— Да. Во-первых, я вижу в темноте лучше вас. Во-вторых, если вдруг коридор зальет… или там приготовлены другие ловушки… в случае чего, я хотя бы смогу подняться в воздух.

— Точно? — Эринна подозрительно прищурилась.

— Конечно, — уверенно соврал он.

— Но прежде чем мы еще куда-то пойдем, нам нужно его похоронить, — глухо сказал Кайтон.

* * *

Второй ход оказался гораздо теснее первого и с каждым шагом сужался все больше. Сначала Аларик пробирался через него, пригнувшись, но вскоре пришлось ползти. Колени и руки сразу же онемели от ледяной воды, сочившейся из стен. «Если мне встретится какой-нибудь хищник, я не смогу даже отбиться!» Но гораздо больше его пугала возможность попросту застрять здесь. Друзьям долго придется ждать, пока он похудеет! Он полз, а проход все сужался, острые камни впивались в бока и в спину. Еще вопрос, пролезет ли здесь Кайтон, с его-то плечищами! Ну, выберется как-нибудь. А вот Бьорна наверняка придется проталкивать.

Аларик с горечью подумал, как бы матерился Большой Дик при виде этой крысиной норы.

Но Дику не придется проходить через это испытание. Его положили в расселине убившей его скалы, тщательно завалив отверстие камнями. Кайтон надеялся, что вода туда не доберется. Бьорн с сомнением качал головой, но молчал, и уже за это Аларик был ему благодарен. Дикон сидел возле могилы дольше всех, шевелил губами, то ли читая молитву, то ли проклиная кого-то. Эти двое дружили с самого детства. Как он будет теперь один? Когда Аларик уходил, все были очень подавлены. А Кайтон отвел его в сторону и пригрозил достать из-под земли, если он вздумает зря рисковать. «Если проход сузится еще немного, ему действительно придется сделать это!» — подумал кьяри, протискиваясь в тесную щель.

Аларик уже готов был всерьез запаниковать, когда извилистая нора, наконец, расширилась и вывела его на каменную галерею, с которой открывался вид на просторный зал. Выбравшись, он с облегчением сел и прислонился к стене, растирая озябшие руки и колени. Внизу, в центре зала простиралось прозрачное круглое озеро, с берегами, спекшимися в стекло. Воздух здесь слабо светился. Уродливые ледяные и каменные наросты были похожи на диковинных горгулий, замерших в неподвижности. Некоторые из них выглядели довольно грозно. Одна из статуй вдруг шевельнулась.

Аларика прошиб холодный пот, но в следующий миг он сообразил, что «ожившая статуя» была человеком. Это был крепкий, светловолосый мужчина, одетый в какие-то лохмотья. Как он попал в пещеру? Еще один пленник стаббитов? Человек шел по краю освещенного круга, его тень мелькала между ледяными фигурами. А следом за ним — кьяри пригнулся ниже, прячась за каменной балюстрадой, — кралась еще одна тень, явно старавшаяся остаться незамеченной. Присмотревшись, Аларик чуть не ахнул. Принц Болдр?! Вот светловолосый остановился (кьяри затаил дыхание), Болдр скользнул ближе, отводя руку для удара. Что у него там? Нож?

Нащупав под рукой булыжник, Аларик метнул его как можно дальше. Эхо от падения гулко разлетелось под сводами зала, светловолосый резко обернулся — и спустя мгновение уже стоял в боевой стойке с кинжалом в руке.

— Узнаю фьела, — растянул он губы в улыбке. — Вечно вы нападаете с тыла.

— Неужели ты думал, что я позволю какому-то грязному сьергу сесть на Серебряный трон? — осклабился принц.

Аларик, безмолвный зритель этой сцены, начал кое-что понимать. Он вспомнил, что сьерги отправляли своих военных вождей в священную пещеру, чтобы те заручились одобрением покойных предков. Перед серьезным походом такая предосторожность была нелишней. Значит, светловолосый парень — тот самый Ларс, про которого Эринна рассказывала на мысе Молде. Болдр, очевидно, увязался с ним за компанию. Судя по тому, как энергично он размахивал ножом, намерения у него были точно недобрые. Поединок внизу набирал обороты. Аларику, в общем, была безразлична судьба Ларса, но вот Болдра он с удовольствием скинул бы с этой галереи, причем трижды: за Эринну, за Вала и за Винсэ.

Тут Аларик увидел, что Болдр сделал обманный выпад, а потом резко ударил ножом слева. Ларс успел парировать, но его богато украшенный кинжал вдруг сломался. Сьерг ловко отскочил в сторону, быстрый, как охотничий кот.

— Не повезло, — ощерился Болдр. Его соперник, пригнувшись, напряженно следил за каждым его движением.

