— Хорошо. Потому что, если бы мое предложение не сработало, это был мой следующий лучший вариант убедить тебя выйти за меня замуж.
Я шлепаю его по мокрой груди.
— Ты не можешь купить любовь людей таким образом.
Его глаза мерцают.
— Я не хочу любви других людей. Я хочу твою.
— У тебя она уже есть.
Он моргает.
Я встаю на цыпочки, так что мои губы нависают над его губами.
— Daisuki, — Я прижимаюсь губами к его рту, и он прерывисто вздыхает. — Szeretlek, — Он стонет, когда я углубляю поцелуй, но не проходит и минуты, как он отстраняется, затаив дыхание. — Ichliebedich, — Я повторяю те же три слова, которые он прошептал мне, когда занимался со мной любовью.
Его глаза закрываются, как будто он испытывает сенсорную перегрузку.
— Я люблю тебя. — Заканчиваю я по-английски, просто чтобы донести свое сообщение, потому что я, скорее всего, испортила произношение всех слов.
— Скажи это еще раз.
Его потемневшие глаза задерживаются на моих губах.
— Я. Люблю. Тебя.
Он целует меня в макушку. Боль, запечатленная на его лице, сводит меня с ума, зная, что он провел тридцать шесть лет своей жизни, полагая, что его нельзя любить, и все из-за его дерьмового, жестокого отца.
Я обхватываю его щеку ладонью.
— Я всегда буду любить тебя. Сегодня. Завтра. Навсегда.
— Ты говоришь это сейчас…
Его голос затихает, а глаза устремляются в сторону.
Моя грудь сжимается.
— И я буду повторять это каждый день, пока ты, наконец, не поверишь в это.
— Это может занять целую вечность.
Я провожу кончиком пальца по его обручальному кольцу.
— Хорошо, что все, что у нас есть — это время.
АЙРИС
Один год спустя.
— Он занят?
Я останавливаюсь перед столом ассистента Деклана.
— Заходи.
Он с улыбкой качает головой, прежде чем вернуть свое внимание к экрану компьютера.
Я подхожу к двери кабинета Деклана и стучу кулаком по дереву, как делала сотни раз раньше. Его глубокий рокочущий голос доносится до двери, и я открываю ее прежде, чем у него появляется шанс возразить.
— Я же сказал тебе, что не хочу, чтобы меня беспокоили…
Его голос замолкает, когда наши взгляды встречаются. Хмурое выражение на его лице быстро превращается в его фирменную легкую улыбку, от которой у меня подкашиваются колени.
Мои ноги дрожат, и я чуть не выворачиваю лодыжку, прежде чем выпрямиться.
Он встает и помогает мне сесть в кресло, прежде чем я совершу что-нибудь неудачное, например, упаду лицом на ковер. То, как он ведет себя с тех пор, как я объявила, что беременна, заставляет меня чувствовать, что он не успокоится, пока я не буду постоянно защищена пузырчатой пленкой.
— Я сказал тебе перестать носить эти смертельные ловушки несколько недель назад.
С тех пор как Деклан прочитал одну страшилку о беременной женщине и каблуках, он не отпускал эту тему. Я боюсь, что однажды приду домой и обнаружу пустой шкаф и камин, в котором горят все мои ценные вещи.
— Я хочу наслаждаться своими туфлями, пока я еще могу их видеть.
Я похлопываю свою маленькую животик.
