Как она хотела убить этого человека. И ещё четверых, которые всё ещё были в отключке. Просто чтобы неповадно было нападать на слабых. Но Аман просил за них. Обижать жреца не хотелось. Глупый святоша.
— Один…
Наёмник сорвался с места так, что пятки засверкали.
— Два…
— Искатель! Не нужно! — Аман потянулся, чтобы перехватить её руку.
Так я тебе и позволила.
— Три, — заклинание сорвалось с кончиков пальцев и устремилось за мужчиной. Не дожидаясь, пока пульсар достигнет цели, Анью взорвала его. Из дыма выскочил наёмник, совершенно невредимый и резво взбежал на холм, скрываясь между деревьями.
— Гляди, какой шустрый. Я помню, что ты просил не убивать. Просто припугнула, чтобы не было соблазна преследовать нас.
Жрец смотрел на неё с явным неодобрением.
— Я одолжила, — она протянула ему флягу.
Аман забрал её и глубоко вздохнул, прикрыв глаза.
Ну надо же, какая тонкая душевная организация. Было бы из-за чего переживать.
Она подошла к трупу главаря и медленно присела рядом. Потыкала пальчиком в доспехи. Послала слабый магический импульс, который рассеялся, едва достиг рун. Такие же руны были и на мече.
Работа умаров. Интересно. Видимо специализировался на убийстве магов… Зачем посылать такого человека, чтобы убить целителя? Жрецы Руфеона ведь не владеют боевой магией. У мёртвого уже ничего не узнать. Надо взять за правило сначала спрашивать, а потом убивать.
Взгляд упал на толстый мешочек на поясе. Анью потянулась и дёрнула за кошель, внутри раздался перезвон монет.
— Искатель, вы что делаете? — жрец явно проигнорировал её предложение обращаться по имени. — Вы что, обираете мёртвых?
Анью возвела глаза к небу. И откуда ты такой взялся?
В мешочке обнаружилось порядка пятидесяти серебряных монет.
— Судя по всему, здесь задаток за твою голову, — Анью тряхнула кошельком, в котором звякнуло серебро. — И раз уж она, моими стараниями, осталась при тебе, то ЭТО я оставлю себе. Есть возражения?
Явно были. Но жрец ничего не сказал. Вот и ладно. Можешь молча сопеть сколько тебе будет угодно, меня таким не проймёшь. Рунную броню тоже можно было бы выгодно продать, но слушать нравоучения от жреца, желания не было.
— Далеко отсюда до Леонхольда?
Аман ненадолго задумался.
— Ближайший мост в дне пути отсюда. И потом ещё два дня до города.
Три дня… Перспектива была удручающая. Терять драгоценное время не хотелось. К тому же, была вероятность, что на них могут опять напасть.
— Но нужно ещё похоронить мёртвых, — продолжил тем временем Аман.
— Зачем?
— Умершие насильственно могут подняться умертвиями. Там на перекрёстке, — жрец кивнул в сторону деревни, — о телах позаботятся селяне. А этих погрести некому.
Прямо-таки некому? Она отчётливо слышала ещё четыре сердцебиения среди тел. Но спорить со служителем Руфеона явно было бессмысленно. Закопать, так закопать.
Она демонстративно сняла перчатки и положила руки ладонями на дорогу, медленно пропуская сквозь них энергию и закрывая глаза, полностью перестраиваясь на магическое зрение в поисках ближайшего потока магии земли. Тот нашёлся неподалёку и радостно отозвался на её призыв.
— Амил цемен дамбет ни эстад! (*Мать-земля, ответь на мой зов*)
Земля под ладонями завибрировала, Анью развела руки в стороны, расширяя область воздействия. Тела медленно погружались, словно просачиваясь под землю.
— Живых хоронить не нужно, — раздался за спиной недовольный голос жреца.
Вот где не надо — ты такой внимательный!
Прикапывать живых мужчин она прекратила. Пара минут, и на дороге не осталось даже крови. Лишь четыре наполовину закопанных бессознательных наёмника напоминали о том, что здесь была битва.
— Так сгодится? — она подняла глаза на мужчину.
— Ваши способности впечатляют, — Аман улыбнулся. — Теперь в путь.
Повернувшись, жрец сделал несколько шагов.
— Аман! — она поднялась, натягивая перчатки. — А если бы мост был, то сколько до Леонхольда?
Он немного наклонил голову набок, светлые растрёпанные пряди волос шевелил ветер, на лице появилось задумчивое выражение.
— Думаю, к завтрашнему полудню дошли бы…
