Конечно, я поняла, что он имел в виду. Этот его короткий приказ вмещал себя все, начиная от: «Какого нахрен черта, Азалия?!», до «Сейчас же объясни мне, какого дьявола тут происходит».
И над интонациями нам тоже придется поработать, но пока Бог с ними, с этими интонациями… По одному пункту за раз, а то он так и дворец уничтожить может…
— Это ты должен мне кое-что сказать, например: «Извини», — ответила я, встречая его взгляд.
Кажется, в черных глазах промелькнуло понимание, но мгновение спустя стало очевидно, что обрадовалась я рано.
— Я еле сдерживал себя, чтобы не потерять контроль. Мне было не до выбора выражений.
Так… Ладно. Меняем тактику. Холодная война работает из рук вон плохо, а самое главное… Ну, не могу я так!
— Я понимаю, — проговорила я уже совершенно другим, более мягким тоном. Таким, каким обычно с ним и разговаривала.
И… Быть может, мне показалось, но, кажется, его плечи чуть отпустило напряжение.
— Но мне было больно услышать твои слова. Я не могла видеть, как ты сражаешься с тьмой в одиночку. Я хотела помочь.
Он молчал. Серьезно слушал мои слова, не отрывая взгляда от моего лица, а я продолжила:
— Ты не можешь говорить мне нечто вроде: «Убирайся», «Прочь» или «Проваливай», Ридрих. Не можешь. И…
Я выдохнула и прикоснулась к его щеке, заглядывая прямо в темную бездну его глаз.
— Если бы ты мне сказал, что наша близость может усилить твою тьму, я была бы осторожнее. Говори со мной, Ридрих. Пожалуйста.
По его губам скользнула кривая улыбка, в которой не было и намека на веселость или насмешку.
— Всегда, когда я с тобой, тьма внутри велит мне тебя убить.
По моей коже побежали мурашки, но я не отвернулась от него. В его глазах промелькнуло что-то такое… Словно он ждал, что после подобного откровения я вскочу и с криками умчусь от него, куда подальше.
Что ж… Возможно, разумный человек так бы и поступил…
Но я лишь улыбнулась ему и, подавшись вперед, легко коснулась его губ, прошептав:
— Спасибо.
Он услышал меня. Не проигнорировал. Не отмахнулся. И это было главным.
И тогда… Боже, как же я ненавижу этот мир за то, что здесь нет видеокамер, потому что этот момент нужно было обязательно записать и крутить на повторе целую вечность.
С шумным выдохом, Ридрих запустил пальцы мне в волосы, и с его губ сорвался смешок.
— Я сказал, что хочу убить тебя, а ты меня благодаришь, — произнес он, заманивая меня в омут своего взгляда.
— Не вижу противоречий, — усмехнулась я, закидывая руки ему на плечи.
Его глаза вспыхнули, и в награду мне достался еще один умопомрачительный поцелуй, который гордо вошел в мою коллекцию моментов с Ридрихом.
И скажу я вам, как коллекционер я была ужасно алчной. Мне хотелось больше… И больше… И больше. И так до бесконечности.
У меня перехватило дыхание, а все тело онемело.
Это был тот случай, когда все, что я могла, это в слепом благоговении ощущать переход на новый уровень каждой клеточкой своего тела, которую пронизывали лучи чистейшей энергии.
Слов не было. Мыслей тоже.
Широко распахнув глаза, я наблюдала за тем, как сад, в котором я часами медитировала последнюю неделю, преобразился на глазах. Каждый камешек, каждая травинка, каждое деревце и ветка в нем были живыми. Я видела это. Чувствовала. В каждой крошечной частичке мира жил божественный свет непробужденного сознания.
Это было нечто, что можно было прочувствовать всем сердцем, но не осознать. Нет. Разум был не способен познать то, что открывалось душе.
Нечто похожее я уже видела. Касалась этой скрытой от обычных людей стороны мира во время призыва Шу. Но теперь все было в несколько раз ярче и отчетливее. И если тогда я словно подглядела в этот мир, как проныра в замочную скважину, то теперь уже просовывала голову в проход двери, и открывалось мне намного больше.
— Хозяйка… — услышала я тихий шелест, и передо мной замер дух неопределенной формы размером с локоть.
Получилось. У меня получилось. Неделя упорной практики того стоила!
— Теперь я могу видеть потоки энергии, да? — спросила я, на самом деле не ожидая ответа. Вопрос был скорее риторический.
Но божественное воплощение к моему удивлению все же ответило с поклоном:
— Если вы призовете меня, хозяйка.
Я еще раз осмотрела территорию сада, искрящуюся и переливающуюся от божественного света. Это зрелище не хотелось отпускать. Но я уже чувствовала знакомый холодок в груди, который подсказывал, что на сегодня пора было заканчивать.
— Я тебя отпускаю, — сказала я духу, и…
Все исчезло.
