Опалов шёпотом выругался, завертел головой по сторонам и замер, хищно сузив глаза, точно зверь, заприметивший добычу.
- Ты чего? – Ярополк навострил уши, завертел головой по сторонам, но кошачий рост ничего существенного, кроме ног гостей, рассмотреть не позволил. - Что-то случилось? Юлю увидел?
- Нет, одного смертника, которому, похоже, очень надоело жить, - буркнул Опалов, зло сверкнув глазами. – И быть мне праведником до конца моих дней, если этот красавчик с маской льва на лбу не Ромео Монтекки.
Яр досадливо дёрнул хвостом, огляделся, а потом быстрее молнии взлетел на стол, ловко спрятавшись за вазой с фруктами. Зоркие кошачьи глаза моментально выхватили из толпы невысокую темноволосую фигурку Юли. Девушка приветливо улыбалась, танцевала, но Яр каждой клеточкой тела ощущал её смятение и смущение. Кто посмел нарушить покой его ненаглядной?! Ярополк выгнул спину, утробно зарычал, хищно сверкнув глазами. Эх, ну, почему он так мало интересовался искусством, предпочитая реальные исторические факты?! Яр снова рыкнул, зло хлестнул хвостом по столу и тут заметил молодого мужчину в синем костюме и маске льва, который не отводил внимательного, даже изучающего, взгляда от Юли. Так вот, значит, какой Ромео Монтекки… А на влюблённого юношу, одурманенного чистой страстью, он не сильно похож, скорее, на учёного, внимательно следящего за тем, чтобы эксперимент прошёл удачно, а не провалился с треском в самом начале. Хм, есть о чём подумать. Яр озадаченно пошевелил ушами, поскрёб лапой шею, но отвлекающий зуд никак не желал проходить. Неужели, блох нахватался? А, нет, просто время близится к полуночи, а значит, нужно срочно покидать зал, иначе трансформация в человека произойдёт прямо посреди бального зала. То-то гости с хозяевами порадуются!
Ярополк быстро спрыгнул со стола и побежал, спеша покинуть бальную залу, пока не началась смена облика. Увы, благие намерения столкнулись с суровой реальностью в виде длинных и крепких ног Тибальта, который, полыхая гневом, словно легендарный дракон пламенем, тоже вознамерился покинуть бальную залу.
- Смотри, куда прёшь, кот учёный, - рыкнул Тибальт, бесцеремонно схватив Яра за шиворот и замахиваясь, чтобы грубой физической силой расчистить себе путь.
Яр возмущённо зашипел, извернулся и всадил в руку грубияна острые коготки. В конце концов, котики отнюдь не плюшевые беззащитные игрушки, это хищники, пусть и небольшие по размеру. Тибальт взвыл от боли, но хватку не ослабил, наоборот, стиснул Яра так, что у того даже круги цветные перед глазами поплыли. И тут произошло то, чего никто не мог бы предположить даже в самых безумных мечтах: трансформация кота в человека соединилась с остатками любовной магии, рассеянной в воздухе и смешалась с вытекшими из ранок капельками крови. Раздался чуть слышный треск, между Ярополком и Тибальтом сверкнула розово-синяя молния, а затем…
- Ух ты, я снова человек, - Ярополк, смахнул висящего на руке кота, недоверчиво посмотрел на ладони, ноги, обтянутые облегающими (даже слишком облегающими, с точки зрения несколько консервативного учёного) штанами, погладил шершавую от вышивки рубашку. – Я снова человек!
- А я тогда кто? – взвыл кот, едва не переворачиваясь на спину, в попытке осмотреть себя и с брезгливым отвращением глядя на встопорщенный ёршиком хвост. – Это что… хвост?! У меня хвост?! Обалдеть, мало того, что меня перебросило в Верону, мало того, что я стал Тибальтом, так теперь у меня ещё и хвост?! Ну, Юлька, этого я тебе точно не прощу! Вот ведьма проклятая!
- Юлю не трогай! – взвился Ярополк, сверкнув глазами так, что пробегавшая мимо служанка шарахнулась в сторону, едва не уронив кувшин с вином.
