— Так хорошо, да? – Его голос хриплый.
— Очень хорошо.
Стону от облегчения.
Его нежные прикосновения творят чудеса, снимая напряжение. Ритмичные движения убаюкивают меня, приводя в спокойное состояние.
— Возможно, ты захочешь задать свои вопросы, пока я нахожусь под воздействием твоего волшебного прикосновения, – предупреждаю я его.
Учитывая мое нынешнее спокойное состояние, я, скорее всего, отвечу почти на все, что он спросит.
— Я рискну предположить, что тот, кто прислал тебе эти розы, – тот же человек, который прислал тебе эти сообщения поздно вечером. – Кэш кладет мою ногу обратно на колени и так же поступает со второй.
— Это был не вопрос, – отвечаю я.
— Нет, это утверждение. Большинство парней, которые делают что-то не так, начинают с смс или звонка. Если это не срабатывает, они начинают посылать цветы. Чем больше промах, тем больше букет.
— Ты хочешь сказать, что поступил бы по-другому?
Я приоткрываю глаза, желая увидеть его реакцию.
— Когда я совершу какую-нибудь глупость, а это будет случаться время от времени, я лично извинюсь и заглажу свою вину перед тобой с помощью секса до умопомрачения. – Я задыхаюсь, когда он нажимает на точку давления именно в этот момент. — Когда я принесу тебе домой цветы, это будет для того, чтобы скрасить твой день, а не потому, что мне нужно твое прощение. И это будет не один букет, а целая комната, чтобы показать, как сильно я забочусь.
Я пытаюсь успокоить свой бешеный пульс, пока представляю, как мой ненастоящий муж говорит мне, что собирается трахать меня и бесконечно обожать. Его глаза пылают похотью, и я должна перевести разговор в другое русло, пока мы не оказались голыми на этом диване.
Как бы заманчиво это ни звучало.
— Цветы прислал мой бывший жених Лэндон. – Я убираю кусочек ворса с дивана, чтобы отвлечься, пока говорю. — Я расторгла нашу помолвку два года назад, когда поймала его на измене, но это не помешало ему присылать сообщения и звонить всякий раз, когда он вбивает себе в голову, что есть шанс, что мы снова можем быть вместе.
— Ты сказала ему, что замужем? – Кэш нахмурился.
— Я написала ему несколько дней назад и сказала, что отошла от дел, – защищаюсь я.
— Ну, очевидно, это не сработало. – Он жестом показывает на букет на кухне. — Почему ты не любишь розы?
Когда он заканчивает массаж, я сажусь прямо и подгибаю ноги под себя. Я держала воспоминания под замком, избегая боли старых ран. Но когда Кэш рядом, нахожу в себе мужество поделиться ими.
— Мой отец привозил маме драгоценности и букет из двух дюжин красных роз после каждой командировки. За год до их развода украшения, которые он приносил домой, стали дороже, а цветочные композиции – больше. – Я делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями. — Моя мама заподозрила неладное и наняла частного детектива, чтобы проследить за отцом, и тогда она узнала, что он изменяет. Когда он вернулся из очередной поездки, она швырнула вазу с розами, которую он привез с собой, через всю комнату. Она разбилась от удара. – Я содрогаюсь от воспоминаний. — Мой отец ушел через неделю.
Сочетание непредсказуемого поведения моей мамы и эгоистичных наклонностей моего отца было рецептом неудачи.
Мои родители никогда не причиняли друг другу физического вреда, но было больно наблюдать, как любовь, которую они когда-то разделяли, угасает, пока не остается ничего, кроме тлена.
— Какие цветы ты любишь? – хрипловатым тоном спрашивает Кэш, отвлекая меня от мрачных воспоминаний.
Я мягко улыбаюсь ему, благодарная за то, что он не требует от меня подробностей.
— Нарциссы. Они мои любимые.
Они яркие и жизнерадостные и символизируют свежее начало, которого я так жажду.
— Нарциссы, – повторяет он. — Принято к сведению, – добавляет с озорной ухмылкой.
Я не знаю, радоваться мне или беспокоиться о том, что он замышляет.
ГЛАВА 17
ЭВЕРЛИ
Прошел еще один долгий день в офисе после короткой передышки вчера вечером, сопровождавшейся массажем ног, изысканной пиццей и приятной беседой с Кэшем. Уже прошло время обеда, и мой желудок протестующе урчит.
После встречи с клиентом в конференц-зале я захожу в свой кабинет и замираю, увидев Лэндона, сидящего за моим столом. Его волосы взъерошены, глаза налиты кровью, как будто он несколько дней не спал, а белая рубашка на пуговицах помята.
Он далеко не тот остроумно одетый, опытный адвокат, в которого я влюбилась. Теперь мои чувства превратились в жалость и разочарование из-за его настойчивых попыток удержать меня от дальнейшей жизни.
— Что ты здесь делаешь? – вздыхаю я, вешая сумочку на вешалку в углу.
Он одаривает меня усталой улыбкой, вскакивая со стула, чтобы подойти ко мне.
— Ты вернулась.
— Как ты вошел.
— Я вошел. – Он пожимает плечами.
Должно быть, он проскользнул мимо стойки регистрации, пока у администратора был обеденный перерыв. Она бы не пустила его в кабинет, не посоветовавшись со мной.
