— Как так не знаете?
На это Сидни кратко поведал о том, как его нашли, и пояснил, что обстоятельства его рождения окутаны тайной. Маркиз с мгновение молчал, затем продолжил расспросы:
— Какое образование вы получили?
— Я обучался в университете.
— И, насколько я заключаю по вашему виду, еще его не окончили?
— Напротив. Я получил степень бакалавра с отличием по математике.
— С отличием по математике! Сколько же вам лет?
— Двадцать три.
Тонкое лицо молодого аристократа вспыхнуло легкой краской смущения. Он сказал торопливо:
— Все это время я говорил с вами, полагая, что вы уступаете мне годами, а теперь оказывается, что это я на три года вас младше.
Сидни в свой черед улыбнулся и промолвил:
— Не досадуйте, милорд, ваш облик и манера держаться, свойственные человеку более зрелому, вполне извиняют вашу ошибку.
— Ладно, пустое, — ответил его светлость. — Я взял на себя роль патрона и не намерен от нее отказываться, будь вы хоть на пятьдесят лет меня старше. Теперь скажите, хотели бы вы стать членом палаты общин в парламенте нашей великой империи?
— Вы шутите, милорд?
— Ничуть.
— Тогда признаюсь, что желал бы этого всем сердцем.
— И вы сочли бы удачными события, приведшие вас на этот высокий пост?
— В высшей степени удачными.
— Тогда знайте, мистер Сидни, что дело, которым я был занят последние две недели, заключалось в следующем: отобрать место у негодного депутата и организовать ваши выборы. А понимаете ли вы, что потребуется от вас взамен?
— Полагаю, что да.
— И что же?
— Стойко и неколебимо противостоять гнусному смутьяну Александру Шельме.
— В самую точку! У меня остался один вопрос: знакомы ли вы с хитросплетениями политической интриги, раздирающей эту несчастную страну?
— Да, знаком, и очень хорошо. Я внимательнейшим образом изучил их перед отъездом из Англии.
— Мой дорогой друг, вы — тот, кого я искал, что делает честь моей проницательности. Однако сменим тему. Вы благополучно получили свой саквояж?
— Да, милорд, и был премного удивлен. Вместе с прочими обстоятельствами это чуть не заставило меня вообразить себя в заколдованном замке.
— Да уж, смею вообразить, что бесшумные появления Кунштюка вкупе с его неприглядной внешностью порядком вас напугали.
— Сознаюсь, что он и впрямь меня изумил. Так как же вашей светлости удалось раздобыть мой саквояж?
— Очень просто. Я отправился в порт и полюбопытствовал, какой корабль последним прибыл из Англии. Поднявшись на борт указанного корабля, я спросил шкипера, не у него ли багаж юного англичанина. Он вручил мне ваш саквояж, и я, рассудив, что вам неудобно будет обходиться без своих вещей, немедленно отправил их сюда. Итак, — продолжал маркиз, вставая, — не желаете ли вы прогуляться по городу? Я буду вашим чичероне и вашим телохранителем до тех пор, пока вы не изжили в себе нелепое донкихотство, которое толкает вас защищать малолетних оборванцев и ссориться с французскими кабатчиками.
Сидни, чья обида совершенно прошла, охотно согласился. Его благородный друг, показав ему самые выдающиеся здания Витрополя, направил стопы к отелю Храбруна. Здесь он снял юному сенатору прекрасные апартаменты и, убедившись, что у того есть все необходимое, простился с ним до следующего дня.
Лорд Эллрингтон — Александр Перси, известный также под именем Александра Шельмы, заклятый враг маркиза Доуро.
Капитан Арбор — прославленный витропольский литератор. Arbor — дерево (лат.).
Когда маркиз ушел, Сидни задумался о своем внезапном возвышении. Покидая Англию, он едва смел мечтать, что фортуна дозволит ему приблизиться к таким почестям после многих лет неустанного труда, а она подарила ему это все без каких-либо с его стороны усилий. Несомненно, думал он, некая сверхъестественная сила печется обо мне и направляет события к моему благу. Я не простого рода — так подсказывает мне сердце; к тому же неземной голос назвал меня сыном достославного. Но если случай или предначертанный ход Судьбы воссоединит меня с родителями (коли они еще живы), им не придется краснеть за наследника, будь они хоть величайшие из земных властителей.
Эти размышления прервал внезапный стук в дверь.
— Войдите, — сказал Сидни.
Дверь отворилась, впустив необычайно высокого и дородного джентльмена. Он подошел к Сидни и снисходительно осведомился:
— Так это вы — английский паренек, расквартированный в моей гостинице?
— Полагаю, сэр, я и впрямь тот, о ком вы говорите, — ответил Сидни, с любопытством изучая румяное лицо хозяина и его старомодный наряд, который составляли треуголка и древнего покроя мундир.
— Хм. Я пришел сказать, что обед на столе и я намерен осчастливить вас своим обществом.
Сидни вытаращил глаза, однако вежливо ответил, что весьма польщен.
