Анна с трудом сглотнула слюну — в горле у нее пересохло. Огромным усилием воли она заставила себя прочесть письмо полностью.

Ситуация быстро разъяснилась. «АКИМ» не желала более спонсировать их экспедицию. Им стало ясно, что исследование уже завершено. Кроме того, до них дошли сведения о межплеменных конфликтах в Руанде, а они предполагают, что Анна путешествует по территориям, расположенным близко к границе. Они чувствуют себя ответственными за ее безопасность. И в качестве поощрения, а также в знак признательности за ценный вклад Анны в их дело, ей разрешили оставить себе автомобиль и снаряжение, которым ее обеспечила когда-то компания. Джед сообщал, что благотворительные организации в других областях Танзании начали проводить работу в поселениях с целью оздоровления населения и что он будет несказанно рад дать Анне и ее помощнику из местных необходимые рекомендации, если они пожелают заняться этой работой.

Последними словами письма были

Искренне Ваш,

г-н Джед Сандерс.

Анна разглядывала письмо. Печатные буквы составляли ровные, без наклона, строки, они будто подчеркивали прямоту, с какой излагались голые факты, обрисовывающие ситуацию. Решение было принято. Анне не оставили ни малейшей возможности возразить или предложить иной вариант развития событий.

Забыв посылку на стойке, Анна вышла из здания почты. Все эти слова об опасности были всего лишь отговоркой, она это отлично понимала. В Руанде имели место межплеменные стычки — они то прекращались, то возобновлялись, но это тянулось уже многие годы. Где-то у самой границы был заложен лагерь беженцев. Но все эти проблемы к Танзании не имели практически никакого отношения. Настоящей причиной прекращения поставок для «АКИМ» стало отсутствие новых интересных препаратов. Именно это повлияло на принятие такого решения. Выйдя наружу, Анна остановилась. Она будто окаменела, неспособная ясно мыслить. На другой стороне дороги она увидела Стенли, который копался в двигателе «лендровера». Автомобиль был загружен запасами продовольствия и бензином. Полированный ствол ружья Анны, которое она оставила между передними сиденьями, поблескивал на солнце.

Заметив Анну, Сенли выпрямился и помахал ей рукой. Затем с грохотом захлопнул капот.

— Йоте тайари саса, — выкрикнул он. Все готово. — Твендени!

Поехали.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Стенли вел «лендровер» по каменистой пыльной дороге — был сезон засухи. Это была старая дорога, проложенная через лес много лет назад горнодобывающей компанией, искавшей золото. Автомобили здесь проезжали лишь изредка, но дорога все равно была проезжей. Лес казался прозрачным. Однажды выкорчеванный, он сильно поредел и уже не смог восстановиться.

Анна, сидя на своем месте, отдирала липкую одежду от потной кожи. Она вытянула нога, расслабила напряженные мускулы и сверилась с компасом, прикрепленным к приборной панели. Красный конец его стрелки колебался между югом и западом, ближе к западу. Они ехали в этом направлении с тех пор, как покинули Мурчанзу. Это было примерно шесть часов назад. И это означало, внезапно осознала Анна, что они сейчас должны быть где-то недалеко от Лангали. Волна боли медленно прокаталась по ее телу при мысли, что она сейчас находится к своему старому дому ближе, чем когда-либо за годы странствий. И в то же время так далеко. Она подсчитала количество сезонов с тех пор, как виделась в Мурчанзе с Кейт. По ее подсчетам, Керрингтоны должны были уже вернуться. Сара, Майкл и Кейт — все они должны быть там, в доме миссии. Пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь зеленые заросли, Анна устремила свои мысли в ином направлении, сосредоточившись не на том, почему она и Стенли оказались здесь, а на том, что лежит за западной границей миссии. В Темных землях, начинавшихся оттуда. Годами они даже не приближались к этому краю — мифическому краю, где для того, чтобы выжить, сохранили древнее знание, где правит черная магия. Но теперь они впали в отчаяние. Им необходимо было найти что-то, что заставит Джеда изменить свое решение. Если им это не удастся сделать, экспедицию придется свернуть. Их дорожная жизнь закончится.

— Что-то не так, — Стенли впервые нарушил молчание за последний час.

— Что ты имеешь в виду? — забеспокоилась Анна.

— Деревьев становится меньше.

— А, вон оно что… Я думала, ты что-то увидел.

В голосе Анны улавливалось разочарование. Она не могла дождаться хоть какого-нибудь признака того, что они едут по новым землям.

Больше она не могла ждать. Через несколько километров лес постепенно перешел в равнину, поросшую редким кустарником. Стали чаще встречаться остроконечные деревья с серой листвой, участки красноватой почвы — высушенной и бесплодной. Жара становилась невыносимой, Анна и Стенли припадали губами к калебасам с прохладной питьевой водой все чаще. Пылевые вихри вились над дорогой. Воздух превратился в дрожащую пелену. Вместе с монотонным гудением двигателя все это действовало на них убаюкивающе.