Удар, перекат. В следующие минуты Болдр нападал, стремительно, как гадюка, но Ларс неизменно оказывался быстрее. Хотя уворачивался не всегда удачно, даже издали Аларику было видно, что правый рукав его рубахи постепенно намокал от крови, а поперек груди алела полоса. В очередной раз Ларс поднялся с камнем в руке, на что Болдр презрительно расхохотался, отступив к озеру. Его расчет был понятен: измотать противника, дождаться, когда он ослабеет от потери крови, а потом добить.

Аларик начал подумывать, не вмешаться ли. Он не расслышал, что ответил сьерг на издевательский смех. Но камень из его руки вдруг упал на песок, что-то блеснуло в воздухе, и Болдр, согнувшись, схватился руками за рукоять ножа, торчавшую у него из живота.

— Я никогда не доверял подаркам фьелов, — сказал Ларс.

Болдр поднял голову. Выражение его узкого, дерганого лица было так ужасно, что Аларик содрогнулся. «Боги, он будет сниться мне по ночам». Принц еще немного покачался на берегу, а потом с плеском обрушился на дно. По озеру прошла легкая рябь. Вскоре тишину в пещере нарушало только хриплое дыхание Ларса. Тело Болдра неопрятной кучей просвечивало сквозь чистейшую воду.

Аларик решил, что сьерг теперь уберется восвояси или, возможно, отправится дальше по своим делам. Вместо этого, скинув рубаху и перевязав рану на правой руке, он принялся стягивать с ног меховые сапоги. А потом осторожно ступил в воду.

Мысли у кьяри лихорадочно заработали. Ларс пришел в зал с той стороны. Значит, там есть выход! С телом Болдра ему придется порядком повозиться, принц хоть и отощал в последние дни, все же весил прилично. Разговор с духами тоже должен занять немало времени. Возможно, им с друзьями удастся ускользнуть, пока Ларс будет медитировать в пещере! Нужно скорее звать остальных!

Аларик так воодушевился, что обратный путь показался ему в два раза короче. Он, крадучись, пробежал по галерее, пробкой ввинтился в тесный туннель, махом преодолел каменные осыпи, изобилующие колючими осколками…

Эринна встретила его первой. Налетела горячим вихрем, в котором все смешалось — руки, волосы, слезы, тихий смех. От ее отчаянного шепота будто растаяла глухая темнота пещеры, утекли прочь с досадливым шипением голодные призраки, отвернулись строгие чужие боги. Осторожно прижимая ее к себе, чувствуя под ладонями ее худые лопатки, как крылья, Аларик на миг действительно почувствовал себя так, словно вернулся домой из долгого опасного похода. Он сглотнул и сказал совсем не то, что хотел:

— Там есть выход, я покажу. Пойдем к остальным.

* * *

Удобно устроившись на крыше полуразвалившейся землянки, Руот с тревогой ждал возвращения Болдра. Сутки, отведенные обоим вождям на путешествие в загробный мир, были на исходе. Над лесом разгорался закат, и его тревожный красный свет разбавлял прозрачную синеву. От нечего делать Руот наблюдал, как коротали время сьерги. Среди них было двое шаманов, которые жгли костры и танцевали вокруг них, завывая, подпрыгивая и потрясая бубнами. Иногда они подбрасывали что-то в огонь, и тогда пламя с треском взвивалось вверх белыми искрами. Другие сьерги, чьи лица были закрыты белыми берестяными личинами, копали новые жертвенные ямы, подносили к кострищам сухие дрова. Всем распоряжалась та белокосая старуха, которую Руот впервые встретил в шатре принца, да еще старик властного вида, шапку которого венчали внушительные лосиные рога. «Интересно, как у него шея выдерживает такую тяжесть?» Руот старался развлечь себя посторонними мыслями, но чем ближе подходил назначенный срок, тем он больше нервничал. Сьерги тоже посматривали на черневшее отверстие пещеры. За весь день оттуда лишь дважды вырвалось облачко белесого, на редкость вонючего газа. «Должно быть, этот их Харги изволил вздохнуть. Или, может, пер…» — Руот поспешно отбросил скабрезную мысль. Не стоит гневить местных духов, особенно когда Болдр находится там, внутри!

Когда на пороге пещеры показалась чья-то тень, Руот весь обратился в зрение. На свет вышел мужчина — вернее, совсем юноша — бледный, темноволосый и донельзя худой. Руоту показалось, что его фигуру очерчивает странный свет. Толпа, загудевшая и прихлынувшая было к площадке, молча замерла в изумлении. Из-за спины юноши выступили еще несколько фигур: трое мужчин и одна женщина. Стройная, длинные светлые косы, знакомое тонкое лицо — да это же Эринна! От неожиданности Руот чуть не свалился с крыши. Он никак не мог взять в толк, каким образом Эринна со свитой, которую он бросил в лесах Даннэ, вдруг оказалась здесь, в Форлатте. В его мысли невольно закрался суеверный страх и смутное недоброе предчувствие.

