И столько осуждения в его голосе было, будто не он сейчас выдал расположение поста гипотетическому снайперу своим дымным «файршоу». Даже такого скудного источника света как язычок пламени зажигалки мне бы вполне хватило, чтобы отработать с оптикой по обоим даже в полной темноте. А ведь летом светлеет рано, и в половину пятого пусть и хмуро, но…

А старший-то, похоже, не столько нарушением дисциплины озабочен, сколько раздражен вообще. Похоже, эта самая Любка не давала покоя и ему. Вернее, просто не давала. А этому Олегу видать очень хотелось, чтобы в древней как мир игре «этому дала, этому дала, а вот этому не дала», проигравшим был не он.

Увы, молодость победила.

— Георгич, не будь сукой! — Уже реально взмолился парень.

— Ну ладно, ладно, будь по-твоему! — Все-таки сдался тот. — Кусты видишь, вот давай до них!

Парень благодарно кивнул и поспешил к указанному объекту, закинув новенький АК за спину. Не плохо живут гвардейцы Кареевых. А вот мне сейчас предстоит выбор, так как любитель кофе косолапит переваливаясь с боку на бок прямо ко мне. Естественно, незамеченным я остаться с могу. И даже вытерпеть слегка подмоченную репутацию, если будет действительно нужно, но с утра у меня явно встреча с Главой Рода. И пусть я на нее приду с оружием в руках, но благоухать при этом выгребной ямой мне что-то не хочется совершенно. Невместно, как говорят местные.

Ладно, работаем, тем более Секач вступает в игру по моему «выстрелу», а не наоборот!

Теперь главное не опоздать. Иначе «душ» мне гарантирован. И обильный. Иначе чего молодой ломиться к кустам с таким шумом, что под его прикрытием и пулемет может отработать незаметно?

Одним змеиным движением разворачиваюсь ногами в сторону уже почти добежавшего до меня противника. Успеваю замереть за миг до того, как надо мной навис здоровый силуэт. Вряд ли он бы разглядел меня, даже если бы смотрел в упор, но он смотрел на тающую в утренней дымке бледную луну, словно молясь успеть справиться с ширинкой до того, как процесс перейдет в неконтролируемую фазу.

Удар пришелся на тот миг, когда он задал направление струе и уже начал глубокий вдох, чтобы с богатырским выдохом избавиться от излишков влаги в организме. Левой ногой я зацепил его лодыжку, а правой уперся ему в берцовую кость.

— Эк, — только крякнул он, подавившись глотком воздуха, но сделать больше ничего не успел.

Тщательно выверенный взмах ножа, оставивший не такую уж большую рану в районе шеи, не дал продолжиться намечавшейся дискуссии.

Бородатый гвардеец шум, естественно, услышал, обернувшиеся к его источнику… Это была последняя его ошибка в эту ночь. Рывок Секача был действительно стремителен и красив. Не зря столько работаю с братцем. Его нож поставил вторую, но отнюдь не последнюю точку в этой истории.

Тела спрятали быстро и ловко, как всю жизнь этим занимались… Прямо в усадьбе Кареевых.

В несколько жестов я объяснил притаившейся среди деревьев приусадебного парка Громовой, что именно от нее требуется. Девушка появилась возле меня как будто соткавшись из тени. Неплохо. Если бы лично не отдал ей приказ, то мог бы и не заметить, как она задержалась возле припрятанных тел, равнодушно сделав пасс рукой в сторону одного из них. Все-таки обоссавшийся гвардеец — это уже действительно серьезное оскорбление Роду. Гораздо более серьезное, чем убийство. Интересные тут нравы, да!

С другой стороны, где это видно, чтобы аристократка простолюдину штаны сушила⁈

А Наташе полезно. Я из девочек всяческую брезгливость выбивал. Так что «подсушила» одежду стража Наташа походя без всяких эмоций.

Это хорошо.

Я долго оттягивал тот миг, когда придется работать с психикой магичек. Но теперь пора. Отправятся у меня обе красотки на скотобойню и каждая лично забьет собственным ножом десяток коров.

Жестко? А ничего! Хоронить мне их хочется еще меньше. Пусть уж лучше ненавидят, чем сдохнут в первом же выходе!

«Вперед!», — просигналил жестом я. Нам предстояло еще немало работы.

