– Дело не в тебе, – тихо произнес Хасин, опровергая ее собственное понимание. – Твои родители, братья, сестра – их вина в том, что ты так одинока и не любима. Гордость – вот причина твоей подобной жизни. Солидарность, сожаления и сочувствие – причина того, что тебя заведомо не любят, даже не желая узнать и познакомиться. Предвзятость и многое другое. Дело не в тебе абсолютно, моя Амани. Ты – настоящее сокровище, – нежно улыбнулся демон, вытирая ее личико и ласково глядя ей в глаза. – Умная, добрая и великодушная. Светлая, чистая и невинная. Ты – воплощение нежности и преданности, ранимости и честности. Таких как ты я не встречал никогда. И их потеря в том, что они не пожелали тебя узнать и принять. Они многое упустили, отказавшись дать тебе возможность очаровать их. Они многого лишились, не познав твоей дружбы и заботы.
Хасин говорил искренне и с нежной улыбкой на губах, сопровождая свои слова ноткой уверенности и успокоения, что Анна впитывала с его голосом. Слезы перестали катиться по ее щекам, она как завороженная смотрела и слушала Хасина. И пусть грусть не исчезла из ее глаз, там появилась вера в то, что каждое слово о ней – истина.
– Не ищи оправданий и объяснений их поступкам и отношению к тебе в себе, – произнес Хасин, касаясь губами ее лба, вкладывая в это прикосновение ту же уверенность, что и в слова – магия на благо его Амани.
– Я постараюсь, – тихо пообещала Анна, прикрывая глаза и окончательно успокаиваясь.
На несколько долгих минут они замерли в объятьях друг другу, пока руки принцессы не коснулся мокрый нос.
– Таш! – выдохнула с легкой улыбкой Анна, еще до того, как открыла глаза.
Зверь добродушно зарычал и облизал ее лицо под тихий смех хозяйки. После рухнул своей немалой тушей рядом, положив большую голову ей на колени, и глядя на нее с намеком на получение ласки. Девушка усмехнулась выражению его морды и положила ладошку ему между ушей. Животное блаженно прикрыло свои алые глаза и добродушно засопело: был бы котом – мурлыкал.
– Что там произошло? – через несколько минут спросила Анна.
– Все получили по заслугам, – хмуро и недовольно произнес Хасин, снова укладываясь на спину и прикрывая глаза.
– Лили?
– Лично я не сделал ничего – она сама вырыла себе яму. Я лишь открыл глаза всем на ее истинное лицо. Только сомневаюсь, что она усвоит урок.
– Мой отец...он... – неловко и пытаясь вспомнить, что именно видела и слышала, пробормотала принцесса.
– Раскаивается, да, – хмыкнул демон, посмотрев на нее. – Он жалеет о своем отношении к тебе. Любит, но борется со своими чувствами с самим собой.
– Я – его позор, слабость. И даже если он смягчится, я всегда буду служить ему напоминание, и его всегда будет сдерживать это. И я уже никогда не получу от него любви, которую имели все его дети.
– Она тебе нужна? – проницательно спросил Хасин.
– Не уверена – я научилась обходиться без нее, – со вздохом сожаления прошептала девушка, рассеянно поглаживая Таша по голове. – Ты не договорил о рысях, – быстро перевела тему Анна, не желая продолжать тяжелый разговор.
Ей и без того было тяжело узнать окончательную правду, и нужно время, чтобы переварить ее. Но не сейчас – слишком тяжело и больно.
– Немного времени проходит после похищения будущей жены, и уже как пара они возвращаются домой. Но на этом все только начинается. Приучить к себе девушку – самое простое. Приучить ее к своему телу, к своим желаниям и потребностям лишь начало. Куда больше времени уходит на то, чтобы уговорить ее на детей. Но матерями рыськи становятся исключительными – нежными, ласковыми, горло готовыми рвать за своих котят.
– Если девушки заранее знают, что нет смысла сопротивляться, почему делают это? – не понимала Анна.
– Вкус свободы всегда сладок, и каждый сражается за него до конца. Рыськи до сорванного горла готовы доказывать ошибочность выбора самца ради своей свободы.
– Такое бывает?
– Редко, но да. Это исключительные случаи – в девяноста девяти процентах рыси не ошибаются.
– Как долго длиться их...ухаживание?