Опалов выгнулся дугой, распушился, став в два, а то и три раза крупнее и зашипел, сверкая глазами так, что из глаз едва искры не полетели:
- А ч-ш-ш-што мне прикажешь, диф-ф-фирамбы ей петь?!
- Какой нехороший котик, - служанка уже оправилась от испуга, поставила кувшин и вопросительно посмотрела на Ярополка. – Синьор Тибальт, прикажете убрать котейку, чтобы он никого не оцарапал?
Опалов гнусаво заорал, протестуя против такого притеснения свободолюбивой кошачьей личности, но Яр не собирался его слушать. Теперь, став человеком, он сумеет защитить Юлю от любой беды. А в том, что он планирует сделать, соперники ему не нужны. Ярополк очаровательно улыбнулся, снисходительно кивнув:
- Да, котика можно убрать.
- Га-а-ад! – заорал Опалов, яростно пытаясь выдраться из спеленавшего его фартука служанки. – Попадись мне только, морда кошачья, я тебя на чебуреки пущу!
- Чебуреки делают из собак, - прошептал Ярополк и направился в сторону Юли, стоящей среди гостей и слушающей (а может, всего лишь делающей вид, что слушает?) певца. – А мне пора выполнить данное Юле обещание.
Признаться честно, роль милой и благовоспитанной хозяйки бала меня изрядно утомила. Тем более, что на самом деле вся «хозяйственность» сводится лишь к тому, что гости смотрят на меня, словно на симпатичный цветочек или пушистого котёночка, мысленно прикидывая все возможные выгоды брака со мной. Синьора Капулетти, хвала небесам, не маячила всё время в поле зрения, но я всё равно ощущала её незримое присутствие, висящее надо мной дамокловым мечом. Дурманящее голову воодушевление, вызванное мимолётным касанием руки незнакомца в маске льва, уже прошло, сменившись с взявшейся неизвестно откуда свинцовой усталостью и тоской. Да и чего мне, спрашивается, радоваться, если Яр по-прежнему кот, нас троих, включая Опалова, забросило в трагедию Шекспира, в финале которой и меня саму, и Александра ждёт мучительная смерть. А Ярополк, скорее всего, так и останется котом, если его излишняя разумность не привлечёт ни чьего внимания и не приведёт его, в конце концов, в жаркие объятия святой инквизиции. Одним словом, всё плохо и будет только хуже.
- Позволите пригласить вас на танец?
Вопрос прозвучал столь неожиданно, что я невольно вздрогнула, излишне резко поворачиваясь на голос и недоверчиво посмотрела на стоящего перед ней Тибальта. С чего бы это вдруг ему меня на танец пригласить приспичило?
- Тебе что, других девиц мало? – шёпотом, чтобы не привлекать внимания, сердито зашептала я и, помня о недогадливости и чрезмерной самовлюблённости кавалера, добавила. – Не буду я с тобой танцевать, Опалов.
По губам Тибальта скользнула мимолётная, какая-то даже мальчишеская, улыбка, сделавшая его по-настоящему симпатичным:
- А я не Александр.
Ого, вот это новости! Мальчик решил со мной поиграть и пококетничать. Ладно, делать мне всё равно нечего, могу и поддержать игру, мне несложно.
- И кто же ты? Прекрасный принц или странствующий рыцарь?
Тибальт ухватил меня за руку, притянул к себе, почти обняв, шепнул жарко, вызвав на спине целую толпу хаотично мечущихся мурашек:
- А ты угадай.
Я всмотрелась в тёмные, цвета безлунной полуночи глаза, да так и ахнула:
- Ярополк?!
Яр стал человеком?! Ура, Яр стал человеком! А может, это опять дурная игра воображения, игра теней или ещё какая-нибудь чертовщина, доверять которой нельзя? Я положила Тибальту руку на грудь, пытливо всмотрелась ему в лицо, впервые в жизни жалея, что у меня нет суперспособностей, помогающих узреть истинную суть человека:
- Это правда ты? Ты Ярополк?
Тибальт коротко кивнул и шёпотом принялся рассказывать о нашей первой встрече, мечтах, планах на будущее. Я слушала, широко распахнув глаза и позабыв обо всём на свете, чувствуя лишь глубокий завораживающий голос и опаляющий меня взгляд любимых глаз. Господи, от всего сердца благодарю за явленное тобой чудо!