* * *

Ярослав Дмитриевич Кареев, нынешний глава Рода, покушать любил всегда. И завтрак почитал самой важной частью дня. Просто потому, что именно в первой половине дня лекари разрешали ему побаловать себя чем-нибудь не очень полезным, но вкусным и бесконечно любимым. Сильный и жесткий управленец и воин, он иногда потакал своим слабостям. Но ассоциация «завтрак=удовольствие» от этого слабее не становилась.

В этот раз перед ним оказалась небольшая серебряная тарелка с овсянкой. «Сначала кашу, а затем сладкое», — твердила ему в детстве мама, а сейчас теплое воспоминание о ней заставило слегка грустно улыбнуться. Тем более, кроме этого блюда на столе ничего съестного-то толком и не было. Конечно, это была не кухня Коротковых, где точно такая же овсянка просто раскладывалась по тарелкам, а то и вовсе утаскивалась с собой в комнату. Стол просто ломился от всяческих емкостей, соусников, бокалов и бокальчиков даже непонятно под какие такие цели расставленных по какому-то особому порядку. Никто и не помнил уже какому именно. Но вот полагалось. Традиция. Интересно, если поймать служанку и потребовать объяснить нахождение каждого предмета на столе, справится ли?

— Доброе утро, деда! — Поздоровалась с вошедшим в малый зал Главой быстро и аккуратно уминавшая свою порцию внучка.

Ярослав Дмитриевич до сих пор не привык к этой метаморфозе. Если раньше домашняя девочка могла позволить себе пожеманничать и потянуть время, то сейчас она быстро и деловито заряжалась калориями. Видел он такое не раз, но никак не полагал, что и Алиночка будет так же внимательно «держать» обстановку, не отвлекаясь от своей порции. Прям как кошка, набросившаяся на еду, а ушками-то окружающее пространство контролирующая. А вдруг тревога? Вдруг атака? Отчего-то Глава совершенно не сомневался, что натья из разряда «я еще не доела!» не будет. Подорвется и побежит куда штатом положено. Разве что пообещает себе лично перегрызть глотку любому, кто лишил ее возможности спокойно поесть.

«Это ж какой шок для внучка», — усмехнулся патриарх Кареевых, привычно упустив все полагающиеся «пра-». Он неожиданно ярко вспомнил, ту дуэль, в которой так пострадало самолюбие Павла. Кстати, парень, тоже присоединившийся к ним за завтраком на контрасте с девушкой напротив блюл все возможные и невозможные правила этикета.

Удивительно, но сегодня никто больше к ним присоединиться не спешил.

— Алиночка? — Ласково позвал он.

Та мгновенно оторвалась от еды, оценив патриарха внимательным взглядом.

— Да, дедушка! — Привычно отозвалась она.

Ну, хоть что-то от той милой девочки осталось! Правда, похоже, что только ямочки на щеках, когда она так улыбается.

— Ты мне все уши прожужжала про своего учителя. Я думаю пригласить его на обед!

На удивление напрягся Павел.

— Я уже пригласила, — согласно кивнула та. — Только на завтрак!

— Надеюсь, не с вечера? — Мягко улыбнувшись, погрозил пальцем добрый дедушка.

Девушка на секунду замерла, но тут же вновь вернулась к еде, оставив вопрос без ответа.

«О как!», — оценил про себя пантомиму старик.

— Так когда нам ждать сего молодого человека?

— Не могу сказать, но в приглашении указано сегодняшнее утро.

Ярослав Дмитриевич нахмурился.

— Что-то не припомню, чтобы референт предупреждал меня насчет гостей. Тогда нужно предупредить охрану поместья и Гвардию. А то еще задержат, вопросы задавать станут. Кстати, внучок, я хотел бы знать, почему объявлен режим повышенной готовности, а я не в курсе причин?

Спина Павла, казалось онемела и выпрямилась еще больше.

— Я…

— Деда, прости! — Неожиданно перебила Алина. — Так надо!

Еще через секунду Ярослав Дмитриевич почувствовал движение за спиной и прикосновение заточенной стали к собственному кадыку. Скосив глаза, патриарх разглядел еще одну мощную фигуру, замершую возле Павла. Та же картина: серьезный боевой нож в опасной близости от горла.

Одна Алина продолжала все так же деловито уничтожать овсянку.

— В-внучка? — Только и смог прохрипеть он.

— Так надо! — Повторила девушка.

— З-з-зачем?

Однако ответить огневка не успела.