Некоторое время мы просто молча лежали рядом, вслушиваясь в тишину. Я хотела сказать ему гораздо больше – что я люблю его, что невероятно благодарна ему за все то, что он для меня сделал. Вместо этого я осторожно отстранилась от него, вновь легла на траву и взяла его за руку.

Во мне не было ни сомнений, ни стыда – я ведь знала, что могу говорить с Люсифером о чем угодно. Он выслушает меня и найдет самые нужные слова, в этом я была уверена. И все же я не могла заговорить о своих к нему чувствах. Пока не могла. Меня что-то беспокоило, но я совершенно не могла понять, что именно.

Нас окутывало молчание. Я пыталась подавить свое внутреннее смятение. Когда луна прошла почти треть неба, а дыхание Люсифера стало медленнее и ровнее, я осторожно убрала руку и села.

Я внимательно посмотрела на него. Ровное вздымание и опускание его груди по какой-то необъяснимой причине успокаивало меня. Лицо его тускло освещалось золотым светом – частично узеньким полумесяцем, но главным образом мягким сиянием нитей, натянутых между травинками.

Во сне он выглядел расслабленным, а черты его лица смягчились. Не было больше того сурового взгляда, что исчезал наяву лишь в те редкие моменты, когда Люсифер улыбался. Задумчивые морщины на лбу разгладились, а золотой ночной свет подчеркивал мягкий изгиб губ. Ресницы его, необычно длинные для юноши, отбрасывали забавные тени на его высокие скулы. В плену своих грез он выглядел умиротворенным, словно настоящий ангел.

Улыбнувшись, я с трудом подавила желание взъерошить его буйные черные кудри. Да, Люсифер был красив. Он был воителем, прямым потомком Дьявола и Властителем Тьмы – но умел быть и нежным, и мягким, и любящим. Его многие любили, даже если он сам не мог себе такого представить. Я относилась к нему сначала как к другу, а теперь полюбила его всей душой как самого дорогого мне человека на свете. Наверняка любили его и его младшая сестра Астра, и его лучший друг Леннокс.

Внезапно я поняла, что именно мешает мне признаться ему во всех своих чувствах. Все у нас развивалось слишком быстро. Чересчур быстро.

Я думала, что нужно много времени, чтобы по-настоящему полюбить кого-то, но с Люсифером это заняло лишь несколько недель. Мы встретились всего несколько месяцев назад – но уже были готовы умереть друг за друга, потому что не могли друг без друга больше жить. Как будто мы были знакомы много-много лет!

А еще между нами возникла эта связь, эта неописуемая, волшебная, невидимая нить, благодаря которой позавчера я вернулась к Люсиферу. Я не могла долго существовать без него. Я заболела от тоски – и кто знает, что еще случилось бы, если бы наша разлука продолжилась?

Что-то так сильно связывало нас, что ради этого мы были готовы на все. Чересчур на многое.

Вдруг я поняла, что нас связывает не только любовь, но и что-то еще, необъяснимое. Но что именно? И нормально ли это?

С этой чудесной и в то же время пугающей мыслью о нашей связи я наконец опустилась обратно на траву, закрыла глаза и провалилась в сон.

* * *

Я сморгнула. В усталые глаза мне ударил яркий солнечный свет, и мне пришлось снова их закрыть. Положив руку на лоб, чтобы меньше слепило солнце, я предприняла вторую попытку. Вот так-то лучше.

А теперь неплохо бы определиться на местности. Где я вообще?..

Я лежала на большом лугу, а рядом сидела какая-то фигура. Люсифер! Он смотрел на меня, кривовато усмехаясь. Тут я все и вспомнила: и схватку с осьминогом, и красивый светящийся луг, и звездное небо.

Убрав руку со лба, я посмотрела вверх. Судя по положению солнца, было уже позднее утро. Как же долго я спала?

– Доброе утро, соня! – приветствовал меня Люсифер.

Я села. В солнечном свете светящиеся нити между колышущейся на ветру травой выглядели провисшей проволокой, но благоухающие дикие маки по-прежнему сияли ярко-красным и синим.

– Мне срочно нужно ехать в Тонду. Леандер, должно быть, беспокоится, – подумала я вслух. Черт, вчера вечером я совершенно забыла о своей семье!

– Я так и думал, – понимающе кивнул Люсифер. – Но сначала мы позавтракаем.

Из седельной сумки Скорпиуса, зарывшегося головой в траву поблизости, он выудил большую флягу и два бутерброда с сыром. В желудке моем заурчало, и поэтому любое возражение показалось бы смешным. Я схватила один из бутербродов, впилась в него зубами и прислонилась к Люсиферу. Солнце ласкало мне лицо, и на мгновение настало лето.

Закончив есть, мы встали и, взявшись за руки, зашагали к лошадям, которые уже, голова к голове, бежали рысью к краю леса. Аннабель, навострив уши, радостно танцевала вокруг меня, в то время как Люсифер с любовью поглаживал шелковистую черную гриву Скорпиуса. Сунув своей кобыле яблоко, обнаруженное в седельной сумке, я взобралась ей на спину; Люсифер вскочил на спину своего жеребца. Я еще бросила последний взгляд на красивую поляну, прежде чем мы развернулись и стали спускаться с холма.

Я была уверена, что никогда не забуду эту ночь.