Аларику и его спутникам понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя после темноты и тесноты пещеры. Выбравшись наружу, они оказались на выступе перед просторной площадью, на которой собралась целая толпа людей довольно-таки странного вида. Хотя по сравнению со стаббитами сьерги выглядели почти нормально. В своих косматых одеждах из шкур они были похожи на зверей или, скорее, на оборотней, не до конца определившихся, какую ипостась им выбрать. Ежу было понятно, что сьерги ждали не их: толпа сначала прихлынула к площадке, потом зашумела, как взволнованное море. В интонациях людей слышался и восторг, и угроза.

— Я не понял, они нас приветствуют или хотят убить? — тихо спросил Кайтон у Бьорна.

— Сам еще не разобрался.

Толпа скандировала что-то, потрясая топорами и копьями. Вдруг вперед вышла старуха в длинном кожухе, похожая на встрепанную росомаху, обернулась к толпе, раскинув руки:

— Матэнэн! Матэнэн!

— «Матэнэн» означает «пища духов», шепотом пояснил Бьорн.

— А это хорошо или плохо?

Следующим выступил крепкий, рослый старик, на голове которого топырились огромные рога. Кайтон даже поморгал, думая, что глаза сыграли с ним дурную шутку, прежде чем с облегчением понял, что это всего лишь головной убор.

— Старейшина, — шепнул Бьорн. — Лось — тотем сьергов. Их высокочтимый предок.

— Что ж, это многое объясняет.

«Не зря сьерги имеют репутацию людей, редко думающих на пару дней вперед!» — подумал Кайтон. Как известно, лоси не могут похвастать сообразительностью среди животных. Кроме того, они плохо слышат, не обладают нюхом и впадают в бешенство каждую весну. Портрет сьергов выходил совсем неутешительным. И надо же было попасть в плен именно к ним! Как говорится, из огня да в полымя!

К ним на выступ легко взбежали несколько мужчин в белых масках, вооруженных короткими копьями. Они не осмеливались тронуть «матэнэн», но решительно перекрыли проход к пещере. Кайтон, зорко наблюдавший за толпой, вдруг застонал и привалился спиной к камню.

— Что с тобой? — всполошилась Эринна. — Тебя ранили?!

— Ка-а-йтон! — раздался чей-то ликующий вопль. Сквозь толпу, как камень из пращи, пронесся какой-то парень, взлетел на выступ, сдавил Кайтона в объятьях, потом ткнул кулаком в больное плечо и, наконец, обнял:

— Наконец-то я тебя нашел! Я так рад! Как ты?

— Скажите, что я сплю, и мне снится кошмар, — неживым голосом произнес рыцарь. — Ты как здесь оказался, чучело?

— Это мой брат! — пояснил Ивейн слегка обалдевшим охранникам в белых масках.

«О, идиот!» — в панике подумала Астрид, выбежавшая на площадь за ним следом. Она опоздала. За секунду до ее появления все уже было непоправимо. Она видела, как вздрогнул Руот, впившись в лицо Ивейна своим волчьим взглядом, как Хемминг, тоже присутствовавший на площади, толкнул в бок одного из своих дружков и ухмыльнулся. «Сейчас еще Болдр явится из пещеры, увидит обоих братцев — и все окончательно рухнет!» — с отчаянием подумала она.

Из пещеры между тем действительно вышел еще один человек, волочивший за собой какой-то груз. Это оказался Ларс, который вынес на свет тело принца Болдра.

На площадь снова легла тишина, гораздо тишинее той, предыдущей тишины.

— Духи гор сказали свое слово! — возвестил Ларс. Было видно, что он умел говорить перед людьми. — Вождь фьелов оскорбил служителей Харги, и тот покарал его!

Некоторое время толпа ошеломленно молчала. А потом взорвалась оглушительным криком.

Глава 30

Светлую весеннюю ночь незаметно сменил такой же серенький рассвет. Эрл Руот устало потер ладонями лицо, измятое бессонницей. В глаза ему словно сыпанули песком, плечи ныли под кольчугой, голова от усталости гудела, как колокол, и решительно отказывалась соображать. А подумать было над чем.

Всю ночь он был занят устройством похоронной церемонии. К утру принц Болдр достойно покоился в погребальной барке, украшенной разноцветными коврами, с мечом в сложенных руках. Сегодня она отправится в последнее плавание по реке Хендекит, и он, Руот, должен будет сам поднести к ней факел. Охотники сьергов с рассветом отправились в лес, чтобы принести достаточно дичи для богатого пира.