— Не собираю, — тихо пробубнила я.

— Если бы это было так, ты не попёрлась бы неизвестно куда после какой-то записки. Как же раздражает меня эта твоя черта!

— Что?

— Что всегда действуешь наобум, лезешь махать кулачками, как будто тебя спасут эти два приёма самообороны, которые ты знаешь. Что, не думая ни о себе, ни о последствиях, бежишь помогать чужому тебе человеку. Раздражает, что, наконец встретившись, мы болтаем обо всём, кроме нас. Джин на мгновение задумался, остановив свой взгляд на мне, но потом откинулся на спинку стула и продолжил:

— Хорошо, я помогу тебе. В любом случае у меня тоже есть нерешённые вопросы с этим человеком. — Парень нахмурился.

— Ты сейчас жутко выглядишь. Просто скажи мне, кто это сделал, и со своими проблемами я разберусь сама.

— Твой метод решения проблем тут не прокатит. Это тебе не сюжет дорамы, в которой уже с самого начала известно, кто герой-любовник, кто враг, а кто скоро умрёт. Нужно действовать по- умному.

— Есть идеи?

— Да. Во-первых, тебе нужно перестать так бурно реагировать на окружающих и вести себя более спокойно. Во-вторых, ты должна расставить приоритеты. Я имею в виду, нам нужно держаться вместе. Везде, а не только в классе. У этой чёрной лошадки глаза завидущие и уши по всей школе. А если мы будем вести себя как попугаи-неразлучники, он точно что-то предпримет.

— Ну уж нет. Я не дам тебе впутываться в это, пусть даже у тебя тоже есть к нему парочка вопросов, наши цели параллельны, ты мне только помешаешь. Не скажешь, кто это, — ну и пусть, сама разберусь.

Встаю из-за стола, парень встаёт вслед за мной.

— Ничего не забыла?

— О чём ты?

Юн Джин подошёл и взял меня за руку.

— То пари, которое мы заключили неделю назад, и твой долг. Просто прими то, что я тебе предлагаю.

Пытаюсь освободить свою ладонь, но он только сильнее сжимает её, переплетая наши пальцы.

— Да, помню. Ты можешь давать мне что угодно, и я все приму, но только проглотить или нет — это уже решаю я.

— Не вынуждай меня заставлять тебя сделать это.

Парень придвинулся ближе. Мы столкнулись лбами. Взгляды всех, кто сидел в библиотеке, устремились на нас. У меня от смущения и возмущения челюсть свесилась, а Джин довольно улыбается.

— Что-то не так, малыш? — и шепотом добавил, — Закрой рот, а то муха залетит.

Недовольная библиотекарша начала громко возмущаться по поводу такого вызывающего поведения и вышвырнула нас из библиотеки.

— Боже, стыдно-то как! — закрываю я глаза ладонями. — Из-за тебя я опаздываю. Говорила же, у меня времени в обрез, а ты…

— Куда, говоришь, опаздываешь?

— На свидание! — вру я.

На самом деле никаких мне свиданий, пока экзамены не сдам. Вечерняя школа — мой парень до конца семестра. Парень помрачнел и, схватив меня за плечи, куда-то повёл, никак не реагируя на мои вопли и попытки вырваться из его хватки.

Я смирилась. Не знаю, как долго идём и сколько улиц прошли. Но в конце концов мы вышли на набережную. За всю дорогу мой телефон звонил несколько раз, из-за этого у Джина постоянно нервно дёргался глаз.

— Да отпусти же ты меня наконец! Что ты творишь? Устроил представление в библиотеке, а ведь там были наши одноклассники. Да что на тебя вообще нашло?

Он отпустил меня.

— В нашей школе запрещены отношения. Что если нас отстранят от занятий? Тесты наносу, не подготовимся — не сдадим и ещё больше проблем нахватаем!

— Перестань орать. Не отстранят, все сдадим. А то, что там были наши одноклассники, только плюс. Просто введём толпу в драйв, а дальше уже будет действовать принцип социального доказательства.

Он прав, чем больше удивим людей, тем проще будет ими управлять, да и слухи быстрее расползутся. Мой телефон снова зазвонил. Джин выхватил мобильный из моего кармана и ответил на звонок. Из трубки послышался голос Кан Сона.

— Бон-и, наконец-то ответила. Как у тебя дела? Я сейчас в центре, может, пересечёмся в «J’Diamond»?

Кажется, у Джина от злости сейчас пар из ушей пойдёт. Он злобно прищурился.

— Ты какого хрена звонишь сюда?! Разве неясно, что она не придёт?! Ту… Бон А сейчас занята, забудь этот номер!

Он положил трубку и со спокойным выражением лица отдал мне телефон. Парень вздохнул и прислонился спиной к ограждению.

— И это тоже часть твоего плана?

— Да.

— Какой ты педантичный. — Я встаю рядом с ним.

— Уже сдулась? Что-то не слышу недовольных воплей.

— Сам же советовал сдаться.

— Я советовал не сдаться, а поступить как умный человек. А теперь что, позволишь себе всё бросить и поплывёшь по течению?

— Нет, просто сегодня я слишком устала. Так что всё своё недовольство вылью на тебя завтра. Я коротко улыбаюсь ему и смотрю наверх.

Новая жизнь слишком быстро меня заглатывает. Вроде привела мысли в порядок, а оказалось, ещё больше запуталась. Смеркается. Давно так просто не любовалась небом, за повседневной суетой было не до того. А сейчас чувствую себя так спокойно… С тех пор как Мин Хён уехал, я постоянно беспокоилась о нём, но, видимо, зря. Богатый отец, значит. Так ты изначально был не так прост, да? Надо признать, маленький беззащитный мальчишка превратился в статного красивого парня. Пока мысли роились в моей голове, не замечаю, как Юн Джин оказался совсем близко. Парень спускает одну руку и притягивает меня за талию. Я вздрагиваю. Он наклоняется ко мне и целует в уголок губ. Даже от этого маленького поцелуя щёки заливаются краской. Взглянув на него, вижу самое счастливое на свете выражение лица. Но в отличие от Джина, я не чувствую ничего, кроме смущения.

— Чем ты занята? — в десятый раз спросил Юн Джин.

— А?

— Где витаешь, спрашиваю.

— Ну, задача сложная, думаю вот.

— Думать над задачей — это не про тебя. Хватило наглости отвлечься на что-то левое, когда я сижу напротив?

— Нет, просто…

— Выкладывай. По выражению твоего лица понятно. Бесишь, но так и быть, помогу. Спрашивай, все, что знаю, расскажу.