Внезапно Стенли остановил «лендровер». Проследив за его взглядом, Анна увидела нечто белое на их пути. Кучу каких-то лохмотьев.

Они оба вышли из «лендровера», размяли занемевшие конечности и, движимые любопытством, направились к находке. В Африке даже старым вещам находят применение, их редко вот так выбрасывают.

Пыль заглушала звук их шагов. Подойдя поближе, они остановились в нерешительности. Через поношенную одежду проглядывала иссохшая черная кожа. Когда-то черные, а теперь почти совсем седые волосы. Грязное, изможденное человеческое тело.

Анна упала в пыль на колени, пытаясь найти запястье тощей руки. Конечности были мягкими и гибкими, рука безжизненно повисла, когда Анна дотронулась до нее. Анна и Стенли переглянулись.

Анна готова была уже опустить руки, но тут ее пальцы внезапно нащупали слабый пульс. Она приподняла бессильное тело. Лохмотья немного сползли, обнажив костлявое тело старухи — сморщенные груди, выпирающие ребра, впавшие щеки и шея с обвисшей кожей.

Стенли ринулся к «лендроверу» за водой. Когда он плеснул водой женщине в покрытое пылью лицо, ее веки чуть приподнялись.

Вес хрупкого тела был, как у ребенка, и Анна легко смогла донести женщину до автомобиля и усадить ее на заднее сиденье. От старухи исходило зловоние, почти такое же, какое источают кочевники, обмывающиеся коровьей мочой. Помимо знакомого запаха Анна уловила и сильный, резкий аромат, напоминающий одновременно запах лимонного дерева и грибов.

— Она очень слаба, — сказал Стенли. — Значит, не могла далеко уйти от деревни, и она где-то поблизости.

Он склонился над женщиной. Начав с суахили, затем он попытался обратиться к ней на нескольких известных ему наречиях, однако она не отвечала. В конце концов он сдался и уселся на свое место.

Женщина без сил упала на сиденье, когда они тронулись. Изредка она приподнимала голову и удивленно и явно не испытывая особой радости пыталась разглядеть место, где она оказалась.

Как Стенли и предсказывал, довольно быстро они добрались до поселения — немногочисленные хижины были построены между островками чахлых кустов. «Лендровер» затормозил у крайней хижины, и они стали ждать, не выходя из автомобиля, появления местных жителей. Прошло некоторое время, и они оба пришли в замешательство. Их бы уже должны были окружить детишки, собаки и взрослые. Однако в поселении по-прежнему царила мертвая тишина.

— Я пойду осмотрюсь, — предложил Стенли.

Он уже собирался выбраться из машины, как вдруг из одной хижины вышел человек и направился к «лендроверу». Это был старик, он шаркающей походкой приблизился к ним.

Стенли поприветствовал его на суахили:

— Как вы поживаете, друг мой?

Старик нахмурился, его глаза обеспокоено забегали:

– Есть одна проблема.

Он будто бы подыскивал подходящие слова. Когда он снова заговорил, оказалось, что он может изъясняться на одном из диалектов.

Стенли кивнул в знак понимания. Затем стал переводить для Анны весь разговор:

— Он говорит, что к ним недавно явились «незнакомцы с дурными намерениями» — бандиты. Они требовали, чтобы им отдали еду. Жители деревни теперь боятся, что они вернутся и доставят им еще больше неприятностей. Все попрятались, даже молодые. Этому старику тяжело передвигаться, поэтому он остался.

Лицо Стенли выражало сочувствие в течение всего разговора со стариком. Потом он повернулся к Анне:

— Я сказал ему, что мы можем сообщить об этом местным властям, если встретим хоть кого-нибудь из них на своем пути. Больше мы ничего не сможем для них сделать.

Анна кивнула. Здесь, в этой долине, поросшей кустарником, не было никаких признаков того, что существует власть, полиция, кому можно было бы об этом сообщить. Люди вынуждены были сами заботиться о своей бeзопасности.

Старик перевел подозрительный взгляд со Стенли на Анну.

— Он хочет знать, зачем мы приехали, — перевел Стенли.

Анна выбралась из машины. Она обошла «лендровер» и открыла заднюю дверцу, показывая старику неподвижную фигуру африканки, лежащей с закрытыми глазами на заднем сиденье.

— Мы нашли эту женщину, — сообщила Анна. Она подождала, пока Стенли переведет. — Вы знаете ее?

Старик мельком заглянул в машину, затем уклончиво пожал плечами.

— Она из вашей деревни? — продолжала расспрашивать Анна.

— Она — не одна из нас, — перевел Стенли слова мужчины. — Но она пришла сюда два дня назад. Мы не позволили ей остаться.

Анна нахмурилась:

— Почему?