— Эжен, дурачок, они же любят тебя, за тебя беспокоятся.
Эжен по-детски шмыгнул носом.
— Любовь строгого режима. Вот уйду из дома, будут знать!
Борис, улыбаясь, развел руками. Я понимала его — отчаяние Эжена, при всей его искренности, было комично.
— Ты по делу или просто по мне соскучилась? — спросил Борис.
— У меня к тебе просьба весьма деликатного свойства.
— Понимаю. По телефону с ним поговорить или необходима личная встреча?
— Телепат, — с уважением сказала я. — Нет, личной встречи не надо. Мне бы только узнать, дома он или как.
— Узнаю, а ты пока утешай это прелестное дитя.
— Что вы со мной как с маленьким, — обидчиво надул губки Эжен. — Нечего меня утешать, обойдусь.
Борис говорил по телефону так тихо, что я не смогла ничего расслышать. Повесив трубку, он повернулся ко мне:
— Дома твой мотоциклист. Пребывает в минорном настроении.
— Спасибо, Боря.
Борис нахмурился:
— Оля, ты уверена, что поступаешь правильно?
— Нет, но иначе не могу. Пожелай мне удачи.
— «Но если есть в кармане пачка сигарет…» Есть?
— Да.
— «…значит, все не так уж плохо на сегодняшний день».
Эжен, отвлекшийся от своих страданий, непонимающе смотрел на нас во все глаза:
— А что случилось? Боречка, ты кому звонил?
— Мелочи жизни, — махнула я рукой. — Очередной конфликт мужчины и женщины. До встречи, мальчики.
Чем ближе я подходила к дому Олега, тем медленнее становились мои шаги, а перед дверью я и вовсе остановилась в нерешительности. Я люблю душещипательные сцены только в книгах и ненавижу в реальной жизни, поэтому совершенно не представляла, что и как говорить. А особенно забавно будет, если Олег за эти две недели подумал и решил, что я ему больше не нужна.
«Юлия, вы стремитесь в бездну», — пробормотала я себе под нос и нажала кнопку звонка. Дверь отворилась через минуту, показавшуюся бесконечной.
— Привет, — я постаралась придать голосу такую непринужденность, как будто вернулась из ближайшего хлебного магазина.
— Привет, — сказал Олег, не выражая ни удивления, ни радости. Вопреки моим опасениям, он был абсолютно трезв и чисто выбрит, но выглядел каким-то… замученным.
— Войти можно? — осведомилась я.
— Да, проходи.
В комнате я присела на краешек дивана и без надобности поправила волосы. Олег сел верхом на стул, уткнулся подбородком в сложенные на спинке руки. Лицо с резкими неправильными чертами казалось застывшим. Неужели Саня не объяснил, что ко мне заезжал жених подруги? Или Олег ему не поверил? Или еще что-нибудь случилось, пока я решала, ехать или не ехать к нему? И почему, черт подери, я волнуюсь как малолетка на первом свидании? Эта мысль меня разозлила.
— Не понимаю, ты что — не рад меня видеть? — резко спросила я.
— Почему, рад, — тускло ответил Олег.
— Ну, так вырази это как-нибудь, а то, судя по твоему виду, мне вообще не стоило сюда являться.
— Это Саня попросил тебя приехать, да? — негромко, но жестко сказал Олег. — Наболтал, что я тут совсем загибаюсь, а ты меня пожалела по доброте душевной, иначе не пришла бы, так? И тогда пожалела просто, и сейчас тоже… Не хочу.
Я вскочила, чувствуя, как на глазах вскипают слезы.
— Ты… Ты просто дурак! Я тебя люблю, а ты…
Я метнулась к двери, но Олег оказался быстрее.
— Пусти! — я попыталась вырваться, но у него были стальные руки. — Пусти сейчас же, слышишь!
— Нет. Я, возможно, дурак, но не настолько.
Я еще раз безуспешно дернулась и, вдруг ослабев, облегченно заплакала, уткнувшись ему в плечо.
Олег дал мне выплакаться, усадив к себе на колени и молча гладя по голове и трясущимся от рыданий плечам. Наконец я утихла и попыталась встать, пряча зареванное лицо:
