— Да.

Мы предложим звезде то, за чем она охотится, в качестве платы за ее верность, а затем снова будем готовы вступить в бой. Когда на нашей стороне сражается святое создание неба, мы уничтожим оборону Вега раз и навсегда, и тогда может начаться настоящая жизнь в моем королевстве.

ГЛАВА 13

Я смотрел, как моя жена листает страницы «Книги Эфира», ее брови нахмурены от сосредоточенности, а поза напряжена от раздражения. Я давно заметил ее любопытство, эту жгучую жажду знаний и власти, которые определяли ее как полностью Фейри, но я не был уверен, что когда-либо по-настоящему замечал, как она расстраивалась, когда ответы ускользали от нее.

— Не то чтобы это было неуправляемо, — сказал я ей, меняя позу, когда сидел, откинувшись в своем обычном кресле в Королевской Лощине, мои ботинки лежали на кофейном столике, скрестившимися лодыжками перед собой.

— Я знаю, — проворчала она, перелистывая еще одну страницу с такой силой, что я удивился, что она не порвалась.

— Это может быть полезно, — добавил я, и ее взгляд оторвался от книги и сузился до яркого света, направленного в мою сторону.

— Однако удалось ли тебе продвинуться так далеко в учебе, если все, что ты когда-либо делал, это прокручивал одни и те же мысли снова и снова?

— Честно говоря, я удивлена, что никто из других Наследников не убил тебя до этого момента.

Я злобно ухмыльнулся и подозвал ее ближе рукой, покрытой золотыми кольцами. Мы вернулись сюда после вчерашнего допроса, обсуждая передвижение армии моего отца благодаря информации, которую нам предоставил Гас Лисичка. Разведчиков, конечно, выслали, но, как и ожидалось, они уже ушли.

Не то чтобы Гаса специально держали в курсе; он был просто полезной пешкой, которую мой отец мог использовать в своей кампании лжи и пропаганды в СМИ. Но он был хитрым ублюдком, из тех, кто сует свой нос туда, куда не надо, и вынюхивает информацию, которой ему быть не положено. Так что, возможно, он не смог помочь нам определить местонахождение армий Ложного Короля, но он помог нам приблизительными цифрами, слухами о планируемых перемещениях и даже шепотом о проблемах, которые Связанные доставляли моему отцу. Без сомнения, было нелегко удовлетворить эту связь со столь многими людьми.

Рокси поджала губы, глядя поверх древней книги, а затем снова опустила на нее взгляд.

Я зарычал, чтобы дать ей понять, что мне не нравится, что меня бросили в пользу какого-то пыльного тома, и она отмахнулась от меня так же небрежно.

Мы обсуждали с остальными цену моей жизни до поздней ночи, и, насколько мне было известно, могли случиться вещи и похуже. Я был кровожадным сукиным сыном, у которого были проблемы с гневом, и я не прочь хоть немного побороть их на поле боя. И хотя мы оба оказались в центре кровопролития, сражаясь с извращенными монстрами, которых мой отец послал атаковать академию, и, допрашивая его военного генерала, оглядываясь назад, я не думал, что мы действительно вышли из-под контроля. Оказавшись в битве и хаосе? Да. Под кайфом от пролития крови и грохота битвы? Да. Но совершенно не в силах останавливаться? Или, что еще хуже, не можете отличить друга от врага? Нет. Мы не совсем сошли с ума под зовом смерти, и я не боялся, что это произойдет. Рокси знала, что ей придется нести цену, когда она придет за мной за Завесу, и я знал, что тоже понесу ее, когда согласился вернуться с ней. Честно говоря, это казалось гораздо лучшим вариантом, чем многие другие, и во время войны, во всяком случае, казалось полезным.

Вздохнув, я поднялся на ноги и направился приготовить нам кофе. Этим вечером мы планировали посетить хранилище ФБР и забрать следующий Камень Гильдии. Судя по всему, сегодня мы планировали сидеть здесь, пока Рокси сердито перелистывает страницы этой чертовой книги, как будто она могла неожиданно дать ей ответ, который она хотела.

— Ты не найдешь какой-нибудь удобной маленькой оговорки о выходе, — сказал я ей, ставя перед ней дымящуюся кружку кофе, прежде чем положить руки на спинку ее сиденья и наклониться, чтобы прочитать через ее плечо.

— Я не ищу условия выхода, — ответила она так, будто это было очевидно, и я нахмурился.

— Что же ты тогда так задумала?

Я поцеловал ее в щеку, затем еще раз в место прямо под ее ухом, мой взгляд скользнул по ужасной иллюстрации в книге, изображавшей способ обмена органов мертвых на силу убеждения с добавлением правильные травы, руны и заклинания.

— Я просто хочу…

Она перевернула страницу, затем торжествующе ухмыльнулась, по-видимому, найдя то, что искала.

