– «Ты должна быть послушной девочкой»? Вот это? «Ты – моя кукла, я в любой момент сдёрну тебя с руки», да?
Я уставилась на него.
– Откуда… Он… он и тебе так говорил?
– Нет, ну что ты. Я же говорю: я кое-что узнал. Нет, я всегда подозревал, что Румпель – сволочь, и что с ним нельзя заключать сделки. Но не знал, что настолько сволочь.
– Что ты узнал? – слабым голосом спросила я.
Мне стало легче.
– Думаю, что Анри убил Румпель. Я теперь в этом практически уверен.
– Зачем ему это?
– Видимо, решил, что тобой управлять будет проще. Может быть, сначала делал ставку на Белоснежку. Но сейчас он планирует её уничтожить.
– Ч-что? В каком смысле?
– Убить.
– Откуда ты знаешь…
– Я тут пообщался кое с кем… Этот кое-кто сам не понял, что рассказал, но я сопоставил факты. Румпель снова использует яд.
Приподнявшись на локте, я в ужасе посмотрела на него.
– Использу… ет?
– Да. Уже. С момента, когда ты её свергла, принцессу стали травить. Чтобы не было так очевидно – потихоньку. Но ты заметила, какая она в последнее время бледная?
– Я думала, она по отцу тоскует и… Господи… Как это ужасно!
Застонав, я снова прильнула к нему:
– Я не знаю, что мне делать… Совсем ничего не знаю. Мне так страшно!
– Тш-ш. Нас двое. Я всегда был один. А теперь нас двое. Мы что-нибудь придумаем. Может, арестуешь Белоснежку? Тюремную пищу готовит Беляночка, а она дама принципиальная. Её ни за что не убедишь подмешивать яд.
– А Румпель её подозревает…
Бертран криво усмехнулся:
– Я не удивлён. Он может подозревать кого угодно. Так что насчёт арестовать?
«Лучше бросить в темницу, а там… само получится» – зазвучали в голове слова Румпеля.
– Нет…
– Майя?
– Румпель так и хотел. Бросить в темницу. И был уверен, что она там умрёт. Нет, это не вариант.
Мы снова замолчали. Он зарылся в мои волосы, поглаживая меня по плечу.
– Бертран… увези её.
– Что? – он непонимающе посмотрел на меня.
– Увези. Помнишь, ты говорил про королевство Спящей красавицы?
– Ну, я не уверен, что она прям красавица…
– Неважно. Пожалуйста, забери её отсюда.
– А ты?
– А я вернусь в свой мир.
Его губы дрогнули, и Бертран отвёл глаза.
– Майя, – глухо прошептал он. – Я… я люблю тебя.
Он снова посмотрел на меня, и у меня дыхание замерло.
– Но…
– Я никому не говорил такого. Мне даже было приятно, что ты меня ревнуешь… Мне казалось, что ты… Что я тебе совсем безразличен. Знаю, я кажусь тебе легкомысленным. И ты права, да. Но… Я никогда и никому не предлагал выйти за меня замуж. Только тебе. Я обещаю, что у тебя не будет повода меня ревновать…
