлые повреждения.
Ограниченно подходит. На рассмотрении.
Материальная оценка. Оценка эмоциональных последствий. Понижение приоритета третьего варианта. Приступить к выполнению варианта два.
Мышцы резко сократились, Нриз будто чувствовал, как от непомерного усилия рвутся мышечные волокна. Подошвы ботинок проскальзывали по каменным плитам, но он заранее учёл силу трения. Носок ноги погрузился в выбоину, оставленную кислотой предыдущих плевков, Нриз использовал эту неровность в качестве опоры и прыгнул вперёд, хватая Таага-18 за задние ноги. Капли кислоты летели в лицо, но он потянул и крутанул голема, используя его тело как противовес, разминулся с кислотой на считанные сантиметры. Он потянул Таага вниз, вместе с ним рухнул на пол и, прижав голема к животу, сгруппировался, кубарем покатившись по полу. Его рука выстрелила вперёд, хватаясь за гладкие края ещё одной выбоины, пальцы сжались, обламывая ногти, а мышцы руки напряглись. Нриз изменил траекторию, пролетел между двух кислотных плевков, чтобы попасть под третий, который должен был неизбежно прожечь ему ногу, а Таага задеть лишь самым краем. Неприятный, болезненный, но заранее предсказанный результат.
Как оказалось, существовали факторы, которые не могли учесть даже расчёты Нриза. Тааг-18, неподвижно прижавшийся к его груди, внезапно ожил. Его лапы, не разбирая, где пол, а где плоть, судорожно зашевелились и потянули за собой металлическое тело. Несмотря на то, что его сознание пребывало в царстве формул и цифр, Нриз зашипел от боли, когда металлические лапы впились ему в бедро и живот. Но ужас его обуял не из-за этого – Тааг-18 целенаправленно и, как безжалостно подсказывали расчёты, неизбежно, пытался принять кислотный плевок на себя.
- Тааг, нет! – выкрикнул Нриз, и собственный голос показался ему растянутым, словно на зажёванной магнитофонной плёнке.
