— Там дядька Шорох обход делает, — едва слышно прошептала девчонка. — Так что я пошла. Только он после обхода далеко не уйдёт, будет тут же сторожить всю ночь. Как же ты тогда гулять пойдёшь?
— Я думаю, я смогу сделать так, чтобы он ушёл, — прошептал в ответ Валерка. — Спасибо тебе, Рыська!
Наблюдать, как Рыська избегает встречи со старшим представителем клана, было очень интересно. Она будто видела, куда направлен его взгляд, и всегда находилась чуть в стороне — так, чтобы надсмотрщик не мог её заметить. В какой-то момент крыска оказалась в двух шагах от тюремщика, причём не за спиной. У Валерке сердце замерло — сейчас точно увидит! «Тьфу, так чего я молчу-то? Вот дурак!» — возмутился парень, и, отойдя от двери снова запел. Сначала не слишком громко, а потом — во весь голос. Где-то далеко за дверью послышался возмущённый писк, а потом — ругательства. Валерка расплылся в ехидной улыбке. Да, голос после утренних экзерсисов слегка охрип, но так стало даже лучше. Существо, у которого есть музыкальный слух, слушать такое не может совсем.
Валерка для надёжности мучал себя и окружающих ещё полчаса. И продолжал бы ещё час, если бы в дверь не начали скрестись.
Осторожно выглянув, Валерка увидел там страдальческую мордашку Рыськи.
— Ну ты даёшь, дядя Валера! Я с трудом заставила себя идти к тебе! Этим можно убивать!
— Знаешь, это, вообще-то, обидно, — расстроился Птицын. — Мне эти песни так нравятся, а петь их не получается.
— А ты учился, петь-то? — мудро хмыкнула Рыська. — И вообще, если б умел петь, дядя Шорох бы не убежал и слова плохие не выкрикивал. Ну что, идём наверх? Никогда ещё наверху не была! Страсть, как интересно посмотреть!
— Да я, собственно, не собираюсь особо никуда выходить. Так, друзей только найти.
— Но ты же наверху их будешь искать? — спросила девчонка. — Вот! Ну пожалуйста, возьми. Я тебя предупреждать буду, если кто появится. Пригожусь! Ты же сам совсем глухой, а я услышу. А то мне тут скучно! И потом, там у них, может, еда есть — совсем хорошо будет!
Последний аргумент Валерку убедил окончательно. Ребёнок голодный, а он тут кочевряжится.
— Ладно, пойдём, конечно. Если чего найдём, то тебя покормим. Да и мне бы перекусить не помешало.
Есть уже в самом деле хотелось, но пока терпимо. Гораздо сильнее Валерке хотелось узнать, как там друзья. Долгий подъём по винтовой лестнице закончился знакомой каморкой и мощной дверью, которую Птицын открыл так же легко, как и все предыдущие. Приоткрыл сначала на десяток сантиметров — только чтобы Рыська в форме крысы проскочила. Через пару минут девчонка вернулась, быстренько перекинулась обратно в человека.
— Это просто чума! Там такое! Такое! Там все комнаты квадратные! И стены — ровные! И такого цвета красивого! — Девчонка говорила шёпотом, но всё равно, было видно, что ей очень, очень интересно.
— Ладно стены, а охранник там есть? — нетерпеливо спросил Валерка.
— Есть, конечно, но он спит, — отмахнулась девчонка. — Хорошо спит, крепко. Даже ты мимо пройдёшь, всё равно не услышит. Он же не оборотень даже, а обычный человек, так что слух у него плохой. Он бы, наверное, даже твоё пение мог терпеть.
Валерку такое описание совершенно не обнадёжило. Парень наивно надеялся, что он вовсе никого не встретит — всё-таки ночь. Однако делать нечего, пришлось идти. Медленно-медленно он приоткрыл дверь, шагнул в коридор. Охранник действительно спал, причём, тот же, которого Птицын видел утром. Сидел за столом и посапывал, уронив голову на скрещённые руки Парень шёл, как по минному полю, боясь, что вот сейчас что-нибудь брякнет, или просто суставы хрустнут в неподходящий момент, и всё, весь побег насмарку. Однако шаг за шагом, парень всё сильнее удалялся от охранника, а тот продолжал сопеть — даже ритм дыхания не изменился. Поворот коридора, и Валерка оказывается перед очередной решёткой. Естественно, закрытой на висячий замок, но подарок дивьих, как всегда, не подвёл. Тихонько щёлкнуло, Валерка осторожно приоткрыл дверь, просочился внутрь.
Здесь тоже были камеры, и, в отличие от тех, что под землёй, они не пустовали. В каждой по пять человек — первые несколько помещений Валерка подолгу рассматривал, надеясь увидеть там кого-то из своих, потом стал пропускать — решил, что их должны держать отдельно, в одиночках.
Апартаменты, в которых держат особо важных заключённых, нашлись только на самом верху — Валерка с некоторой завистью разглядывал довольно просторную комнату с высоким потолком и нарами. Роскошь! Рыська тоже ещё не успокоилась — разглядывала «хоромы» с открытым ртом, и восхищалась комфортом.
— Дядь Валер, а чего это они? Я думала, что тюрьма — это когда плохо, а у них тут так замечательно! Вот бы мне такую комнатку! С кроватью на ножках! Тогда и одной можно спать, даже не страшно совсем. Как королевишна!
— Здесь, в верхнем мире, такая комната не считается большой и хорошей, — объяснять такое девчонке было даже как-то неловко. — Она тесная, грязная, и, самое ужасное, из неё нельзя уйти, когда хочешь.
