Только сейчас я заметил, как покраснели ее глаза. Возможно, она храбрилась немного сильнее, чем мне казалось.
Немного подумав, я раскинул руки в стороны, приглашая ее к себе в объятия.
— Можно? — осторожно спросила она.
— Всегда.
Она сделала несколько несмелых шагов вперед, а тем глубоко вздохнула и обняла меня за туловище. Я обхватил руками ее плечи и щекой прижался ко лбу.
— Шейла-Шейла… — пробормотал я. — За что ты мне такая?
— За плохое поведение, — буркнула она в районе моей груди.
Я хрипло засмеялся. Мы вместе стали раскачиваться из стороны в сторону. Затем я отстранился и тыльной стороной указательного пальца поднял ее лицо за подбородок. Взгляд был такой жалобный, что защемило сердце.
— Моя дорогая судьба, — сказал я, — я бы не согласился на другую жизненную развилку, будь у меня такая возможность. Мы справимся. И поможем твоему брату.
— Он — единственная семья, которую я знаю. — Шейла шмыгнула носом.
— Я понимаю.
— И ты возьмешь меня с собой?
Ответ вылетел изо рта сам собой:
— Да.
Впервые в жизни я кому-то уступил. Правила — вот все, что меня волновало всю мою жизнь. Как я решил — так и верно. Как мне хотелось — так и нужно. И только одна сумасбродная ведьма, ворвавшись в мою жизнь в своем леопардовом плаще, сумела пошатнуть эти устои.
В моих руках она ощущалась естественным продолжением меня самого. Ее запах, ее мягкая кожа… Потребность ощутить ее губы на своих. Чувство вины из-за случившегося с Героцентой почти отпускало меня, когда я находился рядом с Шейлой.
Продолжая смотреть ей в глаза, я завел выпавшую прядь волос ей за ухо, и она смутилась от этого жеста.
— Арден, — позвала она.
— М?
— Я должна признаться. Было мгновение — коротенькое такое мгновение, — она чуть развела указательный и большой палец правой руки, — когда я думала, что смогу манипулировать тобой из-за этого треклятого предсказания. Но потом поняла, что, похоже, увязла во всем этом не меньше тебя. Прости. Обычно я не такая. Клянусь богиней.
Шейла искала у меня на лице любое проявление эмоций, однако я оставался спокоен, и это ее взволновало. Она попыталась вырваться из рук, но я крепко держал ее в своих объятиях.
— Ты успокоишься? — спросил я, и только тогда она перестала брыкаться.
Тяжело дыша, Шейла кивнула.
— Тебе уже пора перестать убегать каждый раз, когда тебе кажется, что тебя не любят, — сказал я.
— Что?.. — Она хотела было поспорить, но не нашлась с ответом.
— Я не хочу загадывать, Шейла. Может, мы не переживем этот день. А может, будем жить еще так долго, как в нас будет гореть огонь магии. Давай попробуем — это все, что я могу тебе предложить.
На губах Шейлы заиграла теплая улыбка.
— И ты готов меня терпеть? Долго-долго? — спросила она с искренним любопытством.
Я взял ее ладонь правой рукой и прижал тыльной стороной к губам.
— Сколько потребуется. И столько, сколько ты сможешь терпеть меня.
Шейла поднялась на носочки и несмело прижалась к моим губам. Мысленно я невольно улыбнулся тому, какой несмелой она была в любви и какой смелой — во всем остальном. Она ступала осторожно, словно кошка, которую в любой момент мог спугнуть более крупный хищник.
Языком я осторожно раскрыл ее губы и превратил робкий поцелуй в настоящий. Она была теплая и мягкая, а возвращение к ее губам было возвращением домой. Я готов был томиться в этом поцелуе так долго, как позволял кислород. А в конце концов Шейла бы и стала моим кислородом.
Я прижал ее к себе еще крепче, и из нее вырвался невольный стон, который я посчитал хорошим знаком. Затем я подхватил ее под бедра и посадил на столешницу. Хвала богам, я всегда оставляю поверхность чистой.
Краем сознания я уловил, как щелкнул замок входной двери, и испуганный голос произнес:
— Шляпу забы-ы… Извините. — И дверь снова захлопнулась.
Мы оба улыбнулись, не разрывая поцелуя, потому что остановка была подобна смерти. И лишь когда пискнул телеграфный ящик, мы тяжело дыша отстранились друг от друга.
— Я посмотрю, — выдохнула Шейла.
— Давай.
Я не хотел ее отпускать, и моя рука по-прежнему крепко держала ее за талию, но пришлось смириться. В душе тут же стало невыносимо пусто. Я будто прирос к месту, ноги отказывались идти вперед, будто любое движение приведет к тому, что мы потеряем то, что было между нами сейчас.
Не сразу, но я понял: что-то не так.