– От нескольких недель до месяцев – зависит от упрямства женщины. Это интересно. Я был в клане как раз в такое время, наблюдая за одной из пар, – ухмыльнулся Хасин. – И терпению мужчин действительно можно позавидовать. Уже даже после возвращения девушка продолжала делать попытки избавиться от навязанных отношений. Она флиртовала направо и налево, заставляя партнера ревновать до бешенства в крови. Она целовала каждого встречного мужчину, заставляя будущего супруга рычать и злиться.
– Что делал мужчина?
– Обуздывал. На практике показывал свои преимущества.
– На практике? – не поняла Анна.
– Наедине, – хмыкнул Хасин, снова смутив невинную девушку.
– Ты так спокойно говоришь о таких вещах. Для тебя это нормально? – спросила принцесса.
– Люди – одна из самых чопорных и сдержанных рас. Я повидал мир, и многие вещи, которые кажутся тебе дикими, для многих норма и даже обыденность. Ты не встретишь краснеющую девушку-оборотня, которая опустит взор при взгляде на полуобнаженного мужчину.
– Я леди!
– Ты слишком леди, – хмыкнул с усмешкой на губах демон, с нежностью глядя на Анну. – Заслуга леди Мирай. Она превратила тебя в подобие себя – благонравная до приторности, тихая до нелепости, невинная до ужаса при мыслях о чем-то большем, чем поцелуй.
В словах Хасина была добрая насмешка, а глаза лукаво сияли под укоризненным взглядом принцессы.
– По-твоему я должна быть похожа на Лили в этом плане и ее фрейлин? – проворчала девушка.
– Нет. Тебе просто нужно быть посмелее. Прояви любопытство, избавься от излишней чопорности – и тебе самой станет проще. Мир большой, Анна, и он не будет прятать от тебя свои пороки и откровения, потворствуя твоей невинности и смущению.
***
Ежедневные прогулки и обеды на свежем воздухе вошли в привычку, пусть все остальное время Хасин с Анной продолжали проводить в своей комнате – девушка отчаянно и упрямо не желала выходить в мир. Все так же по большей части молча и в тишине, все так же едва отпуская его от себя. Тот короткий диалог в первый день в саду мало что изменил в настроении и состоянии принцессы. Она была погружена в себя, свои мысли, а точнее – в попытки избавиться от них. Она не желала слушать Хасина и его уговоры выйти – просто, чтобы он был рядом и не оставлял ее ни на минуту. Она и сама не могла объяснить себе этой потребности в нем, не могла понять, почему так нуждается в его близости – физической и моральной, когда он просто молчит рядом с ней и лишь его тихое дыхание успокаивает ее.
И некоторое время демон потворствовал ее прихотям и капризам, понимая, что ей нужно это время, чтобы убедиться в том, что она не одна, привыкнуть к мысли, что как только она закроет глаза – он не исчезнет. И в какой-то мере он наслаждался их уединенностью не меньше, чем девушка.
Странные чувства овладевали им от понимания того, насколько он необходим и важен своей Амани, насколько она зависима от него во многих отношениях. Это заставляло его чувствовать себя дорогим и любимым – странное желание, учитывая его независимость от чувств и эмоций окружающих. Ему никогда не требовалось внимание людей рядом, их забота и тепло, их улыбки и лесть, их любовь и одобрение. Он не нуждался ни в ком, даже собственный отец не был для него дороже жизни, хотя в ответ чувствовал именно это: родитель любил его даже больше своего младшего сына. Хасин никогда не искал причин этому, но просто принял как данность, не пользуясь своим особенным положением и статусом в сердце повелителя. Но чувствовать себя таковым для Анны было чем-то, что волновало его ледяное сердце и закаленную душу.
Приходило понимание того, что он сам чувствовал к своей принцессе. И это одновременно приносило умиротворение, которого он никогда не чувствовал в своей жизни, и тревогу – он не имел права на подобное. Анна – суженая его принца, его родного брата! Она предназначена ему Судьбой – Каори предсказали их союз, счастливый и долгий, который принесет им обоим мир, радость и любовь, величие и силу. И он не имеет права вмешиваться в это. Понимает это, но ничего не может поделать с собой, кроме того, чтобы прятать ото всех свои эмоции и появившуюся слабость. Наслаждаться втайне тем, что он познал-таки это странное чувство – любовь. Не похоть, не страсть и не желание.