— Из наших норок тоже нельзя уйти, когда хочешь, и что? — удивилась Рыська.
Валерка только тяжко вздохнул. Девчонку было очень жалко — судя по всему, жизнь у неё не сахар, но сейчас было не до разговоров — нужно было найти своих. Здесь, на пятом этаже тюрьмы, тоже был отдельный конвоир — сидел в дальнем коридоре, и, в отличие от того, что на первом этаже, не спал. Мужчина что-то читал под керосиновой лампой, и вкусно ужинал пахучими колбасками с хлебом и сыром. Валерка пока не опасался, что их с Рыськой заметят — далеко, да и они в темноте, так что разглядеть их точно не получится. Но что делать дальше парень пока не придумал. Сонным тюремщик не выглядел.
— И чего делать? — спросил Валерка, скорее у себя, чем у Рыськи. Но та ответила:
— Я его сейчас к тебе приведу, а ты его стукнешь, чтобы он заснул. По-другому никак. Ты только вот тут, за углом спрячься.
Птицын ещё раз взглянул на тюремщика. Очень не хотелось выдавать своё присутствие, но как обойтись по-другому парень не представлял. Ждать, когда и этот уснёт? Но далеко не факт, что он вообще будет спать. Выглядит бодро, книжку читает, ест. Наверное, только что заступил на смену, и ещё не успел устать. Может, и всю ночь здесь просидит вот так, не торопясь перелистывая страницу за страницей и поедая тормозок. «А мы тут всю ночь не просидим. Наверняка тут положено делать обход… Подождать, когда он на пойдёт всё проверять? А если не пойдёт? Зараза!»
— Давай, — решился Валерка. Понимал, что торопится, и что строгой необходимости навещать друзей сейчас нет, но удержаться не хватало терпения. — Только аккуратненько.
Рыська взглянула на него укоризненно, дескать, поучи ещё, и, обернувшись в крысу, засеменила в сторону поста. А Валерка, отступив за угол, принялся наблюдать.
Девчонка тихонько прокралась к посту — всё так же мастерски избегая взгляда тюремщика. Впрочем, тот был слишком сосредоточен на своих занятиях, чтобы следить за происходящим вокруг. Крыска ловко вскарабкалась по ножке стола, замерла ненадолго, а потом рывком выскочила на столешницу, выхватила бутерброд прямо из рук конвоира и рванула прочь.
— А ну стой! Стой, зараза! — конвоир швырнул в Рыську железной кружкой. Довольно метко, но крыса, будто почувствовав, в последний момент метнулась в сторону, отбежала ещё немного, и принялась точить украденное. Валерка всегда умилялся, глядя, как крысы едят — возьмут вкусняшку маленькими лапками, и грызут потихоньку, наслаждаясь процессом. Рыська была тоже очень мила, но тюремщик не оценил. Наоборот, воспринял такое поведение, как наглость. Вскочил из-за стола, побежал к девчонке. Та даже и не подумала убегать — продолжала неторопливо поедать колбасу, с интересом наблюдая за мужчиной. Конвоир уже почти добежал. Даже ногу занёс, чтобы пнуть наглую воровку, и только тогда Рыська ловко отскочила и побежала. Не торопясь, даже вальяжно. Уронила кусочек хлеба, остановилась, подобрала. Снова отпрыгнула в сторону, потому что конвоир опять почти догнал.
Наблюдать за представлением было очень увлекательно, но пришлось спрятаться — парочка уже приближалась. Конвоир, если бы отвлёкся на секунду от своей обидчицы, мог и заметить голову Птицына, торчащую из-за угла. Валерка прижался спиной к стене. Теперь оставалось полагаться только на слух. Впрочем, шаги и ругань конвоира давали достаточно информации. Через несколько секунд из-за угла выскочила Рыська, а в следующий момент появился тюремщик. Очень удачно появился! Взгляд опущен к полу, да и сам служащий бежал чуть согнувшись, головой вперёд. Птицын среагировал мгновенно — двинул охраннику в челюсть, отчего тот клацнул зубами и в полный рост начал заваливаться назад. Птицын его подхватил, не дав стукнуться затылком.
«Класс! Получилось! Он меня даже не видел!»
На всякий случай парень проверил, не переборщил ли — но нет, конвоир дышал. Да и не бил Валерка в полную силу, просто не успел — слишком быстро пришлось реагировать. Так, тюкнул кулаком. Просто попал удачно.
Иногда, в критические моменты обычно медлительный Птицын вдруг начинал быстро соображать. Вот и сейчас он подхватил тело охранника подмышки и потащил назад к посту. Усадил, положил голову на стол, и даже книжку подложил под шёку — чтобы помягче было. Сбегал за валяющейся на полу кружкой, поставил рядом.
— Ух! Весело! — Рыська уже успела перекинуться в человека, и даже натянула платьице. Обуви девчонка не носила. — Как мы его, а?
— Ага, — кивнул Валерка. До него только теперь дошла одна крайне неприятная мысль. Охранник-то спит, а вот заключённые… Как раз сейчас Птицын стоял напротив одной из камер. За решёткой виднелась крайне ошарашенная физиономия узника.
— Эмм, здрасьте, — поздоровался Птицын. — Как дела?
— Всё путём, спасибо, — вежливо ответили из-за решётки. — Однако это был чистый цирк! Давно не доводилось так не веселился!
— Рад, что вам понравилось. Ну, мы пошли, наверное.
— Слушай, парень, как вы смотрите на то, чтобы мне немного помочь? Вы ведь собираетесь бежать? Я бы не отказался уйти отсюда с вами. Вам это тоже выгодно — искать кого-то одного гораздо проще, чем гоняться за многими.
