— Спасибо, Ту Хонг. Что бы я без тебя делала? — улыбнулась Бон А.
— Ох, ты мне льстишь. Ты и без меня сегодня прекрасно справлялась. Она хихикнула и перевязала бантом ещё одну упаковку с зёрнами.
— Кстати, можешь уйти сегодня пораньше.
— Почему? — удивилась она.
— Пятница ведь. У тебя разве нет никаких планов?
— Я только недавно приехала в этот город, у меня ещё не так много знакомых, а дома — бабушка с дедушкой. Так что добраться домой — мой единственный план на вечер. А у тебя?
Если честно, в планах было провести вечер в компании с сериалом. Не назвала бы это чем-то важным. Парня нет, да и друзей особо тоже. Работа — единственное развлечение. Тут хоть какие- то признаки жизни, а то дома совсем скучно. После того, как мама и папа бессовестно отнеслись к своим родительским обязанностям, приходится заботиться о себе самой. По моим подсчётам, если от каждой зарплаты откладывать по шестьдесят процентов, то уже через полтора года закрою долги отца и пойду в колледж. Неплохая перспектива.
— Вообще-то я тоже свободна. Может, прогуляемся?
Бон А замялась, но когда я перед уходом переспросила её ещё раз, согласилась. Не хочется сегодня киснуть дома, ну и мне, наверное, просто жаль её. Никого не знает, практически ни с кем разговаривает. Уверена, она и не ходит никуда. Маленькая серая мышка.
Уже темно, и улицы освещают лишь неоновые вывески и фонари. При свете дня город похож на огромный улей с вечно спешащими пчёлами, серый, громкий и душный. Но вот солнце уходит за горизонт, кто-то спрятался в своих сотах, а кто-то сонной мухой летает по улицам в поисках развлечений на остаток вечера, а может, и ночь. В бесконечных колеях машин и идущих по домам людях тоже есть что-то монотонно-расслабляющее. Город начал дышать своими огромными лёгкими из возвышающихся друг над другом домов, поглощая воздух дорогами трахей, иногда вздрагивая, словно боясь, что утро настанет раньше и ему снова пережмут доступ к столь долгожданному кислороду. Это и есть его настоящий облик: яркий, притихший, опьяняюще- прохладный. Наступило время тех, кто, как город, чувствует себя живым только в темноте. Ведь во тьме всё не такое жестокое, как люди привыкли видеть при свете дня.
RM в песне «Moonchild» писал: «Лунный малыш, не плачь. Когда восходит луна, начинается твоё время».
Да, подходящие строки…
Мимо нас, шатаясь, проходит пьяная девушка, держа в одной руке туфли, а другой поправляя слишком короткое вечернее платье. Кричит на всю улицу, что клянётся «бросить этого козла и больше не ждать от него сообщений, как дура». Интересно, что бы было, если бы у меня были такие же красивые стройные ноги, как у неё? Думаю, носила бы точно такие же короткие вечерние платья и не бегала за «козлами». Но у меня нет таких ног.
Через дорогу перебегает парень и, затарившись кофе в автомате, бежит обратно. Кажется, его ждёт бессонная ночь, полная работы. На велосипедах проезжает группа девчонок в толстовках с надписями «Life Goes On» и «Dynamite». Несколько школьников шли нам навстречу, бурно обсуждая выход новой веб-манхвы. А мы медленно идём вдоль парка. За время прогулки поговорили только о работе в кафе, и то недолго. Бон А какая-то задумчивая всё время и из-за этого часто запинается о свои же ноги.
Подул холодный ветер, и мы купили рыбную пасту. Я думала, что хоть это вытащит её из постоянного витания в мыслях, но моя инициатива не вызвала у неё практически никаких эмоций. От порывистого ветра не спасает даже горячая еда, она только обжигает желудок и горло. Хочется укутаться в огромный плед, свернуться клубочком. В такое время уже и в квартирах становится студёно, хоть на полу спи. Неприятно, когда нет тёплого уголка.
Мы уселись на парковую скамейку. Я поёжилась. Надоело. По мне так слишком неловко столько времени провести в молчании с человеком, которого пригласил куда-то, чтобы развеяться.
— Бон А, откуда ты приехала? — спрашиваю, повернувшись к ней.
Девушка оторвалась от еды. Она явно не ожидала моего вопроса и, поёрзав на месте, ответила:
— Из Сеула.
— Ого! А почему сюда, в другой конец страны, да ещё и во время учёбы?
— Просто соскучилась по родственникам, — пробурчала она и отодвинулась на другой конец лавки.
Что с ней не так? Отсела от меня, а теперь даже не разговаривает, каждое предложение из неё вытягиваю.
— Почему ты так себя ведёшь? Что-то не так? — строго смотрю на Бон А, а она даже не обратила на мой вопрос внимания, только смотрит сквозь меня своими большими глазами, как щенок, который не понимает, почему на него кричат.
— Ту Хонг, давай пойдём, а то уже поздно…
Она торопливо встаёт и, выкинув шпажку от лакомства, направляется в сторону выхода из парка. Вскакиваю вслед и хватаю Бон А за руку с напульсником. Она вскрикнула, и я, испугавшись, отпустила её. На руке Бон А была кровь.
— Не хватай меня так! — пропищала девушка и быстро зашагала прочь.
— Стой! У тебя рана кровоточит, давай пойдём в больницу!
— Да господи, Ким Ту Хонг, замолчи хоть на секунду! — она резко обернулась ко мне. — Отстань, не пойду ни в какую больницу!
Бон А зашагала дальше. Мне ничего не остаётся как просто идти следом.
Мы молча шли неизвестно куда, и я всё время наблюдала за ней. Наконец она сбавила шаг, и мы поравнялись. Девушка протянула мне руку, за которую я её схватила. На запястье был порез и несколько шрамов, похожих на ожоги. Кровотечение остановилось, и вокруг ран осталась запёкшаяся кровь.
— У меня были проблемы в школе, — замявшись, сказала она, выдавливая из себя слова. — Старые уже зажили, эти сделали вдогонку.
Мы вышли на смотровую площадку. Ворот её футболки оттянулся вперёд, и из-под него стало видно багровый синяк. Он наверняка не один. Девушка проследила за моим взглядом и повыше натянула футболку.
— Всё настолько серьёзно, что ты даже сбежала в другой город?
— Да, — кивнула она. — От Сеула слишком много неприятных воспоминаний.
— Ты рассказала об этом родителям?
Достаю из кармана рюкзака пластырь с динозавриками и глазами показываю, чтобы она подала руку.
— Нет.
— Почему?
— Меня будут ещё больше презирать. Что обо мне будут говорить, если я…
— Тебя бьют, унижают, а тебя всё ещё беспокоит, что они подумают?