Мы молча проехали через зеленый лес и вскоре достигли того каменного моста, на котором победили чудовище. Лошади тут же подбежали к берегу и стали жадно пить прохладную речную воду. Я затаила дыхание, но ничего не произошло, а затем и мост мы тоже пересекли без приключений.

Оказавшись на другом берегу, я с облегчением пустила Аннабель в галоп. Возмущенно крикнув, Люсифер рванулся за мною следом. Улыбаясь, я подбадривала Аннабель и наслаждалась свежим ветерком в волосах. Люсифер и Скорпиус вскоре догнали нас, и завязалась ожесточенная гонка. Никто не хотел уступать; смеясь, мы заставляли наших лошадей скакать все быстрее и быстрее. Смех Люсифера эхом отдавался в моих ушах, словно прекрасная счастливая песня.

Ни один из нас эту гонку не выиграл. То Аннабель вырывалась вперед всего на пару ноздрей, то Скорпиус – но через некоторое время они стали замедляться, пока наконец не перешли на быструю рысь. Мы, тяжело дыша, отпустили поводья и позволили лошадям идти в своем ритме.

Некоторое время расслабленно помолчав, мы наконец доехали до уже известной мне местности, а вскоре оказались и на тропе, ведшей к границе. Отсюда мне придется добираться в Тонду одной.

– Встретимся завтра опять на поляне? – спросил Люсифер.

– Да, – ответила я. – И еще раз спасибо тебе за такой великолепный сюрприз.

В уголках его рта играла очаровательная улыбка.

– Всегда пожалуйста, принцесса!

Я закатила глаза. Люсифер развернулся и исчез в лесу.

Я поскакала в противоположном направлении, пересекла границу и вскоре увидела пастельные цвета домов Тонды и золотые крыши Белого дворца. Спрятав лицо под капюшоном, я проехала по узким улочкам столицы и вскоре достигла ворот из кованого железа.

Позади двух стражников я заметила Леандера, лихорадочно расхаживавшего взад и вперед. Я откинула капюшон, и стражники меня пропустили.

– Тара! – приветствовал меня брат отнюдь не дружелюбно. – Где ты, черт возьми, опять шлялась?

– И тебе доброе утро, Леандер! – пробурчала я, спешиваясь, и принялась плести кружева очередной гладкой лжи: – Я была у Генри и совершенно потеряла счет времени. Когда стемнело, я действительно хотела вернуться, но Генри сказал, что ночью в лесу слишком опасно, и предложил мне комнату. Прости, мне следовало бы послать тебе письмо.

– Да уж, следовало бы! – ответил Леандер, все еще сердитый и обеспокоенный. Его плохое настроение потихоньку начало действовать мне на нервы.

– Когда я раньше посреди ночи возвращалась с охоты на чудовищ, ты такой суеты не поднимал! – огрызнулась я, приглушив голос, чтобы не слишком кричать о своей тайне. – Ты что, мне больше не доверяешь? По-твоему, ночевать у друга хуже, чем биться с чудовищем?

Леандер смущенно опустил глаза. Как я его сделала!..

Радость моя, однако, была преждевременной. Брат не позволил себе так легко сдаться. В конце концов, он был настоящим воителем, как и я сама.

– Может быть, – резко ответил он, – я просто переживаю за тебя! Мне кажется, что вся эта безумная история с Генри – абсолютная ложь и что ты постоянно исчезаешь по совершенно другим причинам! Такой я тебя еще никогда не видел, Тара. Ты совсем не та девушка, которая будет ходить хвостом за сыном богача, словно такса за хозяином!

Он видел меня насквозь. Конечно, Тара – он ведь твой старший брат, так чего ты ожидала?

Но и на этот случай у меня была готовая отговорка. Спешившись, я затащила Леандера за куст, чтобы спокойно все ему объяснить.

– Ты должен пообещать мне никому ничего не рассказывать, иначе Генри окажется в большой опасности, – настойчиво прошептала я.

Леандер кивнул:

– Клянусь, что никому не расскажу о твоей тайне.

Мы присели за кустами, и я снова солгала брату прямо в лицо. Я рассказала ему подробную, захватывающую и совершенно безумную историю про нищего, которого якобы встретила на улице.

Я поведала, что предложила этому нищему деньги, но он отказался, а потом мы разговорились и подружились. Нищий этот тоже был охотником на чудовищ – но, в отличие от меня, продавал свои потом и кровью добытые трофеи на черном рынке, чтобы хоть как-то держаться на плаву. Теперь мы постоянно встречались с ним в лесу. Что ж, по крайней мере в этом я не соврала.

Я рассказала брату, что дружба наша постепенно перешла в любовь, но однажды он не появился на поляне, где мы раньше встречались. Он намеревался сразиться с троллем, и я предположила, что с ним что-то случилось. Я нигде не могла отыскать его и поэтому вернулась во дворец с разбитым горем сердцем. Вот почему некоторое время мне было так плохо.

Однако несколько дней назад я случайно встретила его на рынке. Он искренне извинился за то, что не связался со мной – но, будучи бедным человеком, он не нашел возможности послать мне весточку. Как бы то ни было, тролль действительно серьезно ранил его, поэтому он провел некоторое время в семье своих друзей-целителей, которые его подлатали. Теперь мы снова встречаемся в лесу, как и раньше, и все у нас хорошо.