Вздохнув, я отложила расческу и вышла из ванной в парк.
Когда я добралась до конюшни, Аннабель приветствовала меня счастливым ржанием. Я не видела ее уже несколько дней; в мое отсутствие за нею ухаживал конюх.
Я сунула ей яблоко, расчесала и оседлала ее, а затем отвела на поводу к кованым воротам, перед которыми, как и всегда, стояли двое стражников. Стражники пропустили меня, не сказав ни слова, но их удивленные лица поведали мне о многом.
Вместо того чтобы ехать на еженедельный рынок, который устраивали каждую среду и четверг, я направилась в лес, находившийся за городскими пределами. Я снова ехала к нему – но не для того, чтобы остаться с ним, а лишь для того, чтобы объяснить причину моего тогдашнего отъезда. Я хотела в последний раз посмотреть ему в глаза и по-настоящему попрощаться с ним, а не просто уйти, не сказав ни слова. Тогда, надеялась я, нам обоим станет легче. И мне, и ему.
Если он вообще еще думает о тебе, а не нашел себе уже давно другую.
Об этом я даже еще не думала. Может, ему было без меня намного лучше? Мое глупое сердце болезненно сжалось при этой мысли.
Не обращая особого внимания на окружавшую меня местность, я пустила Аннабель галопом по лесу, даже не осознав, в какой момент пересекла границу с Сатандрой. Дорога к скалам так твердо отпечаталась в моем мозгу, что мне не приходилось думать, куда направлять лошадь. Я не останавливалась, пока лес не остался позади, а передо мною не раскинулся открытый океан.
Осадив Аннабель, я осмотрелась по сторонам. Ровный обрыв плато внезапно стал значить для меня куда больше, чем я отваживалась себе в том признаться. Запах соленого морского бриза, свежий ветер в волосах – каким знакомым мне все показалось!..
Но его нигде не было видно. Зачем я вообще вернулась на это плато? Может быть, он никогда больше сюда не приходил.
Я спешилась и села на краю обрыва, как мы всегда сидели с ним раньше. Мысли об этом месте были такими прекрасными – и в то же время такими болезненными и опасными. Я быстро изгнала из головы воспоминания о трупах, которые мы когда-то здесь оставили.
Океан мгновенно успокоил меня. Мне нравился мягкий шум волн и их грохот в тот момент, когда они ударялись о скалу и разлетались на тысячи крошечных капелек воды. Я представила себя одной из этих капелек. Я словно летела по воздуху, безо всяких тревог и забот – а когда в меня снова ударяла волна, я уходила под воду и снова становилась частью единого целого.
Впервые за многие недели лицо мое озарилось подобием улыбки. Да, это место действительно творило чудеса.
И я, болтая ногами, принялась ждать.
Он придет сюда.
Когда-нибудь он наверняка придет сюда.
* * *
Я сидела так под бледными лучами солнца уже несколько часов, постепенно теряя надежду, что он все-таки появится. Он наверняка давно забыл меня – но даже если и нет, с чего ему вдруг было вновь возвращаться сюда? Я думала, что это плато со скалами было для него душевным прибежищем и без всякой связи со мною – но, вероятно, оказалась слишком наивной.
Я как раз поднялась на ноги и собралась возвращаться к Аннабель несолоно хлебавши, когда голос за спиной заставил меня подпрыгнуть:
– Я знал, что рано или поздно ты снова окажешься здесь.
Люсифер.
Было замечательно снова услышать его, и все же меня внезапно зазнобило. Голос его казался совершенно другим. Он был куда менее мелодичным, нежели обычно, звучал куда грубее и как-то глуховато. Может быть, возвращаться сюда было не такой уж хорошей идеей.
Все эти мысли промелькнули в моей голове – и, хотя мне до ужаса хотелось развернуться, я просто стояла, не сводя глаз с океана.
Я услышала, как Люсифер медленно подходит ко мне. Имя его маслом растекалось у меня на языке, а по коже бегали мурашки. Когда я слышала его приближающиеся шаги, меня переполняли тысячи чувств. К радости и любви примешивались также вина, беспокойство и боль. Так много боли…
Внезапно я перестала слышать его шаги и почувствовала его теплое дыхание на своей шее. О, как много я отдала бы сейчас за то, чтобы обернуться к нему! Но я все еще заставляла себя не двигаться.
Некоторое время мы стояли молча. Лишь дыхание Люсифера выдавало его присутствие. Как мне хотелось повернуться, посмотреть в его чудесные глаза и поцеловать его!
Нет, Тара! Ты явилась сюда, чтобы проститься с ним раз и навсегда!
Я собрала в кулак всю свою слабую волю и глубоко вздохнула.
– Люсифер, мне так… – начала я, оборачиваясь. Дальше мне ничего произнести не удалось.
Люсифер схватил меня за талию и притянул так близко к себе, что наши губы почти соприкоснулись. Я задержала дыхание, и характерное предательское ощущение покалывания наполнило меня ожиданием.
– Не говори, как тебе жаль, – прошептал он мне прямо в рот голосом, исполненным боли, – и в следующий момент поцеловал меня.
Теперь и я больше не могла сдерживаться. Отбросив в сторону все свои добрые намерения, я обхватила рукой его взлохмаченную голову и покрепче притянула его к себе. Я страстно ответила на его поцелуй, подавив тихий стон, и его горячее дыхание слилось с моим собственным.
Этот поцелуй был полной противоположностью нашему последнему поцелую. Он был диким, злым и отчаянным. Полным, манящим и опьяняющим, словно красное вино – но в тысячу раз лучше. И теперь, пока мы в отчаянии цеплялись друг за друга, я поняла, что хотел без слов сказать мне Люсифер.
Я не могла более оставить его. Не после всего того, через что я прошла. Не после этого поцелуя. И уж тем более не после того, как я увидела, что я с ним сделала.
Потому что Люсифер тоже изменился.
Дело было не только в его странном голосе и несколько ссутулившейся позе, но и в боли, плескавшейся в его угольно-черных глазах, по которым я так скучала, и в отчаянии, которое он вложил в этот поцелуй. Волосы его были жирными и свисали свалявшимися прядями, как будто он не мыл их несколько дней или недель. Под глазами его залегли еще более темные круги, нежели у меня самой; кожа его была бледной, а щеки впалыми.
Он не пытался скрыть свою боль. И в этот момент я внезапно поняла то, что Люсифер знал все время.
Я любила его. Он любил меня. Мы были нужны друг другу как воздух. Я могла бороться против желания, но не против самой любви. Я воочию убедилась в том, куда эта борьба меня завела.
Я останусь с ним.
Это решение было опасным, глупым и абсолютно необдуманным, но я ничего не могла с собой поделать. Наверное, мне потребовалось сначала уйти и провести без него долгие пустые недели, чтобы обрести это знание.
Наконец он отпустил меня. Я хотела объяснить ему причины своего ухода, убедиться – он понимает, что я не хотела его обидеть. Люсифер, однако, лишь нежно приложил палец к моим губам.
– Я знаю, – пробормотал он, словно читая мои мысли.