- Ярополк, - выдохнула я, подаваясь всем телом к любимому.
Резкий гневный кашель, прозвучавший едва ли не над самым ухом, заставил меня вздрогнуть и испуганно обернуться. Кого это так некстати туберкулёз последней стадии одолел? А, ну, конечно, синьора Капулетти собственной персоной. Стоит каменной статуей неподалёку, прожигая меня с Ярополком взглядом, которому все василиски с Медузой Горгоной просто обзавидуются. Вот ведь особа, у самой счастья нет, так она и другим мешает быть счастливыми! Правильно говорят, ни себе, ни людям! Я даже губу прикусила, удерживая так и рвущиеся с языка колкости, а Яр, наоборот, почтительно поклонился, всем своим видом демонстрируя радушие:
- Мы с Джульеттой обсуждали, какой чудесный бал вы организовали. Я лично слышал, как граф Парис выражал восхищение торжеством.
- Правда? – синьора Капулетти польщено улыбнулась и даже слегка зарделась, но тут же опять привычно посуровела. – Однако, это не оправдывает вашего неподобающего поведения. Джульетта!
- Да, матушка, - привычно откликнулась я, понимая, что ничего другого от меня всё равно не ждут.
- Я просила тебя быть любезной с графом Парисом, а ты…
Я с самым невинным видом воззрилась на матушку, прекрасно помня, что разговоры со мной ей даются с большим трудам, а переводчика в виде кормилицы рядом нет. Мои предположения оправдались на все 100 процентов. Синьора Капулетти растерянно махнула рукой и обрушила своё негодование на Ярополка.
- А ты, Тибальт…
- Да, синьора, - с готовностью откликнулся Яр, покорно склонив голову, словно осуждённый на казнь, ожидающий удара топором.
- Ты утверждал, что в одном из наших уважаемых гостей опознал сына нашего врага и требовал выдворить его из дома, - голос синьоры Капулетти обвиняющее взлетел вверх, но тут же упал до обличающего шёпота. – Ты едва не испортил праздник.
- Прошу прошения, синьора, - Ярополк склоняет голову ещё ниже, - в своё оправдание могу лишь сказать, что мною двигали исключительно благие намерения.
- Вот как? – синьора Капулетти сердито и чуть презрительно кривит губы. – А чем вы объясните своё неподобающее поведение сейчас? Вы стояли, держась за руки, словно какие-то… - женщина захлебнулась негодованием, судорожно взмахнула рукой и сдавленно прошипела, - любовники.
Я стиснула зубы, чтобы не ляпнуть, что, у кого, что болит, тот о том и говорит. Вот ведь моралистка проклятая, сама не веселится и другим не даёт!
- Мне очень жаль, что со стороны наш разговор выглядел столь неподобающе, - голос Ярополка был обволакивающе-успокаивающим, - я всего лишь напоминал Джульетте о том, чтобы она была благоразумна, не верила цветистым речам и опаляющим взглядам. Легкомыслие пагубно для юных дев.
Синьора Капулетти колко усмехнулась, сверкнула глазами, но я прекрасно понимала, что она уже потеряла к нам интерес. Правила приличия были восстановлены, гости ничего предосудительного не заметили, а значит, наши скромные персоны не стоили более ни единой крохи внимания. Я не ошиблась, призвав нас к порядку, синьора Капулетти действительно ушла, но не одна, а под каким-то совершенно нелепым предлогом уведя с собой Ярополка. Я от такого манёвра почтенной матроны откровенно опешила, даже не сразу поняла, что меня кто-то взял за руку. Растерянно оглянувшись, я чуть в голос не застонала, увидев уже знакомого мне мужчину в синем костюме и поднятой на лоб маске льва. Да что он ко мне привязался, других девушек нет, что ли?!
- Прекрасная, - томно выдохнул кавалер, глядя на меня обожающим взглядом, - моё прикосновение осквернило вашу нежную ручку.
Достопочтенный синьор, если ваше прикосновение столь скверно, что ж вы тогда ручки-то свои к невинной девушке тянете?
- Позвольте поцелую смыть всю скверну с ваших рук.