— Ага.

Рокси указала на страницу, и я нахмурился.

— Ты хочешь покрыть свою кожу непроницаемой чешуей? — спросил я, глядя на изображение человека, который после завершения заклинания оказался полуящерицей. — Я почти уверен, что это заклинание навсегда, детка, и я не уверен, что весь этот чешуйчатый облик человека-ящерицы — это тот, который ты хочешь сохранить на всю жизнь…

— Не то, идиот, — сказала она, отмахиваясь от моей руки, когда я перекинул ее волосы через плечо, чтобы дать мне лучший доступ к ее шее.

— Что?

Она указала на крохотную пометку в списке ингредиентов, заляпанную каким-то коричневатым пятном и почти неразборчивую. Мне пришлось оторвать губы от ее шеи, когда я наклонился ближе, пытаясь прочитать нацарапанный текст.

Чашка с водой из реки мертвых, найденная за резким правым поворотом перекрестка, у подножия кургана, под протянутой веткой дерева палача.

— Эти направления кажутся довольно расплывчатыми. Если бы я сказал тебе встретиться со мной на тропинке у реки, где растет дуб, ты бы, блять, понятия не имела, куда…

Она зажала мне рот рукой, и я зарычал на нее.

Рокси повернулась, посмотрев на меня через плечо, ее зеленые глаза сверкали от той проблемы, о которой мы оба знали, что я буду следовать за ней с головой и проклинать ее за то, что она когда-либо предлагала.

— О, мой бедный, милый, прямолинейный Дракон, — поддразнила она. — Слава звездам, что тебе не пришлось идти за мной из лап смерти, иначе ты был бы очень старым человеком, прежде чем понял это.

Она прижалась губами к тыльной стороне руки, как будто целуя меня через барьер, который она установила между нами, затем поднялась на ноги, оставив книгу на диване.

— И что, по-твоему, ты можешь найти под веткой дерева палача? — спросил я, когда она направилась к двери.

— Нууу…

— Прекрати меня дразнить и дай мне прямой ответ, — потребовал я, преследуя ее из комнаты и вниз по лестнице.

— Паромщик, — просто ответила она, и я чуть не споткнулся от моего удивления.

— И какого черта ты хочешь снова с ним встретиться?

— Я не знаю. Может быть, он хотел бы потусоваться? Должно быть, целый день одиноко грести вверх и вниз по реке смерти. Ему, наверное, понравится гость.

— Разве ты не говорила мне, что сбила его с плота в реку, и сила его ярости почти вырвала душу из твоей груди, когда ты убегала от него? — прорычал я.

— Ага. Хорошие были времена.

Она улыбнулась мне, выскользнув из двери у подножия ствола дерева, и я бросился к ней.

Я схватил ее за запястье, развернул так, чтобы она оказалась спиной к стволу огромного дерева, и крепко поцеловал ее изогнутые губы.

Я почувствовал учащение ее пульса, когда мое собственное сердце вторило этому, оба органа были зеркалом друг друга, а ее волнение подпитывало мое собственное.

Я поднял ее запястья над головой, прижав ее к месту своим телом и просунув язык между ее губами, теряясь во вкусе ее сладкого рта. Она была гораздо более опьяняющей, чем любая битва или кровопролитие, гораздо более соблазнительной, чем смерть и резня. Если нашей ценой было доставить смерть Паромщику, то пусть будет так. Однако ничто не могло лишить этой реальности.

В конце концов мы оторвались друг от друга, наше дыхание было тяжелым, желание требовать большего висело в холодном зимнем воздухе вокруг нас. Но сегодня Джеральдин привела к побережью «Бессмертную Могучую Провинцию Повстанцев» — также известную как Остров Рамп — вокруг побережья. Близнецам пришлось встретить ее у бухты Эйр, когда она прибыла, чтобы можно было расширить защитные барьеры и соединить их с академией, предоставив армии необходимое пространство и одновременно собрав наши силы в одном месте.

Я неохотно отстранился, притягивая Рокси под руку, чтобы мы вдвоем могли спуститься к бухте.

Пока мы шли, с неба начал падать мокрый снег, ледяные капли пачкали мои щеки, а мое дыхание поднималось передо мной небольшими облаками. Однако я не стал создавать тепловой щит, чтобы остановить его, а вместо этого наслаждался изменением температуры. После смерти климат не изменился. Это было спокойно, умеренно, безмятежно и скучно. Я приветствовала удары дождя по коже и прохладу ветра в волосах.

Мы поднялись на холм к скалам, тень Башни Эйр и ее постоянно вращающихся турбин падала на нас, когда мы приближались к воде, и на нас нападал запах морского воздуха.

Остров Рамп уже занимал большую часть вида, который раньше был занят только океаном.